Страница 48 из 69
— Или… — мужчина заметил странное движение, — тут ещё кто-то есть? Кого ты с собой привела?
— Веришь в призраков? Могу посоветовать хорошего психиатра.
Игорь смотрел на подручных:
— Она одна вышла из особняка?
— Да, — кивнул субтильный юноша, — мы проследили от набережной Фонтанки до входа в кинотеатр.
— Очень хорошо. Несите.
Прислужник передал Ветрову пакет, откуда мужчина вытащил тряпку и пластмассовую бутылку. Знакомые пары хлороформа подсказали Дарье следующий ход Игоря.
— Ты пожалеешь.
— Да неужели?
Вонючий платок приложили к лицу. Последним, что слышала Соловьёва, стал хриплый смех.
***
Свет лампы разгонял полумрак. Натянутая на деревянных спицах абажура тёмно-бордовая ткань расходилась книзу подобно шляпке мухомора, сходства добавлял набивной рисунок — серебристые крапинки дождя.
Над светильником порхали мотыльки. Зачарованные бабочки карабкались на вершину и спускались, раскачиваясь на кисточках, точно крылатые маятники. Особенно смелый страж сидел на плече Милы и подрагивал усиками. Не будь девушка увлечена дневником, давно бы смахнула насекомое.
Сокровищем прародительницы оказалась потрёпанная книжица в обложке из замши. Пергаментные страницы пахли травами, из корешка переплёта выглядывали засушенные листья клевера, служившие, по-видимому, закладкой для прежней хозяйки. Казалось, дневник не трогали со дня возведения особняка. Принесли и положили около домика крылатых стражников, чтобы те сберегли дар для наследницы. Судя по записи на форзаце, после Лукерьи томик никто не открывал.
Пальцами Алая Леди скользила по строкам, выведенным тёмно-фиолетовыми чернилами, изучала схемы, вслух читала ключевые, на её взгляд, моменты. Рядом стояла кружка вишнёвого сока, который наследница едва пригубила. Мама отдыхала среди цветов, Женя ужинал в столовой, а Миле не терпелось узнать тайны старшей из великих сестёр.
«…внутренняя искра латыря может быть запечатана в любой предмет. Тогда камень обернётся горкой песка, а его мощь расцветёт в другой личине, наделит её силой первоосновы…»
— Получается некое переселение души? — девушка взъерошила серебристые локоны, — к примеру, я могла бы заключить силу подвески из розового кварца в… хотя бы в книгу? Или наплечную сумку? И никто бы не догадался?
«Ты не дочитала условие. Предметы должны обладать схожим размером, иначе энергия растворится в новых границах и ослабеет. Захочешь переместиться и очутишься на половине пути. Невесело, правда?»
— Прошу прощения, теперь вижу.
В конце абзаца жирная черта выделяла замечание, слово в слово сказанное покровительницей.
Мила перевернула страницу.
«…подобным умением Леди может защитить себя и близких. Заклятые на крови латыри молвят хозяйке, если ощутят зло…»
— Снова не поняла. «Молвят», интересно, как. Не письмо ведь напишут или сообщение на телефон пришлют, — усмехнулась девушка, — я как-то почувствую?
«Ты вольна попросить искру. Лёгкий ожог, укол или прикосновение сменятся видением, что передаст потревоженный камень. Как думаешь, твоя мать защитила дом? Ольга узнает о любом, кто близко подойдёт к вратам. Но, помни, чем больше латырей просишь служить защите, тем меньше сил у тебя остаётся. Ты постигнешь это умение не раньше, чем отыщешь пятый кристалл.»
— Это будет нескоро.
Мила задумчиво смотрела на рисунок: розу ветров и озерцо подо льдом.
«…огненная печать дарует Леди иной облик, а испитые слёзы Источника уберегут от развоплощения, если она волей судьбы переступит за грань собственных сил…»
— Тут проще. Поэтому народ сочинил сказки о колдуньях? Та же «Малахитовая Шкатулка» могла быть написана после встречи с Леди. Бажов беседовал с людьми, которым она явилась в горах. Солонну оберегала.
«Верно мыслишь.»
