Сумеречные улицы (ЛП)

— Я поговорю с Арчи в Глазго. Поскольку он сам странный старичок, может быть, он хорошо разбирается в ещё более странных старичках. — Он захлопнул за собой дверь офиса.

— Ты когда-нибудь встречался с Арчи? — спросила Гвен у Йанто.

Йанто покачал головой.

— Оуэн? — крикнула она в сторону прозекторской.

— Что ещё?

— Ты когда-нибудь встречался с Арчи?

— С кем?

— С Арчи из Глазго, — добавил Йанто.

— О. Старый шотландский горец Арчи. — Он показался на вершине лестницы. — Нет. Мы однажды обменялись несколькими странными электронными письмами.

— Странными?

— Ага. Не уверен, что он вообще умеет пользоваться компьютером. Некоторые слова, которые он использовал, были… интересными, и они не всегда употреблялись в правильном контексте. И он часто говорил о себе в третьем лице, так что я решил, что он немного эксцентричный. Или это, или утренний виски был действительно хорошим.

— Думаю, нам нужно выбраться в Глазго как-нибудь в выходной. Пригласим Арчи выпить.

— Я арендую микроавтобус, — сказал Йанто. — Мы легко сможем перекрасить его в чёрный цвет.

— Можно на этот раз обойтись без синих фонариков. Иногда, когда мы едем на внедорожнике, я чувствую себя как в пещере Санты.

Оуэн вновь вернулся к работе.

— А мне нравятся синие фонарики, — сказала Гвен. — Что с ними не так?

Йанто пожал плечами.

— Я думаю, они выглядят утончённо. Может быть, Оуэна радуют только красные фонари.

Гвен засмеялась.

Джек вышел из офиса.

— Синие фонарики, Джек? — спросила Гвен. — Или красные?

Джек уставился на них с Йанто.

— Иногда я не уверен, что этот офис не ведёт в какое-нибудь параллельное измерение и каждый Хаб, в который я выхожу, немного отличается от того, из которого я уходил.

— Я думаю, Джек из тех, кому нравятся синие огни, — сказал Йанто. — Посмотри на его шинель. И на эти рубашки в тон.

— О, рубашки, да, это неоспоримый факт, — согласилась Гвен.

— Оуэн? — крикнул Джек. — Ты опять экспериментировал с какими-то странными газами?

— Нет, — заорал в ответ Оуэн. — Они просто сами странные, эти двое. Я уже привык, почему бы и тебе не привыкнуть? О, и Йанто, я предпочитаю зелёные фонари, а не красные.

Гвен бросила на Йанто взгляд в стиле «ой, нас подловили», и засмеялась.

Йанто подмигнул ей и окликнул Джека:

— Узнал что-нибудь от Арчи?

— Нет. Не смог до него дозвониться. Может быть, ему нужен Йанто, который смог бы отвечать на его звонки.

Йанто притворился, что задумался над этим.

— Кардифф или Глазго? Красивый город, с хорошей базой Торчвуда рядом с перестроенным районом на побережье, с хорошими магазинами и загадочным начальником, которого никогда нет рядом, если он нужен. Или Кардифф? Что мне делать, Гвен?

— Зато, держу пари, у Арчи нет внедорожника.

— О, ценное наблюдение. И я хорошо разбираюсь в кофе, но не вижу разницы между виски и висками.

— О, это игра слов, — сказал Джек ему в левое ухо. — Очень хорошо. Теперь, если ты сможешь применить часть своего ума для поисков Тош или Билиса, я приглашу тебя на свидание сегодня вечером и покажу класс. — Йанто повернулся, чтобы что-то сказать, но Джек опередил его. — Да, я знаю, никаких крыш.

Йанто попытался ещё раз.

— Фото?

Джек приподнял бровь.

— Мы могли бы отправить фотографию Билиса в Глазго, — сказал Йанто.

Джек фыркнул.

— Ты когда-нибудь пробовал отправить Арчи фотографию по электронной почте? Письмо или возвращается обратно, или он нажимает не на ту кнопку, и фотография оказывается на первой полосе «Вестника Глазго».

— О, так вот откуда пошла та история о Лох-Несском чудовище. Я думал, они были в чём-то близки к правде, — сказал Йанто.

— Лох-Несское чудовище? Хотела бы я знать?

— По-видимому, какая-то разновидность динозавра, — сказал Оуэн, направляясь к ним с карманным компьютером в руках. — Лично я никогда в это не верил. Динозавры, Господи, что дальше?

