Страница 9 из 19
– Прекрасный выбор персонажа! – По моему тону непонятно, нравится мне предпочтение дамы или же я издеваюсь. Это маленькая месть за то, что я попал впросак с последними двумя не-Золушками. – Очень вам идет!
– Я тоже так думаю! – надменно роняет та.
Вечернее занятие ограничено часом – далее предполагается, что библиотека переходит в общее пользование. Я мельком бросаю взгляд на старинное напольное сооружение в углу, с резьбой, поблескивающими цепями и внушительными цилиндрическими гирями. Маятник сомнамбулически качается, и я едва не поддаюсь его гипнозу и не сваливаюсь с кафедры прямо в лапы рыбы-богомола и Золушки Великой. Обе девицы взирают на меня как-то странно:
– Ну, я думаю, сегодня все уже устали от литературы… – неопределенно говорю я, и за конторками начинается шевеление. Мадемуазели с мадамами наверняка имеют на этот вечер некоторые виды. Покер, бридж, бильярд… ужин, в конце концов! Развлечений хватает. Один я, похоже, никуда не собираюсь, вернее, очень даже собираюсь. Меня словно магнитом тянет продолжать сказки-побасенки. Но сначала – не дать опомниться вот этим… золушкам-рыбкам-птичкам! Хищницам…
– Завтра мы поговорим о том, откуда берутся сюжеты. Также, чтобы вы не слишком расслаблялись… – я нехорошо ухмыляюсь, – дорогие мои ученицы, я дам вам домашнее задание.
– Что, прямо ночью писать? – спрашивает чей-то испуганный голос.
– Задание, разумеется, необязательное. Только для тех, кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочет кое-чему научиться! – веско роняю я. – Сдать нужно завтра вечером. Времени у вас достаточно. Кроме того, я гарантирую: лиха беда начало. Начнете – не остановитесь!
– Как после потери девственности! – невинно говорит кто-то, и я сухо подтверждаю:
– Точно так! Задание таково – небольшое эссе о детстве. Вашем собственном или просто о детстве. Возможно даже о детстве морских свинок или космических слизняков. Ограничений никаких, кроме размера. Рукописи объемом свыше пятисот листов рассматриваться не будут. Мне тоже хочется немного… м-м-м… скажем так, отдохнуть! И меня всегда страшила участь преподавателей языка и литературы: отсутствие свободных вечеров из-за постоянной проверки сочинений… а также подрастающие ученицы со стройными ножками! Это пытка страшнее всего, я так считаю!
Они смеются, я тоже, и мы расстаемся, взаимно довольные друг другом.
Мир номер два. Вымысел. У Золушек не бывает свободных вечеров
Слово есть пламя за темным стеклом.
Да хранит тебя Господь! Береги себя! Каждому, кто хочет путаться со словами, пригодится такое благословение и предостережение.
– Не поеду я никуда, – хмуро сказала Золушка, глядя себе под ноги. – Один вечер свободный, отпросилась, собралась – и на тебе! Танцуй! Болтай ни о чем! Делать мне больше…
– А ты ни о чем не болтай! – не дослушав жалоб, посоветовала крестная, такая же упрямая, как и крестница. – Ты по делу говори.
– Да откуда мне знать, какие у них во дворце дела? – прошипела противная девчонка – руки в земле, в вечной золе от печеной в кострах картошки, откуда и прозвище получила, а вовсе не от кухонной работы, как многие думали, – нет, в доме у них уже лет сорок как были паровое отопление и газовая плита. Да и вообще Золушку на кухню старались не пускать – кухарка утверждала, что там от нее больше было вреда, чем проку. Младшая в семье все больше удирала в Лес, на месте которого в незапамятные времена находился сказочный полигон – во всяком случае, черные археологи, с которыми Золушка и тусовалась, артефактов там находили немерено.
– Вот ты и узнай, например, какие у Принца увлечения, что ему интересно, – гнула свое Фея, и Золушка фыркнула:
– Что там у Принца интересное может быть! Да и вообще, зачем мне с ним знакомиться? Ты что, меня в шестнадцать лет замуж собралась выдать?
– Ну… – растерялась крестная, – не замуж… а так… пора тебе выезжать в хорошее общество!..
