Страница 20 из 46
Она не договорила, полагая, что доктор сам понимает, что она имеет в виду.
– Я постараюсь довести до сведения князя, – догадался гость, – что здоровью барышни ничего не грозит.
– Что ж, приятно иметь дело с умным человеком, – облегченно проговорила Анастасия Куприяновна и положила рядом с подносом крупную купюру.
Доктор с достоинством взял деньги, склонился к руке женщины и неторопливо покинул кабинет.
– Семейные тайны, семейные тайны, – бормотал он себе под нос, пока устраивался в экипаже.
… – Только бы князь не отказался жениться, – молилась Анастасия Куприяновна, меряя шагами пространство кабинета. – А уж заставить Анну согласиться, теперь я смогу.
Князь – единственная её надежда на спасение от полного разорения. Она сейчас ненавидела свою покойную свекровь, которая посмеялась над ней, лишила всего.
Конечно же, во всем была виновата свекровь! Если бы она оставила наследство как положено сыну, то не превратила бы её, Анастасию, в убийцу. Почему она так сделала, неужели так и не простила её?
– Боже, сколько же мне еще расплачиваться за грехи молодости? Будет ли тому конец? – Анастасия рухнула на диван и забилась в рыданиях. – Будь проклят, будь проклят!
Она уже не помнит некоторых событий своей жизни, но роковой день, когда она поддалась страху и согласилась на условия своего бывшего любовника Мартына Трохина, она помнит во всех подробностях.
Была зима. Накануне Рождества они с мужем получили приглашение от губернатора на ежегодный бал. Анастасия была горда и счастлива! У неё появилась возможность показаться в высшем свете во всей своей красоте и блеске. Месяц назад из Парижа прибыло платье, изящнее, прелестнее которого вряд ли можно было отыскать в их губернии. Прическа, украшения – все было продумано до мелочей. Она уже представляла, как они с Афанасием входят в залитый огнями зал, слышала восторженный гул голосов мужчин, замечала завистливые глаза губернских дам.
Действительность превзошла все ожидания. Они с Афанасием были признаны красивейшей парой. Молодые повесы весь вечер наперебой приглашали её, и Анастасия не пропустила ни одного танца. Шум, блеск драгоценностей, восторженные улыбки и комплименты поклонников вскружили ей голову, а внимание губернатора и его супруги окончательно убедили её в том, что она необыкновенна, и быть рядом с нею большая честь для присутствующих. В её голове зрели честолюбивые планы, удивительные проекты дальнейшей жизни, а пузырьки шампанского вызывали все новые и более грандиозные мечты.
– Добрый вечер, сударыня, – перед нею стоял и нахально улыбался Трохин. – Вы, я вижу, славно устроились после того, как мы расстались, – его красные губы приблизились к краю бокала и чувственно потянули напиток.
Со времени их последней встречи прошло почти десять лет. Все эти годы Анастасия усилием воли гнала от себя воспоминания о первой любви, которую растоптал, распял её бывший любовник. По его милости её сестра стала калекой, а ей пришлось идти замуж за нелюбимого. По его милости она дрожала долгие месяцы за себя и будущего ребенка, страшась, что её муж или свекровь вдруг заподозрят что-то.
И вот он снова появился в её жизни, и чует сердце Анастасии, что ничего, кроме зла, не принесет их встреча.
В миг поблекли краски чудного бала, лица превратились в застывшие маски, музыка металлическим скрежетом сверлила мозг.
– Добрый вечер, – не нашлась, что ответить Анастасия. – Я здесь с мужем…
– Как же, как же, наслышан! – Трохин улыбался, но в глазах стыл лед. – Блестящий офицер, богач, единственный наследник семейства Лыковых. – Мужчина протянул руку и взял пустой бокал из рук Анастасии. – А я помню, вы клялись мне в вечной любви. Вот и письма ваши в том подтвержденье.
Трохин просунул руку под китель, и Анастасия подумала, что он сейчас достанет её глупые письма и покажет всем. Все будут смеяться над ней, показывать на нее пальцами!
– Ну, ну! Что же вы так побледнели, прелестная Анастасия? Не хотите вспоминать прошлое, не надо. Но мне вспоминать вы запретить не можете. В моей жизни остались лишь воспоминания и, может быть,…сынок…Павел…Я прав?