— У нас есть птеродактиль! — заметила Гвен, указывая вверх.

— На самом деле, это птеранодон, — поправил Йанто. — Но «птеродактиль» звучит сексуальнее.

Гвен вздохнула.

— Иногда мне кажется, что я схожу с ума.

Джек хлопнул в ладоши.

— Расслабляющие беседы окончены, ребята. У нас есть серьёзная работа. Мне нужен Билис Менджер. И, что ещё важнее, мне нужна Тош, целая и невредимая. И я вроде как знаю, что вам она тоже нужна, так что давайте больше не будем разговаривать на эту тему. Йанто, спасибо за исследование, теперь я собираюсь узнать об этом больше. Вы с Гвен поедете в Третарри и посмотрите, не там ли Тош. — Он внимательно посмотрел на них и мягко добавил: — И да, я читал тот отчёт о случае с призраками. И да, я думаю, что как-то связано с нашим делом, поэтому начните поиск с дома номер 6 по Кобург-стрит, ладно? Оуэн, что у тебя есть для меня? Я хочу получить возможность добираться в Третарри как можно скорее.

— Ты веришь в привидения? — спросил Йанто у Гвен, когда они добирались до Третарри на внедорожнике.

Она пожала плечами.

— Ну, мы вроде как знаем, что большинство привидений — это скорее отголоски времени, чем всякие «Я преследую тебя, Эбенезер Скрудж», так что нет, я не верю в призраков как таковых. — Она задумалась. — Лучше сказать, я не верю во вредоносных призраков.

— Я тоже. Тогда почему меня так ужасает перспектива пойти в Третарри?

Гвен посмотрела на него, сидящего за рулём.

— Господи, ты и правда боишься.

Йанто сильно потел, а его лицо приобрело явный зеленоватый оттенок.

— Я не знаю, почему, — простонал он. — Я понимаю, что это совершенно неразумно, я всё время повторяю себе, что это совершенно неразумно, но мне всё равно дико страшно. — Он бросил на неё быстрый взгляд. — Извини.

Она подняла руку.

— Никаких проблем. Хочешь, чтобы я повела машину?

— Нет мы уже почти приехали. — Он указал вперёд. — Много лет назад этот район планировали снести и построить железнодорожную станцию «Торговый центр “Кардифф Бэй”».

— И что случилось?

— Вместо этого отменили планы. Сколько денег ты готова поставить на то, что, если мы найдём документ об отклонении этих планов, там внизу будет подпись Билиса?

— О, думаю, ты бы выиграл этот спор честно и безоговорочно.

Йанто остановил машину рядом с торговым центром и предложил пройти остаток пути пешком. Они прошли мимо газохранилища, и Гвен заметила огромный мебельный магазин, где Рис хотел купить тот ужасный кремовый кожаный диван. Он определённо всегда любил шведов — хотя, когда они учились в университете, Гвен была рада узнать, что он не слишком большой поклонник группы «ABBA», потому что все парни из университета, любившие «ABBA», не обращали внимания на Гвен. И на женщин вообще.

— Тебе нравится «ABBA»? — неожиданно для самой себя спросила она у Йанто. Это был бы хороший вопрос, если бы он не вызывал разные нелогичные мысли.

Йанто посмотрел на неё.

— Это должно перейти в разговор о Джеке?

— Нет.

— Отлично. Тогда я восхищаюсь совместной работой Андерссона и Ульвеуса как художников и композиторов-песенников. Думаю, «One Of Us» может быть лучшей в мире песней о конце отношений, и я определённо испытываю слабость к сочетанию остроумной лирики и попсовой танцевальности в «Voulez-Vous», но позволь мне внести ясность: я ненавижу «Dancing Queen». Всё ясно?

Гвен остановилась и уставилась на него.

— Что? — спросил он.

— Ты уже разговаривал об этом раньше, да?

— Может быть.

— С Джеком?

— Ты и правда считаешь, что Джек знает что-либо о музыке, написанной после 1948 года?

— Тогда с кем?

— Не важно.

— С кем? — Она продолжила идти. — Давай. Я могу умереть сегодня вечером, так и не узнав.

— С мамой.

— О-о. Это было тогда, когда она узнала про Джека?

— Когда мне было четырнадцать.

Гвен снова остановилась.

— Не знаю, что пугает меня больше — то, что мама раскусила тебя на десять лет раньше тебя самого, или то, что четырнадцатилетний Йанто Джонс использовал фразу «попсовая танцевальность», и его за это не побили.