Наперекор пустоте

Эта девочка была настоящей и искренней. Всё в ней было таким — и смех, и постоянные извинения, которые его раньше раздражали, и каждая мысль, обращённая к ним. Всё было — кроме имени. Чёрт, он ведь даже имя её не любил, странным образом ревнуя. Винчестер мог звать девочку Сэм, как и брата, но этого он почему-то не делал. А чем она не заслужила того же обращения, и… не только по имени?..

Шорох совсем стих. Дин сглотнул разрывающий горло комок. Залил его виски. Открыл глаза — и прищурился, чтобы не ослепнуть от яркого свечения, которое стало исходить от переплетённых рук Кастиэля и Саманты.

Дин подскочил, забыв о бутылке и стиснув в ладони браслет. Свечение усиливалось, сине-яркие струйки энергии заскользили от тела Каса к девочке. Сошлись у раны, ослепительно сверкнули, заставив Винчестера прикрыться рукой, и погасли.

Дин опустил дрожащую ладонь и посмотрел на стол. Долгую секунду ничего не происходило, и лишь потом веки у Саманты затрепетали, она сделала удивлённый вздох и вздрогнула, открывая глаза. Винчестер просто окаменел, глядя на то, как девочка сама отпускает руку Кастиэля и осторожно садится, ощупывает свою грудь, не понимая, что происходит.

— Сэмми… — вырвалось у Дина. Саманта вздрогнула, подняла голову — в глазах у неё заплескалась зелень, но младший Винчестер ничего не сказал. Встретился взглядом с Дином и просто понял, к кому было обращено это слово. Отступил, давая Саманте контроль над телом.

Где-то в воображаемом бункере улыбнулся в стенку, возле которой оказался. Что ж, теперь ему придётся делиться братом.

— Сэмми! — Дин в одну секунду оказался возле девочки. Саманта растерянно посмотрела на него, не понимая, почему Сэм отказывается выходить, а потом вдруг осознала происходящее — и просто прижалась к Винчестеру, который сгрёб её в крепкие-крепкие объятия. Настолько крепкие, что ей показалось — помощь Кастиэля ещё обязательно пригодится, чтобы «починить» сломанные рёбра.

— Дин, — как-то совершенно естественно она назвала его по имени. Как будто этим «Сэмми», обращённым к ней, а не к брату, Винчестер уничтожил все преграды, что до сих пор оставались между ними. Впрочем, так и было. Её приняли в семью, и сейчас девочка наконец чувствовала себя нужной и любимой. Впервые за долгое время.

— Как ты, малыш? — Дин отстранился от неё, продолжая придерживать за руки. — Всё в порядке? — девочка кивнула. — Точно?

— Да, — подтвердила Саманта.

— А как… как остальные? — он запнулся посреди фразы, как будто чувствовал вину за то, что спрашивает о ком-то ещё спустя пару минут после того, как Томски вернулась буквально с того света. — Сэм… Кас?..

— Они тоже в порядке, — Саманта в ответ сжала его руки, заставляя поднять на себя взгляд. — Всё хорошо. Мы все живы. Спасибо, — глаза у неё и правда искрились благодарностью. Дин, которому сейчас оставалось только залить в себя остатки бутылки, выдохнул, чувствуя невероятное облегчение и накатывающую волну дрожи и слабости, неверия в чудо.

Впрочем, он не успел даже сесть, поддавшись дрожащим ногам. Неожиданно глаза Саманты стали синими — но вместо слов приветствия, которые уже почти сорвались с губ Дина, ангел вновь стиснул собственную руку. К синеве примешалась зелень, и левой рукой Сэм коснулся самого себя.

— Подо… стойте, что вы делаете? — растерянно спросил Винчестер. Казалось, будто Кастиэль и Сэм что-то решили внутри, не обсудив этого с Дином. По замершему растерянному выражению лица девочки он понял, что и её саму тоже никто ни о чём не спрашивал. — Эй! — охотник встряхнул Саманту за плечи. Но никто ему не ответил.

Что-то происходило. Уже знакомое лёгкое, совершенно точно не ангельское свечение окутало руки Саманты, ладони нагрелись. Дин понял — Сэм и Кастиэль решили вернуться в собственные тела. Возможно, из-за того, что случилось — но почему-то Винчестеру так не казалось. Нет, скорее, они это сделали по другой причине. И он даже знал, по какой именно.

