Проводник

— А давно вы здесь?

— Восемь лет в теле пациента. А в целом около тридцати.

— Солидно…

Машина свернула к старинному утопающему в зелени двухэтажному особняку. Мигель вырулил к крыльцу и остановился.

— Добро пожаловать. Лифта, к сожалению, нет. Обождите, не выходите, я вам помогу.

— Благодарю.

Старик обошёл машину, погремел в багажнике и подкатил коляску.

— Садитесь.

— Спасибо, да я сам…

— Садитесь-садитесь, — требовательно перебил Мигель. — Поверьте, я кое-что понимаю в ранениях. Пару недель ногу лучше всё-таки поберечь.

— Так вы врач? — Макс безропотно перевалился в коляску.

— Врач-врач, — подтвердил старик. — Даже можно сказать потомственный, во втором воплощении. Правда в этот раз решил немного сменить амплуа, — открыл входную дверь и вкатил коляску в холл.

— Сменить амплуа? Это как? — уточнил Макс, с интересом оглядываясь. — А-а-а, наверно что-то вроде пластического хирурга?

На стене несколько старинных гравюр, винтовка времён Первой мировой, мебель из красного дерева. Строго, но со вкусом. Никаких легкомысленных рюшечек и вилюшечек, присущих женской руке. Похоже, старикан закоренелый холостяк.

— Пластический хирург? — Мигель загадочно усмехнулся и закрыл дверь. — Ну уж нет. Достаточно и первого раза. Нет, мой друг, в этом воплощении я всего лишь хороший ветеринар. Очень помогает в другой работе, знаете ли.

— А что у вас за работа?

— О-о-о, всему своё время. Вначале осмотрю ваши раны, потом немного отдохнёте, а вечером за ужином поведаю вам свою историю. Заодно и подготовлю к предстоящей беседе с Алексом, куда уж без него, — старик направился куда-то по коридору.

— Кстати, а почему он мне сам не сказал о задании? — крикнул Макс вслед. — Зачем такие сложности?

— Элементарно мой друг. Элементарно. Вы несколько суток были под воздействием лекарственных препаратов, сознание, как и связь, были крайне нестабильны. Уверяю, своим вниманием ближайшие дни он вас никак не оставит.

— Почему-то в этом я и не сомневаюсь, — пробормотал Макс.

Вот оно в чём дело. Лекарства. А то на самом деле засел где-то глубоко червячок сомнения. Раньше куратор часами зудел со своими нудными инструкциями, многократно вдалбливал каждый шаг. А тут весь сеанс связи уложился в тридцать секунд, "здрасьте, до свиданья". Поневоле заподозришь недоброе.

Глава 17

Уважительно постучав ногтем по толстому стеклу, Макс откатился от аквариума, едва не задев колесом ползущую игуану.

— Ой, прости, Матильда, или как там тебя…

— Нет, это Бонифаций, её, скажем так, дражайший супруг, — Мигель появился в дверях с подносом. — Матильда ползает где-то там на втором этаже.

— А-а-а, — Макс машинально проследил за недовольно улепётывающей рептилией, пытаясь хоть как-то определить половые признаки.

Странно. Ящерица она и в Африке ящерица. Надменная морда, чешуя, лапы, хвост. Ну здоровенная ещё. Что та, что эта. Чёрт его знает, как вообще определить, кто из них Бонифаций, а кто Матильда. Наверно для этого надо быть ветеринаром.

— Не представляю, как вы их различаете. По мне, так они все на одно лицо. Тьфу, морду.

— Опыт, друг мой, — усмехнулся Мигель, расставляя на столе тарелки. — Опыт. Кого только на моём веку не приходилось лечить. К примеру, не далее как завтра буду удалять больной зуб у молодой пантеры.

— Мадонна миа! У пантеры? А у них что, тоже болят зубы?

— Представьте себе. В основном, конечно, от неправильного питания. Заодно придётся провести хозяйке маленькую лекцию о рациональном содержании домашних питомцев. Это же надо, за каких-то три года так запустить бедное животное! — сокрушённо вздохнув, Мигель ловко разложил по тарелкам аппетитно дымящиеся кусочки. — Кстати, рекомендую — фрикасе из кролика. В роли повара был ваш покорный слуга, — галантно склонил голову.

— О! — искренне восхитился Макс. — А я к моему стыду, смогу разве что яичницу.

