Проводник

Леонид Сидоров

Проводник

Все события, приведённые в данном тексте, являются художественным вымыслом. Имена и совпадения фактов случайны.

Пролог

— Ну, счастливо тебе отдежурить, Кузьмич! — пожилой охранник по старой армейской привычке козырнул напарнику.

— Бывай, Николаич, — завистливо вздохнул сменщик. — Смотри зонт не забудь, моросит там…

— Ага, спасибо.

Заразительно зевнув, Борис Николаевич подхватил сумку и вразвалку направился к выходу. Как говорится, день прошёл, и слава богу. Теперь спать, спать и спать.

Равнодушно посторонившись, пропустил припозднившуюся заплаканную старушку и остановился на крыльце, оценивающе оглядывая небо. Судя по свинцовой хмари до горизонта, дождь зарядил до самого утра. Хотя, оно и немудрено, октябрь на носу.

Втянув сырой холодный воздух, зябко поёжился.

Да, прохладно, не май месяц. Хорошо хоть куртка с подстёжкой.

Привычно потянувшись в карман за сигаретами, отставник вовремя спохватился и воровато оглянулся на глазок видеокамеры. Да тьфу, ты, ещё бы чуть и схлопотал. Начальство не дремлет, уж чего-чего, а содрать штраф за каждый чих не упустит. Лишь бы людям деньги не платить, малость покурить, и того нельзя. С этим в больничке строго. Пятнадцать метров от входа, и всё тут. Место для курения. А ведь сами-то, небось, прямо в кабинете курят, изверги. Да и не только курят, уборщица вон поутру бутылки от коньяка с какими матюками выносит. А тут сам последний раз коньяк не пил кабы не со свадьбы….

Тяжело вздохнув, направился к парочке молоденьких санитаров, жадно смолящих один бычок на двоих.

— Всё наркоманим, молодёжь?

— О, Николаич! — оживилась парочка. — Привет бойцам невидимого фронта! Сигареткой бедных студентов не угостишь?

Охранник подслеповато прищурился.

— Серёг, ты что ли?

— Я, а кто же! И Андрюха со мной.

— Ба, знакомые всё лица…. Оба в ночь что ли?

— Ага.

— Повезло, — усмехнулся пенсионер. — Ну, раз так, берите, голодранцы, — протянул пачку. — У самого вон внук такой же балбес…

Прикурив от угодливо протянутой зажигалки, отставник с удовольствием затянулся, провожая взглядом медленно сдающий задом реанимобиль.

— Чудная какая-то. И номера импортные…

Сергей выдохнул колечко дыма и со знанием дела пояснил:

— Дык, понятное дело, чудная. Евросоюз, как-никак.

— Во как! — удивился Борис Николаевич. — Аж Евросоюз? Дипломата что ль своего к нам привезли?

— Ха, дипломата! — хмыкнул Андрей. — Не, овоща забирают.

— Кх…. Какого ещё овоща? — закашлялся охранник.

— Да коматозника одного из нейрохирургии. Прикинь, мужик почти полгода в коме провалялся, сгнил уж весь, а этим зачем-то ещё понадобился.

— Да, вот судьба, — тяжело вздохнул Борис Николаевич. — Вот так прижмёт, раз, и всё. И никому ты больше не нужен…. А что же родственники?

— А что родственники? Так до сих пор никто и не объявился. Менты по базам данных пальчики пробили, везде чисто. По телику показали, тоже никого. А может и просто связываться не хотят, кому оно такое растение нужно? От него ведь теперь считай до самого конца жизни ни на шаг не отойти. Хотя, какой там конец жизни, ему и жить-то всего осталось с гулькин нос.

— Да-а-а, — пригорюнился пенсионер. — Тогда точно на органы…

— Да не, — отмахнулся Сергей. — Кому он нафиг нужен с такими органами! Там всё уже давно атрофировалось. Попробуй столько без движения проваляйся. Не, говорят там какой-то международный научный эксперимент. Межправительственное соглашение…

Дверь открылась. Бережно придерживая серебристую плёнку, рослые светловолосые парни выкатили кушетку и погрузили в реанимобиль. Тревожно мигая маячками, машина медленно выехала за ворота.

— Видал, какая аппаратурка? Не то, что у нас! — хмыкнул Сергей. — Небось, одна система жизнеобеспечения под миллион баксов тянет. Одно слово, Европа!