Анастасия пошатнулась. В голове закружилась карусель. Лица, обстановка – все слилось в разноцветную ленту, которая петлей обхватывала горло женщины, затягивало узлом так, что нельзя было и вздохнуть. Еще немного, и она бы рухнула на пол. Но Трохин предусмотрительно взял ее под локоть и так сжал нежную кожу женщины, что боль вернула ей сознание.
– Ч-ч-то вы хотите? – едва шевеля затвердевшими губами, проговорила Анастасия. – Вы хотите погубить меня?
– Бог с вами, прелестная Анастасия Куприяновна! Как вы могли подумать о таком, – железные пальцы чуть ослабили хватку. – Но вы умная женщина, знаете, как добиваться своего в жизни. Почему же мне отказываете в этом умении?
– Вы хотите денег? – догадалась Анастасия. – Сколько?
– Вы прямолинейны, как прежде, милочка моя. Сколько? Пока я сам не знаю, сколько стоят мои воспоминания и ваши письма, – он насмешливо смотрел на побледневшее лицо бывшей любовницы. – Я пришлю к вам своего человека, через которого и передам чего и сколько. И не волнуйтесь так, прекрасная Анастасия! Только любовное волнение вам к лицу, и я надеюсь, что когда-нибудь я вновь смогу увидеть на вашем лице румянец страсти и вожделения.
Анастасия дернулась, как от пощечины. Боже, этого гнусного человека она любила! Почему раньше она не видела его лживых, алчных глаз, влажного кроваво-красного рта вампира? Правду люди говорят: любовь зла, полюбишь…и такое чудовище!
Ладно, пусть насладится своей победой. Деньги ничто по сравнению с её доброй репутацией. Она отдаст ему столько, сколько он потребует, и забудет о нем навсегда. Навсегда! Навсегда!
Заключительная часть бала прошла для Анастасии как в тумане. Заметив её отчужденное лицо, рассыпались кавалеры. Муж всё с большим удивлением глядел на нее, поминутно вопрошая, не заболела ли она. Наконец она ответила, что у нее действительно разболелась голова, и они покинули блестящее собрание. Она не заметила, как проехали путь от города до Лыкова, не помнила, как её раздели и уложили.
Афанасий испугался, когда у нее началась лихорадка, не отходил от постели жены. В бреду Анастасия кого-то молила оставить её в покое, требовала укрыть в потайном месте сына Павлика, бежала по бесконечной лестнице вслед за сестрой Александрой. Афанасий мало что понял из бессвязных выкриков жены, но заподозрил, что лихорадка связана с сильным впечатлением из прошлой её жизни, еще до замужества.
Четыре дня Анастасия пробыла в бессознательном состоянии. Доктор поставил диагноз – нервное потрясение. Афанасий долго перебирал в памяти лица на балу. Именно на балу, решил он, Анастасия встретилась с кем-то, кто вызвал у нее душевную болезнь. Кто же это был? Что между ними произошло?
Выздоравливала Анастасия медленно и трудно. На каждый шум за окном резко вскидывалась, тревожно спрашивала, кто прибыл. Но постепенно нервы её пришли в норму, и жизнь потекла как прежде. Без изменений.
Единственно, что произошло через две недели после бала, это принятие на работу в качестве горничной некой Глафиры Трохиной, тихой, старательной молодой женщины, которая взяла на себя все заботы об Анастасии Куприяновне.
Никто и подумать не мог, что через Глафиру идут бесконечные просьбы-приказы обо всё увеличивающихся суммах, которые Анастасия выплачивала в обмен на молчание своего бывшего любовника Трохина.
…Ближе к полудню в комнату проскользнула Катя. Вопросительно глянула няньку.
– Спит, – ответила нянька. – Больному человеку сон – первое лекарство.
– Она баню просила.
– Баню? – недоверчиво протянула старая. – Не замечала я, чтобы Анна была охотницей до бани.
– Так ведь спина болит, – заступилась Катя. – Да и доктор говорил, что баня при болях в спине полезна. Вот мой батюшка рассказывал, как на Пасху…
– Зачем мне знать, что твой батюшка на Пасху натворил? Болтушка ты. Подожди, спрошу, когда проснется.