— Конечно, обычно готовит домработница, — Мигель неторопливо заправил салфетку за воротник, — но в этот раз я дал прислуге выходной. Безусловно, это не их дело, но во избежание недоразумений я вас представлю как дальнего американского родственника, пострадавшего в автокатастрофе.

Макс усмехнулся.

— И кстати, это не так уж и далеко от истины. Моё такси изрешетили словно дуршлаг.

— Представляю, как это было ужасно, — Мигель взял нож и вилку. — Впрочем, давайте сейчас забудем о неприятностях. Предлагаю немного подкрепиться. Впереди нам с вами предстоит долгий разговор.

Фрикасе оказался изумительным. С аппетитом умяв порцию, Макс деликатно отказался от добавки, дожидаясь, когда хозяин управится с блюдом.

— Что ж, — аккуратно промокнув губы, Мигель отложил салфетку и откатил столик в сторону. — Наверно вы полны вопросов.

Вернулся и уселся в кресло напротив.

— Спрашивайте.

Макс растеряно улыбнулся.

— Честно говоря, я и не знаю, что спросить. В машине просто распирало от любопытства, а сейчас как-то всё улеглось…

— Это вполне нормально, — кивнул Мигель. — Сказывается действие лёгкого обезболивающего. Надеюсь, сегодня у вас будет здоровый крепкий сон. Уж больно куратор жаждал с вами поговорить.

— А он и вас курирует?

Мигель загадочно усмехнулся.

— Не совсем. Я, как бы это сказать, вольный стрелок. Конечно, тоже участник научной программы, но на несколько других условиях.

— А что, им даже можно ставить условия? — встрепенулся Макс.

— Наверно я несколько неудачно выразился. Вы никогда не задумывались, что будет с вашим сознанием здесь, если там вас не станет?

— Я… Э-э-э, нет. Даже и как-то в голову не приходило.

— Оно и понятно. Обычно перенос происходит оттуда сюда, это как бы в порядке вещей. Так вот. Мне, как одному из самых первых проводников проекта, выпало испытать, что будет, когда мозг проводника исчезнет физически.

— То есть там вы…

— Да, мой друг, да. Там мне осталось недолго. И пока я жив там, здесь я являюсь чем-то вроде постоянного резидента.

— Да но…. Как они узнают о результатах? Ведь с вашей кончиной там канал исчезнет. Или я чего-то не понимаю?

— Всё элементарно просто, мой друг. Я напишу им отсюда письмо. До востребования. Пусть ждёт пятьдесят лет.

— А это что, реально?

— Конечно. Такие случаи в нашей истории уже бывали. Небрежность работников почтовых служб, увы, — Мигель простодушно улыбнулся. — Никуда не деться. Бывало, письма искали своего адресата и по сорок лет. Особенно после второй мировой войны, — тяжело вздохнул и помрачнел.

— Наверно тоже поучаствовали? — понимающе глянул Макс.

Мигель нервно дёрнул щекой.

— Ещё как… Тяжело об этом говорить, но в некотором роде я её крестный отец.

Заметив вытаращенные глаза, горько усмехнулся.

— Да-да, именно так. Насколько я знаю, вы тоже однажды столкнулись с эффектом спонтанного перехода, не так ли?

— Было дело, — заинтересовано кивнул Макс. — ФБР меня наркотиками накачало, вот я и выпал в девятнадцатый век. Три месяца жил сам по себе…

— Вот-вот, примерно то же самое было и со мной. Травма, операционный стол, наркоз, и в итоге я оказался в теле пожилого врача конца девятнадцатого века в австрийском городке Браунау-на-Инне. Потеряв связь, жил обычной жизнью, лечил людей, принимал роды. И вот однажды, ко мне пришла заплаканная молодая женщина с твёрдым намереньем сделать аборт. Помню, я ещё спросил, зачем, это же тяжкий грех! Не могу, говорит. Трое малышей уже умерло. Не хочу, чтобы этот стал четвёртым. Поняв, что имею дело с типичной депрессией, я отговорил бедняжку, тем более медицинских противопоказаний не было. Здоровая крепкая женщина. Мы проговорили почти час…

— И что? — выдохнул Макс. — Уговорили?

— Уговорил. Она послушалась и ушла. В эту же ночь появилась связь.

— Точно! — возбуждённо выпалил Макс. — Один в один как у меня! И что это была за женщина?

Вместо ответа Мигель нервно встал и прошёл к шкафчику. Плеснул в рюмку коньяку и залпом выпил. Поморщившись, перевёл дух и выдохнул: