Страница 2 из 33
— Люк… Джонсон, — он поморщился, будто от боли. Хлоя остановилась.
— Очень хорошо, Люк, — подбодрила она его. Заметила, что парень так и остался сидеть, оставив руки за спиной. Прищурилась. — Тебе удобно? — спросила Хлоя. — Может быть, хочешь устроиться как-то по-другому? Наверняка у тебя затекли руки. Можешь сесть так, как тебе удобно, я подожду.
Парень чуть передвинулся назад, перенося вес с ног на диванчик. Потом, закусив губу, медленно попытался выпрямить руки. Хлоя услышала, как он задерживает дыхание, чтобы не издать ни звука. Осознала, что Люк, скорее всего, проводил в оковах большую часть времени. Наверняка его плечи сейчас просто горели болью, но парень молчал. Старался молчать, по крайней мере.
Он опустил руки на колени, осторожно, дрожащими пальцами начал растирать запястья. Хлоя села обратно, за свой стол.
— Ты знаешь, почему находишься здесь, Люк? — спросила она. Парень кивнул. — И почему же?
— Я опасен, — безжизненным голосом ответил он.
— А конкретнее? — попросила Хлоя. Люк снова на секунду замялся, и будто бы через силу, начал говорить — Декер оставалось лишь следить за речью пациента буквально по карте, что лежала перед ней на столе. Он повторял все термины слово в слово, безупречно, будто его специально для этого натаскали. Это становилось всё более и более странным. Мимолётно Хлоя вставляла маленькие простые вопросы, и Люк на них отвечал — в основном, на те, которые не касались его личности. Странно — внешне он казался абсолютно нормальным человеком. Но его ответы были идеальными образцами, словно выписанными из учебников по психиатрии. Хлою это смущало, как смущали и паузы перед его ответами, как будто он пытался понять, какой ответ от него ждут.
Наконец, Декер прекратила задавать вопросы, делая вид, что что-то записывает. Она закрыла волосами лицо, и теперь могла искоса поглядывать на своего подопечного — уже стало ясно, что его заставили выучить ответы на все стандартные вопросы, и добиться от парня правды было невозможно.
После всего лишь минуты тишины, Хлоя увидела, как он начинает дрожать. Парень не знал, куда девать руки, и потому неловко прятал их, и тут же опускал обратно на колени, словно боясь, что это посчитают странным. Он зажмурился на секунду, и тут же резко открыл глаза. Набрал в грудь воздух. Декер прекратила «писать», ожидая, что он скажет.
— Я всё правильно сказал, доктор? — почти шёпотом спросил Люк. Хлоя чуть нахмурилась, поднимая на него взгляд. Парень, избегая на неё смотреть, опустил голову. — П-простите… мне нельзя говорить первым… я забыл… — Декер поднялась с места и приблизилась к нему. Развернула одно из кресел, и села совсем рядом. Не настолько, чтобы псих мог бы кинуться на неё и придушить прежде, чем она что-то вякнет, но всё же, намного ближе, чем раньше.
— Почему ты так говоришь? — спросила она. Люк снова зажмурился, закрывая лицо руками. В этом жесте было почти столько же отчаяния, сколько и у матерей, чьи дома были взорваны — по коже Хлои прошёл холодок, когда она почувствовала это.
— П-простите… — каждое доброе действие по отношению к себе этот парень воспринимал очень странно. Доброта, обращённая к нему, заставляла его нервничать ещё больше. Он осмелился задать ей один вопрос, и сейчас, казалось, старался сжаться, не зная, куда себя деть, чтобы не получить наказание за это. Странный у него был доктор, если Люк считал это нормой.
— Люк, это был не тест. Здесь нет правильных и неправильных ответов, — серьёзно сказала Хлоя. Парень, дрожа, сцепил руки в замок. — Здесь тебе хотят помочь. Никто не станет тебя наказывать за твои слова. Тебе не нужно меня бояться, ясно? — девушка наклонилась вперёд, протягивая руку и осторожно касаясь плеча пациента. Тот вздрогнул всем телом, будто ждал удара, а не короткого поглаживания.
Хлоя мягко, будто шагая по минному полю, готовая в любую секунду отскочить в сторону, погладила его по плечу. Потом медленно перевела прикосновения на шею, заставляя чуть опустить плечи, что заодно позволило бы незаметно заставить его поднять наконец голову. Удивительно, но Люк на это не реагировал — он лишь жмурился, ожидая, пока поглаживания прекратятся, но поднимать на неё глаза явно не собирался.
