Кто ищет…

Он зашел в кабинет, опустил грузное тело в кожаное кресло, которое жалобно скрипнув, просело. Аня вошла следом и устроилась на обычном офисном стуле с железными ножками и подобием мягкой седушки. Осмотрелась, выжидая, когда декан начнет разговор. И потом — она первый раз посетила эту «цитадель», и даже страх перед руководителем универа не заглушил любопытства. Высокий потолок с лепниной, хрустальная люстра, напоминающая вереницу сосулек, два огромных окна с бархатными занавесками и тюлью, массивный стол с резными ножками и два книжных шкафа с папками. Над самой головой декана красовался портрет президента в золотистой рамке.

— Я слушаю, — на лице Бориса Венедиктовича отразилось раздражение. Мол, чего молчишь-то, мое время слишком дорого!

— Извините, но вы сами меня вызывали, мне Маруся… Мария Васильевна звонила — наш методист, — вежливо напомнила Аня, начиная трястись от страха под неприветливым взглядом декана.

— Я? Вострикова? — он поправил очки, посмотрел на стол, где под стеклом лежали бумажки с напоминалками. — А! Вострикова Аня — четвертый курс, — Борис Венедиктович сощурился. — Как вы поняли — времени мало, поэтому я с вами церемонится не стану. Я знаю, что у вас роман с преподавателем…

Аня потеряла дар речи. Они с Виктором даже за руку не держались, а до декана уже донесли, чтобы между ними есть что-то большее. И она знала, кто мог распустить язык — Васька! Больше некому. Если бы не эта догадка, Аня бы мямлила, подбирая слова. Но ощущение того, что ябеда прячется где-то неподалеку, чтобы насладиться моментом, заставляло вскипать кровь в жилах.

— Вы о чем? — сухо ответила она, глядя декану прямо в глаза.

— Что? А! Так вы отпираться будете… Бесполезно. Даже больше вам скажу — весьма напрасно и на пользу вам не пойдет. Несколько студентов видели вас с Виктором Андреевичем в кафе. Правда, сначала они показали на другую студентку… как ее… Неважно! Мне пришлось очень серьезно с ней побеседовать — гораздо серьезнее, чем с вами, поверьте. Я даже был готов отчислить ее с бюджетного места…

Это Люда! — вспыхнуло в Аниной голове. Вот откуда слухи об их романе с Витей! А она-то зря переживала, что он посмотрел на другую… Жалость сковала Анино сердце, когда представила, как досталось и без того замкнутой девушке по ее вине.

— Но ситуация вовремя разъяснилась, — продолжал вещать декан. — Это не делает чести ни вам, ни Виктору Андреевичу. Думаю, ходить вокруг да около не стоит, и потом, — он глянул на наручные часы, — у меня нет на это времени. Либо вы перестаете охмурять преподавателей, либо вылетаете из моего университета!

На крик Борис Венедиктович не переходил, просто повышал голос в наиболее значимых местах. Видимо, ситуация была для него обыденной, и сейчас из его рта текла стандартная лекция о вреде романов между студентами и администрацией.

— Вы все поняли? — подытожил он.

— Да, — таким же покровительственным тоном ответила Аня. — Вам кто-то наябедничал и вы поверили. Между мной и Виктором Андреевичем, — запнулась, произнося его имя, словно иголка кольнула в язык, — ничего нет. А было бы — я бы у вас совета не спрашивала, потому что это уже личное дело каждого человека.

Аня зажмурилась — ждала потока гневных слов, отповедей и угроз, но вместо этого раздался скрипучий смешок. Она открыла глаза — похоже, декан был более чем в хорошем настроении. Брови подрагивали, губы растянулись в улыбке.

— Ну-ну, — успокаивающе произнес он. — У вас есть время подумать. И не надо кипятиться, не вы — первая, не вы — последняя. А теперь — идите.

Аня не нашлась, что ответить. Все внутри требовало протеста, но мозг здраво советовал не делать этого. Похоже, декана не проймешь. По крайней мере, не сопливой студентке доводить его до нервного срыва. Борис Венедиктович встал и прошел к двери, открыл ее, словно джентльмен.

— До свидания.

— До свидания, — пискнула Аня.

