Страница 5 из 25
Чарльз Роберт Дарвин (1809–1882)
В наше время принята синтетическая теория эволюции, которая является синтезом учения Дарвина и ряда научных дисциплин, прежде всего – генетики.
Не зная генетики, невозможно понять эволюцию, потому что в основе эволюционной теории лежит наследственность – способность организмов передавать свои признаки и особенности развития потомству. Материальными единицами наследственности, иначе говоря – хранителями наследственной информации являются гены, которые изучает генетика. Эволюцию невозможно рассматривать в отрыве от генетики. Это все равно что изучать органическую химию, не имея понятия об углероде, водороде и кислороде. Поэтому в двух следующих главах мы с вами будем говорить только о генетике, а далее станем вспоминать о ней почти в каждой главе.
ПОСТСКРИПТУМ
Все течет, все меняется… В том числе и взгляды на эволюцию. Если сравнить современные школьные учебники с тем, что пишут в научных антропологических журналах, то иногда может сложиться впечатление, будто существуют две разные эволюции.
Нет уж, увольте! Эволюция у нас одна на всех, это взгляды на нее могут быть разными. В школьных учебниках и научно-популярной литературе часто встречаются отголоски взглядов полувековой давности. Точнее, взглядов вековой давности. Короче говоря, тех взглядов, которых научное сообщество придерживалось во второй половине XIX века и в первой половине XX века.
Те, старые, взгляды, были очень удобными. Наверное, поэтому некоторые авторы до сих пор не могут от них отказаться – умом все понимают, а сердце «не лежит». Судите сами – если считать, что в процессе эволюции стадии сменяли друг друга (скачками или плавно, не так уж и важно) и что одномоментно на нашей планете существовала только одна эволюционная стадия, то весь процесс можно представить четко и ясно. Никакой путаницы, все как в аптеке, где у каждого препарата есть или хотя бы теоретически должно быть свое особое место. Согласитесь, что приятно работать, когда у тебя все разложено по полочкам, верно?
То, о чем только что было сказано, называется стадиальной теорией или стадиальной моделью эволюции. Когда в распоряжении ученых было мало материала, эта теория казалась единственно верной, и ее невозможно было опровергнуть. Каждой находке отводилась своя отдельная полочка, свой период. Со стадиальной теорией гармонично сочетались представления о последовательной смене археологических культур (о них речь пойдет впереди). Определенной стадии человека соответствовали определенные орудия труда.
Но настал момент, когда полочек стало не хватать…
Ладно, повесить на стену лишнюю полочку не составляет труда. Но как быть со временем? Нельзя растянуть временной период или же впихнуть в него другой. А датирование находок к этому просто подталкивало, потому что получалось, будто в одно и то же время на нашей планете жили разные эволюционные стадии человека.
А почему бы и нет?
Эволюция одна на всех, но не одинакова для всех. В разных обособленных, изолированных друг от друга, группах эволюционный процесс протекает по-разному. Разные пути, разная скорость движения… Как можно утверждать, что в такой-то период существовал только такой-то вид рода Люди?
Помимо изоляции есть еще и такой процесс, как миграция. Заглядывая в гости к соседям, люди менялись с ними генетическим материалом. С эволюционной точки зрения не важно, как проходил этот обмен – добровольно или принудительно, важно то, что он имел место.
Эволюционный процесс невозможно «вытянуть» в одну-единственную линию. То есть гипотетически, конечно же, можно, но на самом деле эволюция представляет собой множество линий, причудливо переплетающихся друг с другом. Эволюционный процесс представляет собой не линию, а нечто вроде сети. И скачки у эволюции могут быть только условные. В реальности скачков нет, все течет и меняется медленно и плавно.
На сегодняшний день в научном мире принята сетевидная модель эволюционного процесса. Но и от стадийной модели отказались не полностью, сохранив ее терминологию. Понимая, что эволюция в разных очагах протекает неодинаково, приходится оперировать стадиальными терминами для того, чтобы не запутаться в этой сложной сети. Например, гораздо проще сказать, что на территории Европы 100 000 лет назад жили палеоантропы, чем объяснять, что здесь жили неоднородные по морфологическому строению группы людей, представляющих собой переходную стадию от Человека прямоходящего к Человеку разумному. Но когда антрополог слышит слово «палеоантроп», он понимает его именно в таком вот развернутом смысле.
Говорим и пишем одно – понимаем другое. Такое вот научное «лицемерие», привыкайте.
Глава вторая
Самая таинственная наука на свете
Как именно появляются новые признаки?
Как они «закрепляются»?
Как они передаются по наследству?
Почему одни признаки передаются, а другие – нет?
Почему у одних и тех же родителей рождаются разные дети, порой – совершенно непохожие друг на друга?
Почему при скрещивании лошади с ослом можно получить потомство, а при скрещивании человека с его ближайшей родственницей шимпанзе – нельзя?
Ответы на эти вопросы, а также на многие другие, может дать генетика, самая таинственная наука на свете.
Почему самая таинственная? Да потому что вряд ли какая другая наука заключает в себе столько тайн, как генетика.
А еще это одна из самых молодых наук. Дат рождения у генетики две, с разницей в сорок лет. Можно считать, что генетика родилась в 1865 году, когда австрийский монах Грегор Мендель обнародовал результаты исследований о передаче признаков по наследству при скрещивании гороха. Работа Менделя «Опыты над растительными гибридами» стала первым научным трудом по генетике, а сформулированные Менделем закономерности наследования, впоследствии получившие название законов Менделя, – фундаментальными законам генетики. Но самого понятия «генетика» в то время еще не существовало. В течении 40 лет генетика жила непризнанной, можно сказать, что прозябала в безвестности. И только в 1906 году английский биолог Уильям Бэтсон дал генетике имя, образовав его от греческого слова «генезис», означающего «рождение» или «порождающий». Спустя три года появился главный термин генетики под названием «ген», а еще через несколько лет была сформулирована хромосомная теория наследственности, ставшая фундаментом генетики.
Грегор Иоганн Мендель (1822–1884)
То, что признаки наследуются от родителей, было известно с древнейших времен. Как только люди научились сравнивать, они заметили, что дети в той или иной степени похожи на своих родителей. Более того – не имея понятия о генах, законах наследственности и прочих премудростях генетики, люди ухитрялись выводить нужные им породы животных и растений сугубо практическим путем. Нужна, к примеру, длинноногая быстрая порода лошадей, значит, надо отбирать для скрещивания самых грациозных, самых длинноногих жеребят. А если нужно вывести сильную породу, способную перевозить тяжелые грузы, то ставка делается не на грациозность, а на рост, ширину груди, развитие мускулатуры. А ноги у тяжеловоза могут быть и короткими, тут не длина важна, а сила.
Уильям Бэтсон (1861–1926)
Практики-селекционеры действовали «вслепую» и были довольны, потому что им важны результаты, а не научное объяснение метода. Но ученым хотелось найти объяснение…