Проводник

С удовольствием вдохнув свежий воздух, Макс накинул рюкзак и принял карабин у несколько напряжённого Мбисина.

— Расслабься, дружище. В норе никого нет. Мы уходим.

Мбисин покачал головой.

— Нет, масса Джон. Идти нельзя. Пока вы были внизу, я что-то слышал. Там, — махнул рукой к недалёкой кромке джунглей. — Надо подождать.

— Чего ждать? Мало ли какой кабан куда ломится, — Макс беззаботно похлопал по прикладу. — Пристрелим, и всё. Заодно и свежее мясо достанется.

— Нет, это не кабан. Так бежит только много людей.

— Люди? — напрягся Макс. — Здесь?

— Тише! — шепнул Бонту, пригибаясь. — Вон там, смотрите!

Из джунглей выскочил полуголый всклокоченный человек. Загнанно оглянулся и сломя голову бросился бежать через поле боя. Следом выскочил с десяток белёсо раскрашенных аборигенов. Азартно выпустив стрелы, восторженно заулюлюкали и кинулись вдогонку, потрясая луками и копьями.

— Нормально. Это что у вас тут за дела? — нервно стиснув карабин, Макс присел и оглянулся на спутников, напряжённо следящих за погоней.

— Не знаю, масса Джон, — свистящим шёпотом отозвался Мбисин. — Рисунок похож на людей Атча. Но что они делают так далеко…

Виляя как заяц, беглец вдруг резко поменял направление. Преследователи возмущённо завопили и мигом перестроились в полукольцо, явно надеясь зайти с двух сторон.

— Чёрт, только этого ещё не хватало, — Макс лихорадочно разложил перед собой запасные обоймы. — Сдаётся мне, эти раскрашенные ребята идут прямо на нас. Что делать будем? Или вы тоже скажете, что это ваши любимые родственники?

— Нет. Мы их не знаем, — отозвался Мбисин.

— И то хорошо. Ладно, можёт ещё всё обойдётся…

Тяжело дыша, тощий как скелет, азиат подбежал совсем близко. Завидев новую напасть, на секунду замер, сощурив и без того узкую щелочку глаз. Оглянулся на широкое кольцо преследователей и неуловимым движением выхватил нож из драных шорт.

— Банзай! — кинулся напролом.

Макс вскочил и вскинул карабин.

— Стой, придурок! Мы не с ними!

Азиат яростно заверещал и ускорил бег.

Мбисин и Бонту синхронно выхватили мачете и зловеще оскалились.

— Стоять, он мой! — рявкнул Макс.

Сухо щёлкнул выстрел. Фонтанчик пыли вздыбился в каком-то метре от ступни беглеца. Азиат отпрыгнул и замер, часто-часто дыша.

— Вот, так хорошо, — одобрил Макс. — Теперь бросай нож!

Беглец загнанно оглянулся на улюлюкающую толпу и медленно поднял руки с зажатым ножом.

— Но-но! Не дури! — дёрнул стволом Макс. — Ты оглох? Брось нож, я сказал!

Азиат мотнул головой и что-то прохрипел.

— Что? — напрягся Макс, пытаясь разобрать хоть слово. — Ты что, не говоришь по-английски?

— Масса Джон, — тронул за плечо Мбисин. — Они обходят нас сзади.

— Вижу, — буркнул Макс. — Посмотри пока за этим бегуном, чтоб не дёргался.

Рассовав пару обойм по карманам, развернулся к приближающейся толпе и выстрелил в воздух.

— Эй, вы! Что вам надо?

Бонту поспешно перевёл. Нападающие остановились и недвусмысленно натянули луки.

Макс раздражённо втянул носом воздух.

— Дружище, скажи этим уродам, если хоть одна…

Стрела с жужжанием пронеслась около уха.

— Вот суки!

Ствол дёрнулся, раз, второй. В толпе дико взвыли. Автоматически отщёлкнув пустой магазин, Макс с размаху вогнал следующий и, едва вскинувшись, неохотно опустил карабин.

На земле корчились два тела. Побросав луки и копья, остальные улепётывали со всех ног.

Макс раздосадовано сплюнул.

— Тоже мне, вояки хреновы…

Потрясая мачете, Бонту азартно бросился было вдогонку, но опомнился и остановился. Подошёл к хрипящим аборигенам, наклонился и небрежно с оттягом перерубил каждому шею. Подхватив рукой бьющий алый фонтан, с наслаждением намазал лицо и, что-то гаркнув, победно вскинул мачете.

— Кхм, — невольно поперхнулся Макс, машинально потерев кадык. — Эх, вот она наша жизнь, копейка…

— Так ты русский? — послышалось сзади.

На секунду опешив, Макс заинтересованно повернулся.

— А что, похож?

— Не очень, — азиат улыбнулся и подчёркнуто медленно, чтобы не спровоцировать напряжённого Мбисина, спрятал нож в потрёпанный чехол. — Пожалуй, всё же больше на макаронника. Лицо очень характерно.