Вся ее решительность испарилась, и теперь хотелось только одного — скрыться с глаз долой. Она ретировалась, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Не глядя, распахнула дверь деканата и воткнулась в чью-то широкую грудь. Подняла глаза — Виктор! Лазурные глаза подернуты воспаленными сосудами, лицо помято. В носу щекотал его запах — такой родной и желанный… Аня ощутила, как по спине и ногам побежали озорные мурашки. Задержалась ненадолго, наслаждаясь его теплом…

— Добрый день, — вяло поприветствовал Виктор, осторожно отодвинулся от Ани и направился к Борису Венедиктовичу. Он так и не посмотрел на нее, ничем не выдавая волнения. Неужели, решил забыть, сковать свои чувства? Аня проследила за ним глазами и осеклась, столкнувшись взглядом с деканом. Он насмехался. Это сквозило в каждой черточке его аляпистого лица. Видел ее насквозь — не иначе. Аню охватила досада — как так! Она так рьяно отстаивала свою репутацию, а тут сдала себя с потрохами!..

И ведь не трудно догадаться, о чем между деканом и Виктором пойдет разговор… Аня выскочила из кабинета, быстрым шагом направилась к выходу. А он тоже хорош! Так и не позвонил…

— Ты чего приходила-то? — ласково окликнул на проходной дядя Федя — добрый старичок с впалыми щеками и морщинками вокруг глаз.

— Да так, — ответила Аня, не сдержав слез.

— Начальство наругало? Не надо плакать, — успокаивающе произнес он. — Все перемениться.

— Спасибо, — не глядя в сторону дяди Феди, она выбежала из универа. Утешения — не то, что ей сейчас нужно. И потом, Аня испугалась, что от ласковых слов разревется еще сильнее… Достала телефон, набрала номер Сергея. Жесткий, но четкий совет — вот что будет в самый раз.

— Сережа, я около универа, можешь подъехать?

Назвав адрес, Аня отошла в сторону от здания, чтобы ее не было видно из окон.

Глава 26

Грузные тучи заполонили небо, пожирая скудные солнечные лучи. Ветер гнал пыль по тротуарам, застревал в волосах. Аня с тревогой поглядывала на небо, жалея, что не додумалась прихватить зонт. Где же Сергей? Минуты тянулись часами. Аня с надеждой всматривалась в проезжающие мимо автомобили, выискивая знакомый темно-синий Фольксваген пассат. И как всегда, когда ждешь, каждая выныривающая из-за поворота машина казалась похожей на Сережину. Аня нетерпеливо топталась на месте, в голове роились мысли одна другой неприятнее, но она старательно гнала их до времени.

То, что Борис Венедиктович выдвинул ей ультиматум — не беда. Можно без особых проблем перевестись в другое учебное заведение. Правда, хлопот не оберешься, да и маме придется все рассказать… А вот то, что Виктор смотрит сквозь нее… Это было невыносимо. Аня снова и снова вспоминала скользящий мимо взгляд уставших глаз и не знала, чем его оправдать. Не хотел выдать ее? Если бы это было так! Аня посмотрела на часы — прошло только пять минут, а показалось, что полчаса! Где же носит Сергея? Хотя, она даже не знала, где именно он сейчас находится. И не спросила, через сколько будет на месте…

Асфальт под ногами начал темнеть под мелкой моросью. Аня поежилась, ища взглядом, куда бы спрятаться. Недолго думая, перешла дорогу и устроилась под аркой соседнего здания. Кажется — банк. Через стеклянные двери на нее поглядывал охранник — дебелый парень в синей форме с бейджиком. Он наблюдал скорее равнодушно, от нечего делать, чем и вправду заинтересовался подмокшей девчонкой, спрятавшейся от дождя под сводами вверенного ему учреждения. Аня уставилась на дорогу, надеясь, что Сергей не проедет мимо. Мельком поглядывала на крыльцо университета — вдруг Виктор выйдет вслед за ней?

Десять минут… Пятнадцать… Дождь разрастался, обливая улицы холодом и крупными каплями. Аня поежилась, застегивая олимпийку, сцепила руки на груди. Вот еще один автомобиль пронесся мимо, брызгая грязью во все стороны…

— Что, шалава, стухла? — раздался за спиной знакомый и вместе с тем до одури неприятный голос.

Аня даже оборачиваться не стала. Если Ваське хочется поговорить — пусть сама подойдет.

— Любовничка ждешь? — голос раздался уже ближе, совсем за спиной, но Аня продолжала молчать.