Страница 28 из 36
И в тот же миг Вотан принял трусливое, но показавшееся единственно верным решение – бежать.
Развернувшись, он бросился в первый попавшийся коридор. Петляя, словно испуганный заяц, он сворачивал наугад, лишь бы оказаться подальше от преследователей. От мысли, что произойдет, когда Грэй отыщет его, Вотану стало дурно.
Жестоко. Это так жестоко. Уж лучше бы проклятый демон овладел им, чем переживать такую бесчеловечную пытку. Хотя о чем это он? На самом деле, все правильно – бессердечно, бездушно – в самый раз для диббука. Восстановить против ненавистного противника сестру и человека, который всего сутки назад называл себя единственным другом Вотана… Какая тонкая, искусная и дьявольски зверская игра, в которой нет и не может быть иного победителя, кроме того существа, что затеяло ее!
Устав и запыхавшись, Вотан опустился на пол, пряча лицо в ладонях. Нужно было что-то решать и немедленно – он не сумеет прятаться вечно, - но о каком выборе шла речь? Либо он может попытаться убить…
«Нет. Я не смогу. Только не ее! – Вотан застонал сквозь зубы. – Он знает, что я не смогу. Последним разговором я собственноручно развеял все сомнения»
Либо он должен позволить ей убить себя, приложив все силы, чтобы Грэя не оказалось поблизости. Друг опутан мороком, и диббук почти наверняка жаждет оставить последний удар за ним. Изощренный в своей жестокости план – умирая, Вотан будет знать, что морок вскоре спадет и Грэй поймет, что натворил.
Прятаться дольше не имело смысла. Как утопающий готов схватиться за любую соломинку, так и Вотан отчаянно цеплялся за идею найти слова, которые убедят диббука, что его тело станет лучшим вместилищем. Он не хотел этого, как не хотел умирать, но иного способа спасти сестру и Грэя не существовало. У него попросту не осталось времени искать иной путь.
Неимоверным усилием воли он заставил себя подняться. Счет шел на минуты. Грэй искал его, а Вотан помнил об одном незавершенном деле. Он не хотел терять слабенькой веры, что с демоном все получится и понимал, что это самое дело вряд ли заинтересует его после, как все случится. Если его вообще будет что-то интересовать.
Озираясь по сторонам, Вотан выбрался в коридор и поспешил к комнате старшей медсестры, надеясь, что Криста согласится его выслушать и, главное, поверит в искренность его намерений. Однако не успел он пройти и нескольких метров, как из-за поворота показался Грэй.
Сдавленно охнув, Вотан метнулся обратно, благополучно избежав ненужного внимания. Желая как можно дольше оставаться в стороне от приятеля, он вспомнил, насколько бестолково выстроено здание, и решил свернуть в другом направлении. На ум совершенно некстати пришла сцена встречи Алисы с Черной Королевой. В иной ситуации это показалось бы ему смешным.
Тактика сработала, и Вотан попал в сектор, где жил персонал, по той или иной причине не покидавший пределы клиники. Мысленно поздравляя себя с успехом, он беспокойно оглянулся назад и с размаху врезался в Саймона.
- Эй, полегче!
- Прости.
Еле сдержав вздох облегчения, Вотан недоуменно покосился на большую дорожную сумку в руках Саймона. Тот проследил его взгляд и улыбнулся:
- Ничего. И да, я уезжаю. Вот, хотел предупредить доктора Рэйна. Я все думал о твоих словах и решил, что ты прав. Нет между мной и Гарри никакой любви и никогда не было. Этот козел вертел мной, как ему хотелось, а я, идиот, терпел. Хорошо, что мы встретились. Хоть спасибо скажу на прощание.
- Я бы хотел извиниться за безобразный инцидент в парке…
- С чего тебе-то просить прощения? – искренне удивился Саймон. – Будь я на месте твоего парня, я бы еще не так врезал.
- Ты не понимаешь. Мы не вместе.
- Как пожелаешь, Вотан, но я должен кое-что тебе сказать, - Саймон опустил сумку и подошел к Норману, которому не терпелось закончить разговор и продолжить свой путь. – Не позволяй ему распускать руки. Сегодня он ударил меня, а завтра, как пить дать, за тебя примется. Ты классный, невероятно милый и не заслуживаешь такого обращения.