Действительно, не замуж же девчонку в шестнадцать лет? Да и кто ее возьмет такую – вечно растрепанную, с цыпками на руках, ногти не то обломаны, не то обгрызены и взгляд как у волчонка.
– У меня и дома хорошего общества хватает! – буркнула шестнадцатилетняя оторва.
– Клара или Роза? – ехидно осведомилась крестная. – Или, может, маменька?
– А чем она хуже других? – с вызовом спросило несносное дитя, расковыривая зачем-то землю под деревом. – Она очень даже ничего… интересная в разговоре! И видела много чего! И знает! А Кларка и Розка ей только нервы мотают!
– Ты не увиливай! – строго сказала крестная. – И кончай тут рыться, тут заповедная зона, исторический заказник и эндемические растения!
– Ого! – воскликнула Золушка и вытащила из-под дуба внушительную ржавую железяку. – Ничего себе! Вот это поперло!
– Это что? – брезгливо спросила Фея, но, присмотревшись, даже попятилась. – Да это же палочка!
– Волшебная! Старого образца! Такими не то что сейчас – пару шлепанцев или стакан семечек сотворил – и все, перегрелась! – такими ж Землю можно было забабахать на трех китах! И твердь над планетой! Хрустальную и в звездах! Интересно, она еще… работает?…
– И думать не смей! – прикрикнула крестная. – Такому двести семьдесят лет учиться надо и после еще триста стажировки! Кстати, о шлепанцах. Быстро переодевайся и марш на бал! Сегодня больше ничего не найдешь. И месяц еще не найдешь ничего. А усядешься за учебники о хороших манерах! И артефакт давай сюда. Я ее сдам куда положено.
– Ну, она ж наверняка не работает, – заныла та, у которой отбирали законную добычу. – Я только немножко у себя ее подержу, и все! И дома сидеть буду! Месяц! Честно! И книжки эти самые читать!
– И поедешь на бал. Сейчас! – отрезала крестная.
– Хорошо, – буркнула Золушка. – Поеду! Но только в своих тряпках…
– Щас! Тебя и на конюшню в этом не допустят! Что такое дресс-код, знаешь?
– Наслышана.
– Так что не увиливай, а надевай!
– Умываться надо или поколдуешь?
– Ладно, чер… бог с тобой, вымогательница. Поколдую. Тем более что по-простому тебя неделю отмывать надо! Платье надевай, живо! Да не так! Вырезом вперед!
– Ты чего – вырезом вперед? У меня ж так все вывалится, если наклонюсь!
– А ты не наклоняйся! И по паркету не ползай, и в клумбах не ковыряй! Вот так присядешь, – крестная сделала реверанс, – и все. Ежели чего уронишь – перчатку там или платок, – сама не поднимай, жди, пока кавалер. Много не говори, что в подвалах у них зарыто, не спрашивай… Теперь туфли!
– Ого, каблучищи!
– Это ты каблучищ не видела! Меньше среднего, устойчивые, как раз для танцев.
– Нет, я не могу… я упаду! Можно я все-таки в кроссовках?…
– Сейчас по шее получишь!
– Меня даже мачеха не бьет! И на каблуках ходить не заставляет! Да и вообще, что это за слово – «мачеха»? Грубое, противное… маменька – вот самое подходящее!
– Ты мне зубы своей маменькой не заговаривай! Не жмут?
– В самый как раз… А из чего они сделаны? И как?
– Имитация хрусталя. Распечатала на 3D-принтере.
– Вау, круто!
– Ты там слов таких постарайся не говорить.
– А они не разобьются?
– Не должны. Космические технологии. Хотя с твоими талантами…
– А поеду я на чем?
– С таким характером надо бы на метле! Тыквы у нас из моды вышли… – Крестная задумчиво подобрала с земли желудь и одним мановением сотворила роскошный, обтекаемый спорткар небывалого цвета кофе с молоком.
– Вау! – завизжала Золушка. – Ключи!
– Скорость не превышай. И не вздумай сейчас выехать и вместо бала по дорогам раскатывать! Я по навигатору следить буду! Если мимо дворца проедешь – пеняй на себя.
Золушка потупилась. По ее лицу было видно, что именно раскатывать по дорогам, вместо того чтобы отправляться на бал, она и собиралась.