Жеребец

Я выключил верхний свет, оставив только настольную лампу возле кровати.

- Так о чем ты хотел поговорить? - бесхитростно спросила Алекс.

Я остановился за спиной кресла и начал гладить ее по волосам. Я был так возбужден, что мог лопнуть.

- Извини за ужин, - сказала она. - Мне следовало предупредить тебя, что мы всегда одеваемся к столу. Мамочка педантично соблюдает этикет.

Да, малышка!

- Алекс, - произнес я сдавленным голосом, начиная расстегивать пуговицы на ее халатике. Но она оттолкнула мои руки.

- Очень жаль, что ты не ездишь верхом, - тихо сказала она.

Как не езжу - сейчас, сейчас...

Мои руки подобрались к ее прелестной груди, и я начал гладить нежные соски. Алекс стала извиваться, пытаясь отодвинуться подальше.

- Сиди, милая.., расслабься, - уговаривал я. Я весь дрожал. Как же мне ее хотелось!

- А если мамочка?.. - пролепетала Алекс.

Я сделал вид, что не расслышал, и наконец ухитрился стащить с нее через голову ночную рубашку. Руки Александры взлетели к груди, и она вдруг стала мелко-мелко дрожать.

- Давай ляжем в постель!

Не мудрствуя лукаво, я подхватил ее на руки и плюхнул прямо на середину кровати. На Алекс оставались еще крохотные трусики, и она быстро перекатилась на живот, так что моему взору открывалась только ее голая спина, розовеющая сквозь прозрачную ткань нежная попочка и изумительные длинные ножки.

Я поспешно сорвал с себя одежду, понимая, что нужно ковать железо, пока горячо. Я лег на Алекс сверху. Теперь не было мочи. Но я изо всей силы сдержался и попытался раздвинуть ее ноги сзади.

- Не надо. Тони, прошу тебя. Я не хочу, ну, пожалуйста, оставь меня...

Эти крошки всегда говорят "нет", когда хотят сказать "да". Но тут Алекс вдруг начала плакать, громко всхлипывая и я вмиг ощутил себя самым последним подонком на свете. Это же не одна из бесчисленных шлюшек, что вьются вокруг "Хобо". Это же самая прекрасная девушка в мире, на которой я собираюсь жениться.

- Эй, - я скатился с нее и прижал к своей груди, - успокойся, милая, если не хочешь, то мы не будем, это все ерунда.

Всхлипывания прекратились.

- Прости меня. Тони.

Она встала, оделась, и я проводил ее до двери и поцеловал на прощание. Она робко улыбнулась. Совсем ребенок.

- Спокойной ночи. Тони. Спасибо.

И вышла.

Да, это настоящая любовь. Если я сумел отказаться от того, от чего я только что отказался, значит, втюрился по самые уши.

Правда, проблему свою я так и не решил, а рядом не было ничего, даже какого-нибудь завалящего "Плейбоя".

Глава 31

АЛЕКСАНДРА

Утром я проснулась оттого, что Мэдди барабанила по моей спине. Я с трудом разлепила глаза, потянулась и зевнула.

- Который час?

- Уже семь. А куда ты запропастилась ночью? Я вставала в туалет, и тебя не было. Неужто этот ненасытный Тони уволок тебя в свою пещеру? Я пыталась тебя дождаться, но ты не возвращалась целую вечность.

- Ничего подобного - Да, да, не отпирайся. Он опять терзал твое невинное девичье тело?

- Мэдди, замолчи, как тебе не стыдно? Что за выражения?

- Не нравится? Ну тогда - он тебе всадил?

- Мэдди!

Я удрала в ванную и заперла дверь, пока Мэдди вконец не разошлась. Я приняла холодную ванну - мамочка говорит, что она полезнее, чем горячая.

Я старалась не вспоминать про вчерашний случай с Тони.

Мэдди сидела нахохлившись.

- Ты стала страшно скрытная, - обиженно сказала она.

Мы позавтракали вместе с мамочкой яичницей с ветчиной, а потом отправились кататься верхом. Это было просто замечательно. Мне вывели мою кобылу Пеганку ох, и обрадовалась она мне Меня мучила совесть за вчерашнее, мне было совестно перед Мэдди, и вообще я чувствовала себя виноватой.

Мы пересекли лес и приближались к ручью, как вдруг Пеганка взбрыкнула, и я слетела на землю.

- Ой!

Мамочка и Мэдди уже успели перебраться через ручей, но на мой крик обернулись и, пришпорив лошадей, поскакали ко мне.

Сначала мне показалось, что у меня все в порядке, но, когда я попыталась встать, левая нога подвернулась, и я почувствовала ужасную боль.

- Боюсь, что у тебя вывих, - сказала мамочка.

- О, Алекс, бедненькая! - всплеснула руками Мэдди.

Они помогли мне забраться на Пеганку, которая виновато жалась рядом, и мы вернулись домой.

- Мамочка послала за доктором Саттоном, который сразу же примчался. Он такой славный и добрый. Он помог мне появиться на свет и с тех пор опекает меня.

- У нее сильное растяжение, - провозгласил доктор Саттон. - Пять или шесть дней не вставать с постели.

- Бедненькая Алекс, - захныкала Мэдди. Только мамочка сохраняла спокойствие и хладнокровие.

- Что же, ничего не поделаешь. Думаю, мистеру Блейку лучше вернуться в Лондон - он успеет на двухчасовой поезд. А как ты, Мадлен? Хочешь остаться с нами или тоже поедешь?

Я застонала. Нога мучительно ныла.

- Мне кажется, тебе лучше уехать, Мэдди. Боюсь, что от меня будет мало толку.

- Как скажешь, Алекс. Но я могу остаться, если хочешь.

- Нет, - я замотала головой. Доктор Саттон дал мне какие-то таблетки, и меня уже стало клонить ко сну.

- Пойдем, Мадлен, милочка, - позвала мамочка. - Пусть поспит, так будет лучше.

Они вышли из комнаты. Боль в ноге не унималась, голова гудела, я почувствовала, что куда-то проваливаюсь...

Глава 32

ТОНИ

Ну вы представляете, а? Сижу снова в поезде рядом с лучшей подружкой моей Алекс, верной и мудрой Мадлен. Даже не вышло поцеловать на прощание мою милую малышку. Мне просто-напросто не дали взглянуть на нее.

- Не повезло, да? - спросила Мадлен уже, наверное, в шестой раз.

Похоже, она получает странное удовольствие, глядя на мою унылую рожу.

- Да, - буркнул я, желая, чтобы она проглотила язык.

- А что ты будешь делать сегодня вечером?

- Как всегда. В клуб пойду.

- О, везет же тебе. А я вот совсем одна осталась. Джонатан уехал, а в квартире мне одной страшно. Неужели она рассчитывает на мое сочувствие? Минут пять благословенного молчания, потом:

- Послушай, Тони, а нельзя мне пойти с тобой в клуб? Меня никто не заметит, я тихонечко сяду где-нибудь и не буду тебе мешать.

Я нахмурился. На кой черт она мне сдалась?