Ведомые (ЛП)

— Ты права. Я не должен был такого говорить, — шепчу напротив ее волос. Мои веки опускаются, и я утопаю в еще одном вдохе ее сладкого аромата. — И я не считаю тебя дурочкой. Я просто хотел... Это... — я давлюсь проклятиями. — Не с одним из парней, понимаешь? Не с ними. Пожалуйста.

Из нее вырывается прерывистый вздох, и я чувствую его своей щекой. Моя спина напрягается, кожу покалывает. Это всё, что я могу сделать, чтобы оставаться неподвижным и не погрузиться в ее нежность. Знаю, Софи гадает, почему я требую этого. Но я не могу сказать, что она выпотрошит меня, сделав подобное, и я не могу сосредоточиться на работе, если она с одним из ребят. Если она была с Джаксом...

Дрожь проходит через мое тело, пока я пытаюсь собраться.

Её дыхание снова касается моей кожи. Если Софи ко мне прикоснется, я могу распасться на куски. Но она не делает этого. Лишь вздыхает.

— Ты такой мудак.

— Это точно.

— Реагирующий мудак, — произносит она горько. — Который, видимо, не может прийти в себя и осознать, что раз я была с тобой прошлой ночью, то никак не могла быть с Джаксом.

Моя голова ударяется о бок автобуса, издавая глухой звук, а тело оседает напротив нее. Облегчение и смущение наполняют мою кровь, будто теплый и липкий коктейль.

— Дерьмо.

— Ага, дерьмо, — отвечает она с легким сарказмом. — Он прикрыл меня, когда все поймали меня за возвращением в номер во вчерашней одежде. Хотя ему неизвестно, с кем я действительно была, — ее маленький кулачок врезается в мои ребра. — А сейчас отвали от меня, пока кто-нибудь нас не увидел, и все не начали болтать на самом деле.

Ворча, я отталкиваюсь от автобуса и отступаю. Ее щеки пылают ярко-розовым цветом, а глаза мерцают гневом. Я же чувствую себя на два фута выше прежнего. Я не такой мужчина — не теряющий контроль, не одержимый, не глупый.

Провожу рукой по своему галстуку.

— Я говорил, не подумав.

Она сжимает полные губы, взгляд прищуренных глаз требует большего.

Я напряженно сглатываю.

— Мне стоит попросить...

— Нет, — выкрикивает она. — Тебе стоило подумать о своих делах.

Мои щеки начинают пылать.

— Мисс Дарлинг, я не могу отказаться от сделанного ранее заявления. Связь с кем-либо из членов тура — плохая затея, которая может повлиять на всех. А это значит, что данный вопрос всегда будет моим делом.

Всё верно. И я говорю как полный ублюдок. Но к черту.

— Ты снова говоришь, подобно герцогу. — Софи выпрямляется и убирает волосы с лица. — А это значит, что ты чувствуешь себя виноватым.

— Уже так хорошо меня изучила, Болтушка?

— Да, — она собирается пройти мимо меня, но останавливается. — Ты никого не обманешь. И я подожду, пока ты захочешь признать, что ревнуешь.

На этом она уходит, виляя бедрами. Я рад данному виду, несмотря на то, что мысленно даю себе пинок.

— Долго ждать придется, — бросаю я вдогонку.

Софи показывает мне средний палец и спотыкается.

Черт, мне нравится эта девушка. Слишком сильно.

Софи

Мужчины могут идти на хрен! Особенно сексуальные, командующие, ревнующие мужчины в костюмах, от которых у вас перехватывает дыхание. А он был ревнующим. Габриэль может всё отрицать, если ему так угодно, но случившаяся истерика не имела никакого отношения к его «мальчикам»,

Возможно, с моей стороны будет слабостью признавать, что данный инцидент был бы очень секси, если бы он сделал что-то физическое со своей ревностью — перебросил меня через плечо, заявил на меня свои права, прежде чем выебать мозг. Ага, это было бы довольно страстно. Но нет, всё прозвучало намного хуже: «Держись подальше от моих друзей, а я буду держаться подальше от тебя». Совсем не круто.

