Тень (ЛП)

Касс сглотнула, посмотрев на Багуэна.

Она услышала в этом угрозу. Большинство китайских видящих воспринимали версианцев как пережиток прошлого. Чуть разумнее животных.

Багуэн посмотрел на неё в ответ, его глубокие чёрные глаза смотрели сурово.

Она знала, что он готов драться с ними, если один из видящих Вой Пай приблизится к ней. Она также знала, что Лао Ху убьют его без колебаний. Стиснув его пальцы одной рукой, она бросила на него предостерегающий взгляд, затем тут же поднялась на ноги.

Она посмотрела на Вой Пай и заговорила твёрдо:

— Ладно. Ты услышала послание. Ты знаешь, что делаешь.

Вой Пай вновь улыбнулась.

— Мы будем баловать тебя и твоего спутника, кузина. Прошу, следуйте за моими охранниками. Они проводят вас в ваши покои.

Багуэн застыл, когда подошли видящие-охранники. Касс крепче сжала его пальцы, заставляя его посмотреть ей в глаза.

— Нет, Багс, — мягко сказала она на английском. — Элли это не понравится. Нам просто придётся пока что сыграть в игру этой сучки.

Посмотрев на неё, он нахмурился. Темные глаза выражали недовольство, но не в её адрес.

— Мост придёт, — сказал он после небольшой паузы.

Это не был вопрос.

— Ага, — сказала Касс, глядя на лидера Лао Ху. — Мост придёт.

Она украдкой взглянула на Гаренше, который держался в тени алькова. Выражение на его лице поразило её. Он не отводил взгляда от лидера Лао Ху, и впервые за всё то время, что Касс его знала, она не видела в этом взгляде весёлого добродушного видящего.

Он смотрел на Вой Пай так, будто намеревался её убить.

— Думаю, у неё будет подмога, Багс, — пробормотала она, всё ещё дёргая версианца за руку. — Думаю, у неё будет даже больше подмоги, чем она сама ожидает.

Не сказав больше ни слова, Касс последовала за их сопровождающими из Лао Ху через дверь в сад. Пока они шли по каменной дорожке к гостевой части Внутреннего Города, Касс увидела, как первые крупные снежинки спускаются с неба, кружась в оранжевом свете фонарей перед тем, как осесть на деревьях или земле.

Глядя, как умножаются эти снежинки, начиная валить всё быстрее и быстрее, она гадала, сколько же времени пройдёт до тех пор, когда Элли поймёт, что они задерживаются.

Глава 27.

Кучта

— …Я не хочу об этом говорить, — отвечает он. Он улыбается ей, засовывает руки в передние карманы грубых рабочих штанов и прислоняется к тюку соломы. — Ты извращенка, знаешь, да? Вечно хочешь об этом говорить.

Она шлёпает его по руке и толкает на одеяло, пока он не начинает хохотать.

— Я не извращенка! И это ты, с твоей-то репутацией, называешь меня так, — когда он качает головой, изображая раздражение, она снова толкает его и вынуждает посмотреть на неё. — Ты знаешь, что есть девочки, которые говорят, будто ты их околдовал, Эвальд? Что ты погрузил их в какой-то транс, чтобы они сняли свою одежду?

Он отворачивается, краснеет, и она фыркает, откусывая от своего бутерброда.

— Смотрите-ка, внезапно застеснялся. Мне придётся сказать другим девочкам, что это правда.

— Кучта, — начинает он. — Не надо.

— Я только дразню тебя, Эвальд, — говорит она, опираясь на локти. Всё ещё держа в одной руке бутерброд, она прикрывает глаза от солнца и вытягивает ноги под рабочим платьем, в которое она одета. — Я храню твой секрет. Никто не знает о наших небольших вылазках. Но нужно же мне повеселиться… особенно раз ты не станешь околдовывать меня.

— Ты мой друг.

— И что? Друзей не околдовываешь?

— Нет, — говорит он, поворачиваясь, чтобы снова посмотреть на неё. — Нет, не околдовываю.

Вновь увидев серьёзное выражение в его прозрачных глазах, она улыбается и опускает верхнюю часть туловища на солому, а под голову подкладывает одну руку. Она ещё откусывает от бутерброда, жуёт и смотрит на стропила.

— Тогда я буду считать себя везучей, — смеётся она. — Раз я избежала твоих сетей. У меня и так будет достаточно проблем с замужеством из-за того, что отец — старый пьяница.

Она улыбается ещё шире, а потом поддевает его ногой.

