Пояс для Эмилии

— Не жалеешь, что сходила? — спросил Женя, когда они шагали к автомобилю.

— Ни капельки. В жизни ничего прекраснее не видела.

— Я сообщу, когда на гастроли приедут интересные актёры. Обязательно пойдём ещё раз.

Девушка потупила взгляд. Выходит, дело не в лишнем билете. Маслаков хотел позвать именно её, продавщицу «Венского Вальса». А, что, похоже… Она словно Жизель, а кавалер — благородный Альберт, только он не скрывает общественный статус, да и невестой не обзавёлся. Мила прикусила губу. Вот фантазёрка!

— Ты меня приятно удивила.

— Чем?

— Ну… когда увидел за прилавком, подумал, нашлась очередная охотница за деньгами отца. До тебя три девицы к папе откровенно в любовницы набивались. Одна даже закрыла магазин и стриптиз станцевала, — четверокурсник поморщился, словно проглотит дольку зелёного лимона, — а ты всерьёз заинтересовалась сокровищами. Знаешь о коллекциях в разы больше, чем я, готова часами рассказывать клиентам о камнях. Профессионал своего дела, как сказал отец.

— Ты мне льстишь.

— Ничуть. Кажешься робкой, но можешь быть решительной. Как бесстрашно дала отпор Анатолию Викторовичу! Мужчинам интересны загадочные девушки, и я ответственно заявляю, что хочу ближе узнать Эмилию Орлову. Кто ты? Что скрываешь? — юноша заговорщически подмигнул.

— Попробуй.

Студентка едва дышала. Парень мечты предложил начать отношения! Не было бы счастья, да несчастье помогло, как говорят люди. Не уйди Мила из дома, сын начальника так и смотрел бы на неё, как на бесхарактерное существо. Что на прощание сказала Маша?

Кроме белой «Мазды» на стоянке остались две машины. Семейная пара усаживала детей в минивэн, трое парней меняли колесо внедорожника и спорили, кто виноват в проколе.

— Поужинаем?

— Не откажусь.

— Я знаю отличный ресторан. Далековато, но с площадки открывается чудесная панорама города. После можно прогуляться по парку.

Моргнули фары, отключилась сигнализация.

— Стоять, голубки.

Не успела Мила слова молвить, как один из трёх владельцев внедорожника ударил Маслакова разводным ключом. Его друзья стиснули Орлову за плечи.

— Что вам надо? Отпустите!

Женя лежал около колёс, с затылка струилась кровь. Лишь бы рана оказалась несерьёзной!

— Не бросайте его!

— Оклемается.

«Зрители» затолкали второкурсницу в автомобиль. Удар лбом о дверную ручку, и девушка погрузилась в тревожное забытьё.

Глава 4. Искатели

Проснулась Мила в кресле.

Удушающе-сладкий аромат лилий спутывал сознание, словно Орлова дремала посреди клумбы. Разбитый лоб горел огнём, приторный запах усиливал слабость. Совпадение? Вряд ли. Наверное, похитители что-то распылили в комнате.

— Приступим.

Напротив на диване сидел мужчина. Чёрные, как уголь, кудри вились до плеч, от нижней губы до ключицы тянулся уродливый рубец, заметный благодаря расстёгнутому вороту рубашки. След ожога, напоминание о болезни или давняя рана — второкурсница не знала. Указательным и большим пальцами человек держал изумруд. У двери, уперев руки в бока, стояли двое, что якобы меняли колесо на стоянке перед малым театром. Сбылось пророчество Анны. Поймали охотники дичь.

— Кто вы?

— Этого тебе знать не надо.

— Что хотите? — вместо решительного тона получился болезненный шёпот.

Незнакомец поглаживал гладко выбритый подбородок.

— Твои способности Искателя.

— Искателя чего?

— Не смеши, ты всё прекрасно знаешь, — он глядел на самоцвет, — скажи, каким свойством обладает камень, и передай его мне.

— Что…

— Белая Леди сковала его силу, а ты должна снять печать.

— Ни слова не понимаю, о чём вы говорите.

Изумруды, Искатели, печати! Леди, почему-то белые! Точнее, белая. Мила бы рассмеялась, но взгляд собеседника не предвещал ничего хорошего.

Мужчина коснулся шрама на шее.

— Похоже, сильно ударилась, раз память отшибло, — он оглянулся на помощников, — ребята, что ж вы так грубо с девочкой обошлись? Я чётко сказал: от парня избавиться, а её привести живой и здоровой. И так всю ночь проспала.