— Чёрт, так оно и есть, — восхитился Макс. — Правда я всё-таки американец, но именно итальянского происхождения.

— Американец? — напрягся пленник.

— Да. А что, какие-то проблемы?

— Ну, — замялся азиат. — Можно назвать это и проблемой. Если вы запамятовали, мы с вами как бы в состоянии войны…

— Мы? Интересно. И кто же это мы?

— Япония и США, — сухо отозвался азиат.

— Да? То есть, я так понял, вашу капитуляцию вы в расчёт не берете?

— Кх… Какая капитуляция? — узкие глаза широко раскрылись, на миг приобретя вполне европейский вид.

— Какая-какая, — пожал плечами Макс. — Безоговорочная. Токийская бухта, линкор Миссури, второе сентября сорок пятого года. Или вы принципиально не согласны со своим императором Хирохито?

— Ложь! — подскочил японец. — Император не мог капитулировать перед янки!

Макс тяжело вздохнул.

Тяжёлый случай. Похоже, ещё один упёртый фанатик. Ну и флаг в руки. Пусть и дальше витает в розовых облаках. Спорить и убеждать выйдет себе дороже. Мужик после пробежки и так весь на нервах. Того и гляди психанёт, и вот оно, банзай и харакири. Не, дураков нет.

— Что ж, не буду с вами спорить. Не мог, так не мог, вы только не нервничайте. В общем, чертовски был рад с вами побеседовать, счастливо оставаться…. Отпусти его, Мбисин. Пусть валит на все четыре стороны. Мы уходим…

Не обращая внимания на растерянного японца, неспешно направились к джунглям.

— Простите, э-э-э, товарищ! — донеслось сзади.

— Да? — заинтересованно остановился Макс.

— Насчёт капитуляции, — недоверчиво глядя, приблизился японец. — Это правда?

Макс пожал плечами.

Сомневающийся фанатик это уже лучше. Или и вправду не знал. Судя по лицу, не врёт.

— Да как вам сказать. Странно, что вы вообще в этом сомневаетесь. Это очевидный свершившийся факт. Я бы даже сказал, почти седая история.

— Седая?

— Ну да. Всё-таки почти семнадцать лет прошло.

Японец побледнел.

— Этого не может быть. Семнадцать?

— Я же говорю, почти. Если точнее, семнадцать будет через семь месяцев.

— Семнадцать лет…

Японец обессилено уселся и ожесточёно растёр лицо. Глубоко вздохнув, поднял молящий взгляд.

— Какое, какое сегодня число?

Макс мельком глянул на часы.

— Десять сорок две, двенадцатое января шестьдесят второго года. Вы что, правда не знали?

— Правда, — невидяще глядя перед собой, прошептал азиат, — правда…. Семнадцать лет…

Макс махнул рукой аборигенам:

— Пока отдохните, парни. Мне надо поговорить, — скинул рюкзак и уселся рядом с японцем.

Странная история. Если исключить всякую мистику, похоже, ещё одна жертва амнезии.

— Но как так получилось? Вы что, потеряли память?

— Нет, — глухо отозвался японец. — Я всё помню. Я лейтенант Исидо Онода….. Это всё проклятые джунгли. Жара, грязь, москиты и вечные дожди. День, ночь, год, десять….Здесь никогда ничего не меняется… Нас окружили в январе сорок третьего. Американцы и австралийцы. Силы были неравны, и мы приняли здесь свой последний бой. Мина рванула на бруствере где-то рядом. Меня ударило взрывной волной и засыпало. Видимо в беспамятстве я застонал, и к вечеру меня откопали оставшиеся в живых. Нас осталось всего трое. Я, Акиширо и Кэтсуо. Они были в дальнем дозоре и пришли, когда всё кончилось. Всех остальных наших воинов, кто подавал признаки жизни, добили и бросили в ров, — кивнул назад. — Мы похоронили убитых и остались на ночь. Утром посовещались, что делать. Решили пробиваться к гарнизону на побережье. У Акиширо и Кэтсуо были винтовки и немного патронов, у меня нож. Едва мы вошли в джунгли, нарвались на засаду. Мы открыли ответный огонь, но их было слишком много. Нас начали загонять к болотам. Сначала убили Кэтсуо, потом Акиширо. Меня загнали в самую топь и дальше идти побоялись, просто открыли беспорядочную стрельбу, видимо надеясь, что меня зацепит. Я просидел там целый день и всю ночь. Утром, едва рассвело, выбрался на сухое. Вокруг кишели патрули. Я смог убить всего двух человек, и за мной пошла самая настоящая охота. Я вилял, путал следы и наконец нашёл в болоте маленький островок, где и отсиживался много дней. Потом пошли нескончаемые дожди. Болота поднялись, и мне пришлось уйти. Я потерял счёт времени. Ловил лягушек, змей и крыс, собирал дождевую воду, прятался от людоедов…. Подумать только, долгих семнадцать лет! Как один день…