Глядя ему в глаза, Саймон чуть наклонил голову и поцеловал Вотана в уголок рта, шепча:
- Такой красивый, - его пальцы зарылись в длинные черные пряди на затылке Вотана, не позволяя отстраниться, и он оставил жадный поцелуй на его губах. – Прощай, германский бог. Удачной охоты.
Затем подобрал сумку и ушел, не оглядываясь.
Глядя ему вслед, ощущая, как стынет на губах прощальный поцелуй, Вотан прислушался к себе, с горечью осознавая, что вновь ничего не чувствует. Должен же он был хоть как-то отреагировать – получить удовольствие или, напротив, возмутиться, что его целовал мужчина? Ощутить горечь расставания или обрадоваться избавлению от неуместного внимания…
Саймон оказался предельно честен в своем страстном порыве и не груб. Его поцелуи, прикосновения не вызвали отторжения. По-правде говоря, они вообще ничего не вызвали, и Вотан интуитивно улавливал – это неправильно. У нормальных людей так не бывает. Он же не раз становился свидетелем, как Грэй флиртует с девушками. Приятель либо смеялся, либо злился, получив отказ, либо сам уходил, и это были живые эмоции. Однако когда кто-то заигрывал с самим Вотаном (спасибо Грэю, научившему его улавливать разницу между дружеской болтовней и флиртом), он не ощущал ни радости, ни раздражения. Вообще ничего.
Неожиданно ему вспомнилось, как Виктория называла его бесчувственным. Разумеется, она делала это намеренно, но как знать, быть может, приёмная мать оказалась недалека от истины? Просто он в силу возраста был не в состоянии понять и принять истину, что не способен на глубокие, откровенные, сильные чувства, которые властвуют над людьми. Ни дружбы, ни страсти, ни любви – ничего!
В последнее время Вотан частенько стал подмечать некоторые странности своей жизни и натуры. Должно быть, толчком послужило нечаянное соседство. Покуда он жил один, разница казалась неощутимой, но теперь ему было с чем сравнивать.
Погруженный в тяжелые раздумья, Вотан добрался до комнаты, где жили Аурика и её мать, и постучал. В ответ раздались шорохи, щелчок, и в приоткрытой двери показалась Криста. Рассмотрев визитера, она разозлилась:
- Что вам еще нужно? Убирайтесь, - и попыталась закрыть дверь.
Предугадав ее намерение, Вотан выставил в проем ногу и поморщился от боли.
- Прошу вас, миссис Бэйл. Всего пять минут, и я уйду. То, что я собираюсь сказать, очень важно и касается Аурики.
Раздраженная его визитом Криста открыла рот, чтобы потребовать оставить их с дочерью в покое, но осеклась, заметив обреченность в ясных зеленых глазах Вотана. Немного поколебавшись, она вышла в коридор, делая вид, будто готова слушать.
- Благодарю. Я понимаю, вы, очевидно, сердиты на меня, но, уверяю, не я причина срыва Аурики. Я сейчас не могу вам все объяснить. У меня катастрофически мало времени, но, поверьте, не я напугал ее. Я бы никогда так не поступил. А теперь выслушайте меня очень внимательно. Я в курсе, что Аурика иногда гуляет по ночам. Не удивляйтесь, она сама мне рассказала. Так вот, миссис Бэйл… Криста, я прошу вас сегодня не отпускать ее от себя. Любыми способами уговорите или даже заставьте Аурику остаться в спальне. Ей грозит опасность, и я не хочу, чтобы она пострадала.
- Я вас не понимаю…
- И не нужно. Просто сделайте, как я говорю. И еще, - Вотан достал из кармана визитницу и протянул Кристе две карточки. – Одна из них моя. Вторая – номер специалиста, о котором я вам рассказывал. Если со мной что-нибудь случится, что угодно, позвоните ей и передайте, что вы от меня. Она поможет Аурике. И не беспокойтесь о деньгах. Тим сделает все бесплатно или даст вам существенную скидку. Вот и все, что я хотел сказать. Спасибо за ваше время.