Абзац за абзацем, главу за главой читала Алая Леди, после внимала покровительнице. Откуда появляются латыри, какие бывают и как подавлять энергию камней — всё сохранила Лукерья на страницах дневника. На развороте Мила нашла генеалогическое древо, заканчивающееся, как ни странно, последним десятилетием двадцатого века. Ветвь старшей сестры заканчивалась ей, Эмилией Белосельской (вопрос о фамилии ещё предстояло поднять), линия младшей упиралась в имя Евгения Маслакова, посередине стоял прочерк.
«Род Марены не продолжил никто. Не оставила сестра потомков. Грозная воительница, материнство она считала уделом слабых, не способных на великие подвиги женщин», — с горечью вспоминала прародительница.
— Здесь столько всего, что за недели изучить не успею. Мама посоветовала узнать слабости. Есть ли что-то, что может не дать, а отнять силы? Сделать из могущественной Леди беспомощного человека?
«Страница сто пятнадцать.»
Зашуршав дневником, наследница открыла указанный лист и углубилась в чтение.
«…из всех жил, дарованных природой, избегать надо одной. Железная роза опасна для Хранительниц Солонны и её помощников. Пробуждённый камень излучает энергию, подавляющую любой кристалл. Растолчённый в порошок минерал способен погрузить Леди в сон до смены очередного цикла…»
— Железная роза, — нахмурилась Мила, — подобное мне где-то попадалось… железная роза. Вспомнила! Это гематит! Но он не такой уж редкий. В лавке Глеба Антоновича было много колец и браслетов из гематита. Я ещё не понимала, что интересного в грубых украшениях. Трёх кольцах, особенно. Они, якобы, благотворно действовали на память, но я бы такие подарила кому-нибудь. Не оставила себе.
«Камни не позволяли тебе раскрыть силы. Маслаков хотел держать тебя под контролем, но боялся, что талант пробудится раньше времени, и подавлял.»
— Получается, отец Жени может сковать трёх человек, — Алая Леди глотнула сока, — надо будет сказать маме.
«…если приложить железную розу к печати Солонны, то искра латыря погаснет…»
— Это я обязательно запомню, — девушка дунула на мотылька, который полз по краю страницы, — что у нас дальше…кинжал Марены. Ох, про него я читать не буду. Свежи собственные воспоминания.
Наследница коснулась шрама на груди. Тот заныл, будто под рубцом пряталась кровоточащая рана.
«Боль сохранится, пока не разбит латырь в рукояти. Внутри томятся три сущности. Одну Солонна заберёт взамен твоей матери, вторая должна переродиться в новую Леди, а последняя вернётся к тебе.»
— В чём виновата мама? И я, вроде, живая.
«Ольга обладала поистине редчайшим латырем, единственным за тысячи лет. Даром и проклятием в одном лике. Она выступила против прях Судьбы, решивших забрать душу, и вновь зажгла в тебе жизнь. Мы исполняем волю высших сил, нарушающих запрет строго наказывают. Вернув тебя, Белая Леди согласилась отдать себя. Обмен бы состоялся в новолуние, но вмешался Глеб Маслаков. Сам того не желая, он спас Ольгу.»
— Получается, я должна благодарить его за убийство другой сестры?
«Да. Вместо твоей матери уйдёт её сущность.»
— Марена сказала, опасаться осколков.
«Для тебя они смертельны. Царапинка, и сила горного хрусталя, что переливается в твоих глазах, будет сломлена.»
— Что-то я сбилась с толку, — Мила массировала виски, — если моя душа томится в кинжале, то как дышу и смотрю на мир? Получается, я ходячий мертвец?
«Ты жива благодаря кристаллу и мне. Я питаю пламя, что горит в латыре.»
Колени предательски задрожали.
— А вторая сущность? Что должна переродиться?
«В семье одной из Леди, — по голосу девушка поняла, что Лукерья улыбается, — у тебя вполне может появиться сестра. Дело за малым.»
Наследница залпом допила сок. Да, надо всего лишь вычислить шпиона, вернуть себе душу, одолеть Глеба Антоновича, разогнать шайку Игоря и, наконец, помирить двух обиженных друг на друга людей. Работа на часок, подумаешь.
Скрипнула дверь. Бабочки закружились над лампой, но быстро успокоились и сели на абажур и кружку.
— Ты бледная, — Мила смотрела на Белую Леди, — что-то случилось?
— Дарью похитили.
Девушка схватилась за голову. Напади сейчас на особняк Маслаков-старший, Алая Леди бы не удивилась так сильно.