И постыдно, потому что, как только я оставляю его заканчивать нашу беседу в одиночестве, то знаю: люди видели начало этого спора. Ты не можешь откусить голову главному гитаристу группы у всех на глазах и ожидать, что народ не начнет трепаться. Особенно, когда твой гитарист сбежал так, будто от этого зависела его жизнь. Огромное спасибо, Джакс-трусишка.

Я все еще кипячусь, когда меня находит Бренна.

— Мне так жаль из-за этого, — бормочет она, шагая вместе со мной в мой номер.

— Ты вообще собиралась распределить меня в какой-то автобус? — спрашиваю, застегивая чемодан. — Или просто бросить под один из них?

Она вздрагивает и морщит носик.

— Знаю, знаю. Я сплетница. Мне не хватало кофеина, и я была в хреновом настроении. — Она окидывает меня взглядом так, будто ищет боевые шрамы. — Я не думала, что Скотти вот так вывалит свое дерьмо. Обычно он не страдает дурными нравами, но в последнее время его немного несет.

— Несет? — спрашиваю, несмотря на то, что не желаю обсуждать этот инцидент.

— Ну, он рассеянный. Грубоватый, — Бренна мотает головой, так что ее хвостик поочередно касается плеч девушки. — Он всегда довольно непоколебим и хладнокровен, будто камень.

У меня в голове вспыхивает образ того, как Габриэль наклоняется ко мне, его дыхание касается моей щеки, и он шепчет «пожалуйста». Этот мужчина не казался непоколебимым или хладнокровным. Но мне не хочется размышлять о данной версии Габриэля. Мое влечение к нему недопустимо и раздражающе. У меня есть работа, за которую другие фотографы убили бы.

Но Бренна все еще разглядывает меня с раскаянием и тревогой во взгляде.

— Мне жаль, Софи. Я не хотела натравливать его на тебя. Хочешь, поговорю с ним?

И потыкаешь палкой в глаз спящего дракона? Могу себе представить, куда нас это заведет.

— Нет, все нормально. Мы разберемся.

Она смотрит на меня с сомнением, а затем кивает.

— Тогда ладно. Ты будешь путешествовать с ребятами.

— Правда?

Я не знала, куда именно меня разместят, но не думала, что с группой.

— Они любят путешествовать в одном автобусе, и твоей работой станет снять их дружбу. В этом есть смысл.

— И они на это согласны?

Бренна хватает одну из моих сумок, и мы выходим из номера, направляясь к ожидающим машинам, которые отвезут нас к автобусам.

— Ага. Они довольно открытая группа, так что ребята готовы рассмотреть и обсудить все опции. И они верят мне, когда я утверждаю, что ты не станешь постить фото без разрешения.

Перевод: Не смой в унитаз мое доверие.

— Я снова хочу поблагодарить тебя за эту возможность, — говорю ей. — Я не подведу тебя или ребят.

Бренна улыбается.

— Знаю. Я хорошо разбираюсь в людях.

На это мне приходится рассмеяться.

— Я тоже. Я просто, кажется, игнорирую свой здравый смысл, когда больше всего в нем нуждаюсь.

— Дерьмо, если мы начнем говорить о личной жизни, то я точно тебя переплюну. Я настоящая катастрофа с бомбой в роли вишенки на торте.

До того как входим в автобус, Бренна передает мне маленький ключ для дальнейшего использования. Пару минут мы находимся здесь одни, так что она всё мне показывает. Здесь не так много всего. Зона отдыха в передней части автобуса с открытой кухней сбоку. Темные и гладкие поверхности, три телевизора на разных стенах.

— Парни хранят инструменты и несколько маленьких амперов в ячейках, — говорит Бренна, указывая на деревянные ящички над головой. — А вот тут кровати.

В средней части автобуса, по обе стороны от узкого коридора, расположены четыре койки. А за ними, в самом конце автобуса, главная спальня с еще меньшей ванной перед ней.

— Спальня достается Киллиану и Либби, — говорит мне Бренна. — Вот эта верхняя койка твоя. Вместе с ребятами, — ее разноцветные глаза прищуриваются от волнения. — Ты же не против? Потому что если против, то всё в порядке. Я могу переселить тебя в автобусы к дорожной команде.

— Все они тоже с койками, верно? — спрашиваю я.

— Да, боюсь, во время тура придется потесниться. Если не считать Скотти, у которого целый автобус в собственном распоряжении.