— Международный эксперимент, говоришь? — Борис Николаевич задумчиво проследил за удаляющимися маячками. — Ну, дай-то бог. Может и починят…

Глава 1

Мерный едва слышный шум систем жизнеобеспечения прервало тихое шипение открываемой двери. Мельком глянув показания приборов, специалисты обошли неподвижное тело и встали в изголовье.

— Итак, коллеги, вот и наш новый чистый лист. Док, прошу вас, взгляните.

Тонкие бледные пальцы в стерильных перчатках ловко раздвинули сомкнутые веки. Яркий луч осветил серую радужку. Реагируя на раздражитель, зрачок послушно сжался в узкую точку.

— Хм, пожалуй, вы съездили не напрасно. Хотя, учитывая общее истощение и характер повреждений, я бы не спешил переходить к дальнейшему тестированию. Надо хотя бы немного нарастить массу. Тридцать восемь килограмм при росте метр семьдесят пять это критично. Сколько вы говорите, он так пролежал?

— Судя по экипризу, пять месяцев и девять дней. Плюс полусутки на перевозку. В Цюрихе туман, как назло. Рейс задержали на два часа. Да ещё все эти таможенные проволочки…

— Пять месяцев? Однако…. Крепкий парень. Что ж, тогда надо дать ему хотя бы один малюсенький шанс. Итак, коллеги, приступим…. Гюнтер, что у нас там по шкале Глазго-Питтсбург?

Обвешанный трубками и датчиками пациент равнодушно отнёсся к многочисленным медицинским манипуляциям. Через час после консилиума в дело вступила пожилая дородная медсестра. Оглядев иссушённое, словно скелет тело, сокрушённо вздохнула и что-то сердито бурча, приступила к обработке ужасающих пролежней. Напоследок поставив укол антибиотика, украдкой перекрестила бедолагу и аккуратно чиркнула картой, прикрывая за собой дверь.

В гулкие приятно убаюкивающие капли дождя вмешался монотонный резонирующий звук. Как будто кто-то с раздражающей настойчивостью истязал огромный шаманский бубен. Утихшая было боль вспыхнула с новой силой.

— Эй, вы, там! Прекратите!

Вняв просьбе, бубен зазвучал тише. Откуда-то из вязкого серого тумана послышался далёкий невнятный голос.

— Наконец-то! Вы слышите меня?

— Д…да. Где… Кто вы?

Незнакомец надолго умолк, словно тщательно обдумывая последующий ответ.

— Кто я? Пожалуй, это пока не столь важно. На самом деле сейчас более важно, кто вы.

— Я? Я…

Такой простой вопрос поставил в тупик. От неожиданности утих даже вечный дождь. А ведь действительно, кто?

— Я… Я не знаю…

— Что ж, иногда бывает и так. Не расстраивайтесь. Тогда вы не против, если я назову вас Максом?

— Макс? Да, пожалуйста…. А как… Мне вас?

— Как угодно. Давайте назовём Алексом, — голос вдруг отдалился и умолк.

Словно радуясь исчезновению нежданного соперника, обрадовано зашумел дождь. Отошедший было туман снова потянулся уродливыми серыми щупальцами. Причудливо вихляясь, клубящиеся тени что-то вкрадчиво зашептали, перебивая друг друга.

— Эй, Алекс! Алекс! Где вы там? Не молчите!

Распугивая сгустившиеся тени, через бесконечный миг послышался далёкий мерный ритм.

— Макс! Если вы меня слышите, идите на звук бубна, только на звук, и никуда более! Это очень важно! Слышите!

Ритмичные гулкие удары постепенно заглушили шум дождя. Туман рассеялся. Сквозь мутные клубы проступила абсолютная белая пустота.

— Алекс? Где вы?

— Хороший вопрос. Даже не знаю, стоит ли на него отвечать.

— Почему?

— Вы ещё очень слабы. Просто не знаю, как среагируете на правду. Впрочем, наверное, уже пора, всё равно ведь когда-то придётся начинать. Да и к тому же, если что-то пойдёт не по плану, снова начнём с нуля. Но для начала давайте лучше всё же выясним, где вы.

— Где я?

— Да, вы. Вас не удивляет, что ваше текущее состояние, мягко так скажем, не совсем обычное?

— Н….Нет. Разве что думается как-то…. Несколько странновато.

— Бинго! Ничего другого я и не ожидал. Значит эмоциональная блокада в порядке, спасибо доку.