— Если мне придётся ещё и объяснять отсутствие целомудрия из-за чьих-то чар, будет ещё сложнее.

Он улыбается ей, отталкивая ладонью её ногу в ботинке.

— У тебя не будет проблем с замужеством, Кучта. Мужчинам нравятся женщины-командирши. И длинные тёмные волосы.

— И это говорит он… тот, кто пытается уложить в постель каждую девушку в городе, кроме меня, — увидев, как он поджимает губы, она широко улыбается ему и показывает на одеяло. — Ешь! Сначала жалуешься, что голодный, а потом не ешь.

Он берет другой бутерброд, который она принесла для него, немного хмурится и откусывает кусок. Слегка поморщившись, он заставляет себя жевать, подавляя волны в своём свете, когда он пытается есть это как еду видящих и не может.

— Тебе не нравится курица?

— Нормально.

— Только нормально? — она ложится обратно на солому и закрывает глаза. — Зачем я вообще приглашаю тебя на эти наши пикники? Ты ненавидишь то, что я готовлю, ты не околдовываешь меня, не помогаешь мне с математикой и естественными науками, и даже не говоришь, какие слухи о тебе — правда.

Ощутив её слова, по крайней мере, отчасти, он смотрит на неё.

— Тебе не стоит, Кучта, — он снова хмурится. — Тебе не стоит приглашать меня на такие вещи. Нам лучше говорить только на выездах. Когда это безопасно.

— Только на выездах? Но они тоже всего лишь раз в месяц. Я бы никогда тебя не увидела, если бы ждала до тех пор! А тебе стало бы очень одиноко, Эвальд, — она улыбается. Её тёмные волосы убраны в пучок на затылке. Она игриво дёргает его за волосы, и он позволяет ей, прислоняясь к её руке. — И вообще, — говорит она. — Почему это мне не стоит? Ты же сам только что сказал мне, что мы друзья?

— Мы друзья, — говорит он. — Именно поэтому тебе не стоит.

Она опять поддевает его ногой.

— Откуда эта внезапная забота? Беспокоишься о моих перспективах? Что у меня будет такая же плохая репутация, как у тебя?

— Нет, — он снова хмуро смотрит на бутерброд. — Но они узнают. Рано или поздно. И тогда тебе будет плохо. Ты знаешь, что бывает.

Она фыркает, откусывая ещё один кусок от своего бутерброда.

— Ты имеешь в виду Джервикса и его банду идиотов? Я не боюсь этого белого мутанта с мозгом слепня.

Он смотрит на неё, прищурившись, и его лицо внезапно делается суровым, лишённым юмора.

— Это тебе не шутки, Кучта. Они ни разу не обращали свой гнев на тебя.

— Я их сто раз видела. Я знакома с ними дольше, чем ты, Эвальд.

— Неважно, что ты видела! — говорит он, подавляя настоящую злость. — Ты его не знаешь. Может, он тебе и кажется глупым, но он не глуп. И он много чего знает, Кучта. Если он узнает, что мы друзья, то для тебя это закончится плохо. Это я тебе обещаю.

— Много чего знает, — сердито бурчит она. — Он знает, что я ему глаз вырежу, если он ещё раз попытается что-то со мной провернуть.

Когда он удивлённо смотрит на неё, он видит хмурое выражение на её лице.

Она смотрит на стропила и морщит нос. Меж её бровей пролегает складка, словно она почуяла дурной запах. В этот момент он видит выражение, скрывающееся за её улыбкой, и понимает, что она знает больше, чем показывает.

— Я ему нравилась, знаешь. Джервиксу, — она косится на него, и то резкое выражение всё ещё стоит в её взгляде. — Он хотел, чтобы я пошла с ним на танцы. Прошлой зимой он пригласил… и даже попытался украсть поцелуй. Ему повезло, что мой брат оказался поблизости.

Мальчик несколько секунд лишь смотрит на неё, немного опешив.

Ему никогда не приходило в голову, что Джервиксу нравятся девушки, и уж тем более то, что он может подойти к его подруге.

Посмотрев на неё, он опять осознает, что она на самом деле довольно хорошенькая. У неё большие глаза цвета мёда, смеющиеся на сердцевидном лице. Её чувственные губы часто улыбаются, и в отличие от мальчика, она использует не молчание, а смех, чтобы скрыть увиденное. Её длинные волосы заплетены в косы, в которые теперь набилась солома, но он раньше видел их распущенными, и знает, что волосы у неё густые и тёмные.