Те промычали что-то невнятное.

Избавиться от Маслакова…

— Что с Женей?

— Откуда я знаю? — хохотнул похититель, — глупая, лучше думай о себе. Пока не выполнишь задание, не получишь ни еды, ни воды. Давай, действуй, а я внимательно за тобой понаблюдаю.

Положив минерал на подлокотник кресла, мужчина вернулся на диван.

— Справишься с заданием, отпущу.

Мила прикусила губу. Лжёт, неубедительно лжёт. Не только не отпустит, но и принудит ещё к чему-нибудь. Кто бы объяснил, что значит «снять печать»? И что эта печать представляет? Не почтовым штемпелем её наложили? Чушь несусветная. Изучить, что ли, камень…

Ювелир пришёл бы в восторг от изумруда. Идеальная бриллиантовая огранка, чистота, глубина оттенка — минерал достоин украшать королевский скипетр! Правда, одну грань портит едва заметная царапинка, как зигзаг молнии. Убрать бы её, но повторная обработка уменьшит дар природы.

Студенка хотела дотронуться до изъяна, но память воскресила вечер до ограбления «Венского Вальса». Прикосновение к перстню, нахлынувшее спокойствие и безумное чувство, что янтарь ожил. В кафетерии Орлова увидела на жемчужине схожую отметину. Не этого ли добиваются похитители? Но как они узнали о происшествии в магазине? Следили? Или… подслушали с помощью нелепого устройства?

Девушка взъерошила волосы. Невидимка по-прежнему поддерживала длинную чёлку, капелька клея держала подарок Анны. Просто снять приколку нельзя, тюремщик догадается. Значит, надо придумать обманный манёвр. Забыть о головной боли и вложить в побег остатки сил.

— Перестань тянуть время.

— Я размышляю.

— Больно долго.

Пусть получат своё.

Прикосновение к метке и граням разбудило камень. Мягкий, пульсирующий свет заиграл на стенах солнечными зайчиками, а Мила против воли произнесла: «Убеждение».

— Так я и знал, — мужчина довольно потёр ладони, — теперь будь хорошей девочкой и передай мне.

— Ловите!

Пока главарь подбирал изумруд, Орлова сдёрнула с волос приколку и крепко сжала жемчужину. Руку девушки обвили змейки белёсого дыма.

— Держите…

Ладони похитителей прошли сквозь призрачное тело пленницы. Мир перед глазами померк, а когда дымка рассеялась, локоны второкурсницы взъерошил студёный ветер. Она очутилась на балконе, откуда открывался вид на бронзовые статуи мужчины, укрощающего коня. Под мостом сонно журчала река, вдали сияли под солнцем дома — великие архитектурные наследия. Жемчужина перенесла Милу за тысячи километров от южной столицы России.

Потрясение было столь велико, что Орлова не устояла. Каблук правой туфельки заскользил по плитке, и девушка схватилась за перила, но ступня вывернулась под неестественным углом. Тихо всхлипнув, Мила опустилась на пол. В ладони блестели осколки жемчужины, капля за каплей по пальцам сочилась кровь. Странно, не подделка, а камень разбился, как стеклянная новогодняя игрушка.

Больно, зато не в плену. Главарь и помощники далеко. Небось, рвут и мечут, но получили по заслугам. Выходит, Анна колдунья? Купила перстень, чтобы вплести в янтарь заклятие? Возможно, изумруд в руках похитителей принадлежал ночной гостье. Его украли, но использовать не смогли и… поймали Милу. Увидела она в минерале метку, заставила сиять. Значит, тоже ведьма? Звучит глупо, но против фактов не поспоришь. Иначе как второкурсница факультета журналистики КубГУ переместилась из Краснодара в Санкт-Петербург? Слава богу, ни метла, ни шляпа, ни чёрный кот не появились, бородавка на носу не выросла.

Ветер гнал по Неве волны оттенка карамели. По тротуарам не сновали пешеходы, не гудели моторами автомобили, только чайки кружили над рекой. Раннее утро. Хозяева дома, на чьём балконе сидела Мила, спят, но придётся разбудить. Наверняка это дом Анны. Убежище, жильё — неважно. Пусть расскажет, что происходит, и как быть с бандитами. Возвращаться к Маше нельзя, попадёт под удар. Без денег и документов дороги домой нет.