Сэм и Кас больше не хотели, чтобы Саманта рисковала ради них. Ради кого угодно из них, включая Дина — и нельзя сказать, чтобы он был против этого их решения. Так будет лучше. Пусть он останется один — ничего страшного, ведь теперь они уже знают, что сознания будут бесконечно живы, заключённые внутри спящих тел.

К тому же, «один» Винчестер точно не останется. У него есть девочка.

— Ладно, — тихо сказал он, отступая на шаг назад. Саманта мотнула головой, пытаясь вырваться из хватки Сэма и Каса. Второй, третий — и вот её глаза загорелись карим, она отдёрнула ладони и обхватила ими свои плечи.

— Нет, — дрожащим от напряжения голосом сказала девочка. — Я вам не позволю уйти.

— Саманта, — где-то внутри опустился рядом с ней на корточки Кастиэль. Она покачала головой.

— Нет! Я не позволю всё решать за меня. Это мой выбор. И вы не будете всегда решать, что мне делать. Вы нужны Дину, и раз так… — Саманта подняла голову и посмотрела в глаза старшему Винчестеру, — то сидите там, где вас посадили.

Охотник даже не стал ни о чём спрашивать. Уговаривать тоже было бесполезно. Эта девочка — просто чудо.

Он ещё раз крепко обнял её, целуя в макушку и чувствуя, как дрожь Саманты сходит на нет. Сэм и Кас смирились, ощутив происходящее и правильно всё поняв.

Дин помог ей спуститься. Отдал браслет, отступая от стола — и Саманта почему-то вздрогнула, когда он шагнул назад. Надевая браслет, попросила:

— Осторожнее, — Винчестер недоуменно поднял брови, уже ища взглядом свою недопитую бутылку. Девочка дотронулась до его руки, заставляя отойти в другую сторону, и повторила: — Осторожнее.

— А что такое? — растерянно спросил Дин. Саманта наклонилась к самому полу возле стола с телом Каса и что-то взяла в руки. Как будто что-то тяжёлое и невидимое. — Что там? — не понял охотник. Саманта тряхнула это «что-то» и оно зашелестело. — Не понял, — признался Дин.

Девочка жестом пригласила его присесть рядом. Охотник толком не отреагировал. Тогда транслятор сосредоточенно посмотрела на то, что держит, поднялась и одной рукой прикоснулась к плечу Винчестера.

И без того с трудом слушающиеся ноги у Дина едва не подломились окончательно. Он увидел — огромные красивые тёмные крылья, раскинувшиеся по комнатке. Одно из них было расправлено, другое — неудобно подогнуто, именно его Саманта и придерживала одной рукой.

— Ого, — выдохнул Дин. — Это…

— Крылья Кастиэля, — подтвердила Саманта. — Красивые, да?

— Не то слово, — согласился охотник. Они как будто совершенно забыли о том, что происходило всего пару минут назад — просто стояли и смотрели на крылья ангела, по-детски улыбаясь. Дин чувствовал слабую дрожь в руках у девочки, но молчал — он совершенно точно знал, что она сейчас чувствует. После стольких смертей очередное воскрешение его самого потрясало слабо. К тому же, умереть ему даже и не дали. Но вот Саманта — для неё всё это было в первый раз. Конечно, Дин надеялся, что и в последний. Девочка наверняка была потрясена, а Кастиэль внутри неё — измотан. Она, наверное, даже сама не понимала, что с ней происходит, и вряд ли могла это описать.

Но Дин понимал.

— Хочешь погладить? — предложила Саманта. Дин взглянул на неё, слабо улыбнулся:

— А Кас не против? — неуверенно спросил он.

— А тебя волнует? — улыбнулась в ответ Томски. Винчестер засмеялся:

— И то верно, — и он осторожно прикоснулся к мягкому крылу. Перья у Кастиэля слегка отросли после падения и возвращения благодати. Дин погладил их, провёл по сгибу, чуть приподнял. Кас никогда их ему не показывал. Может, не мог? Или не хотел. Но сейчас крылья были материальными, приятными на ощупь и вызывающими какой-то совершенно детский очищающий душу восторг.

— Это называется — вторжение в личное пространство, — заметил невидимый Кастиэль, пряча улыбку. — Когда-то ты меня за это ругал, Дин, — сказал он. Винчестер пожал плечами, не отпуская крыла.

— А сегодня утром ты предлагал мне станцевать стриптиз, милый. Какое уж тут личное пространство?