— Тебе неприятно? — спросила девушка, наткнувшись кончиками пальцев на длинный шрам. Люк судорожно сглотнул, можно было практически услышать, как колотится его сердце.
— Доктор?..
— Откуда это? — задала вопрос Хлоя, вынуждая-таки его поднять голову и показать ей шрам полностью. Парень, не открывая глаз, ответил:
— Пытался повеситься… доктор.
— Ты не боишься повеситься, но боишься меня? — ступила она на опасную территорию. Люк быстро втянул в себя воздух.
— Есть вещи страшнее смерти, — еле слышно сказал он. И крепче зажмурился, будто поняв, что сказал лишнее.
— Можешь снять верхнюю одежду? Я хотела бы понять, что ещё ты пытался с собой сделать, — парень отчаянно замотал головой, сжимаясь. — Почему ты боишься меня, Люк? — осторожно спросила Хлоя. — Ты можешь со мной разговаривать. Посмотри на меня, пожалуйста, — она притронулась к его щеке и тут же убрала руки, отстранилась, одёрнув себя. По-хорошему, Декер и так уже нарушила кучу правил, ей не стоило так доверять человеку, у которого в карточке было написано столько жутких диагнозов. Психи могли быть опасными, и хоть девушка уже сомневалась в том, что Люк действительно болен, ей не стоило рисковать.
В ответ на её просьбу парень лишь помотал головой, снова её опуская.
— Прошу, посмотри, — повторила Хлоя. — Знаешь, — она откинулась назад в кресле, отодвигаясь, давая Люку личное пространство, — у меня в кабинете нет зеркала. А с тех пор, как я вернулась со службы в горячей точке, мне очень нравится следить за собой. Если бы ты сказал, как я выгляжу, ты бы мне очень помог, — пошла она на обычную уловку. Люк помедлил, а потом всё же взглянул на неё — исподлобья, с опаской. Хлоя улыбнулась ему, поправляя свои волосы. Парень молча оглядел её. — Ну, что скажешь?
— Всё в порядке, — ответил он. — Вы… отлично выглядите, доктор, — теперь Люк стал казаться каким-то безучастным, словно уже отчаялся понять, что происходит, и как ему нужно себя вести. Он как будто понял, что уже не сможет исправить всего того, что натворил за последние полчаса — так что смирился и решил просто ждать своей кары. Так выглядели военнопленные, с которыми Хлое довелось работать. Но в «мирной» больнице это выглядело ненормально.
Парень закрыл глаза и начал постукивать пальцем по колену. Он казался странно расслабленным, как будто наслаждался последними секундами свободы.
— У тебя красивые руки, — заметила Хлоя. Люк опустил веки и качнул головой. — Ты музыкант? — он непонятно мотнул головой, отказываясь отвечать, и продолжил сосредоточенно постукивать. — Ладно, Люк, — сдалась Декер. — На сегодня мы закончили. Я вижу, тебе нужно отдохнуть, верно? — она поднялась и вернулась за свой стол.
Однако что-то не позволило ей нажать на кнопку сразу. Она сделала вид, что перекладывает медкарту, что-то печатает на компьютере. Это было странно, но Хлое показалось, что постукивания Люка имеют какую-то систему. Она думала, что это была мелодия, но паузы были слишком странными, ритм — слишком сбитым. Что…
Так. Декер быстро нажала на кнопку вызова охраны, и в кабинет вернулись двое громил, что привели Люка. Один из них сразу же вытащил наручники, другой — заставив Джонсона встать, грубо заломил ему руки за спину. Парень глотнул воздух, стараясь не издать ни звука — Хлоя взглянула на него, и заметила, как по его подбородку медленно стекает капля крови — Люк так старался сдержать крик боли, что прокусил себе губу.
— Я не считаю это необходимым, — твёрдо сказала она, прежде чем охранник защёлкнул на запястье её пациента браслет. Охранники остановились. Люк, будто не веря своим ушам, поднял на неё глаза — сам, и Хлоя впервые смогла разглядеть его лицо целиком. В карих глазах застыли немой вопрос и недоверие, но в то же время — бесконечная благодарность. Странно, но он показался ей даже смутно знакомым.