Из свитков Клио

– Предлагаю выпить за успешное окончание полевой практики по археологии! Профессор, присоединяйтесь к нам!

Пожилой жилистый мужчина возник из темноты, как материализовавшийся дух, подошёл к костру и взял предложенный стаканчик. Глотнув вина, профессор уселся между девушками, заботливо установившими ему складное кресло. Пышноволосая студентка вдруг попросила:

– Профессор! А расскажите нам что-нибудь интересное про это место. Ведь не просто так мы тут целых две недели копались в земле и перебирали обгоревшие деревяшки? Наверняка же здесь что-то происходило в былые времена!

Все дружно поддержали девушку. Пожилой мужчина помолчал немного, собираясь с мыслями, потом ответил:

– Ну, хорошо. Слушайте. Утром 26 июня 1544 года в Салерно стояла прекрасная погода…

Глава 1

Повторенье – мать ученья. Эту латинскую мудрость профессор Гризиньяно ценил больше других, поэтому занятие в открытой галерее перед входом в собор началось с чтения наизусть Regimen Sanitatis Salerni. Первый студент бодро оттарабанил на латыни пять начальных глав трактата, после чего профессор благосклонно кивнул ему и сделал знак замолчать. Карие глаза Гризиньяно уставились на следующую жертву, пухлого юношу в мешковатом потрепанном джуббоне. Толстячок тяжело вздохнул и начал неуверенно бормотать тоненьким голоском. На слове «желудок» в первой же строчке шестой главы юноша запнулся, сглотнул, замолк и затравленно посмотрел на профессора. Тот несильно стукнул нерадивого студента по макушке длинной тонкой палкой, которую использовал и как указку, и как розгу, затем строго произнёс на латыни:

– Ослу нужны пища, груз и кнут.

После этого Гризиньяно дружелюбно кивнул Франческо Альфано. Этот высокий молодой человек стоял у колонны, и, казалось, думал о чём-то своём. Но по знаку профессора Франческо тут же уверенно продекламировал главы трактата с шестой по двенадцатую и замолк лишь после того, как Гризиньяно захлопал в ладоши.

– Браво, юноша! Из вас получится хороший врач!

С тех пор, как принц Салерно пригласил Паоло Гризиньяно из Трамонти, почтенный профессор тратил всё своё время и все свои силы на то, чтобы вернуть врачебной школе былой блеск. Студентов заставляли заучивать наизусть самые известные медицинские трактаты, прежде чем допускать к занятиям по хирургии. Кроме того, Гризиньяно составил подробнейшие комментарии к афоризмам Гиппократа, чтобы приобщить своих учеников к мудрости великого врача.

Франческо был одним из лучших учеников Салернской школы. Ему легко давались и логика, и философия. А запомнить дословно трактат вроде Regimen Sanitatis Salerni молодой человек мог за пару вечеров. Наверное, сказывалось то, что род Альфано издавна занимался торговлей: сначала в Амальфитанской морской республике, потом в княжестве Салерно, а затем и во всём Неаполитанском королевстве. В этом благородном семействе знали, как важно уметь быстро читать, считать и помнить в деталях всё, что имеет отношение к коммерции. Поэтому и образованию детей всегда уделяли очень много внимания.

Занятие в открытой галерее перед собором закончилось после литургии третьего часа. Теперь студентам предстояло перебраться в ботанический сад, который когда-то основал почтенный Маттео Сильватико, автор трактата о целебных травах и минералах. Именно его книгой пользовался доктор Грилло, когда водил своих подопечных по террасам имения и показывал растения, которые смогут им пригодиться во врачебной практике. Сад, принадлежал роду Сильватико, но принц Салерно договорился с ними, чтобы студентов и профессоров пропускали туда для занятий.

Когда доктор Грилло закончил свою лекцию, Франческо не пошёл домой, как другие, а затаился возле каменной ограды в тени лимонного дерева. Уже становилось жарко, но стена, сложенная из неровных обломков песчаника и вулканического туфа, хранила прохладу. Вот что-то прошуршало возле лица юноши – это пронеслась по камням шустрая зелёная ящерица с тёмными пятнами на спине. Некоторые авторитетные врачи рекомендовали использовать её для лечения четырёхдневной лихорадки. Другие говорили, что такие ящерицы помогают от падучей болезни.

Наконец, возле выхода из ботанического сада послышались звонкие девичьи голоса. Преподобная Абелла де Руджеро, одна из лучших женщин-медиков во всём Неаполитанском королевстве, закончила свою лекцию и теперь её студентки возвращались домой.

Франческо дождался, пока мимо него проследует группа девушек, увлечённых беседой, а потом вышел из своего укрытия. Навстречу юноше в сопровождении служанки степенно шла высокая женщина чуть постарше остальных студенток. Несмотря на тёмный вдовий наряд, любой мог отметить её грациозную походку и прелестное лицо.

– Здравствуйте, мона Лаура.

– Здравствуйте, сер Франческо.

– Вы позволите проводить вас до дома?

– Не вижу в этом необходимости. Вас, наверняка, ждут важные дела. Но если вам так хочется…

Разговор, как всегда, затух, не успев, как следует, завязаться. Лаура Гварини, вдова ювелира, понравилась Франческо с первого взгляда. Юноша когда-то увидел её в монастыре Святого Франциска из Паолы, куда студентов врачебной школы водили, чтобы показать монастырскую аптеку. Тогда случайно в одном помещении оказались и юноши, и девушки, и доктор Грилло обратился к моне Лауре, чтобы та отвела своих сокурсниц в больницу по соседству. Высокая женщина с большими печальными глазами сразу запомнилась юному Альфано, и с тех пор он искал каждого удобного случая, чтобы вновь узреть её. Вот и сейчас, шагая по дорожке, Франческо то и дело поворачивал голову, чтобы полюбоваться лицом очаровательной вдовы. Вот только из головы юноши загадочным образом улетучились все темы для разговоров, которые он заранее продумывал. Лишь дойдя до дворца Фруссионе и полуразрушившейся церкви Святого Петра, Франческо вдруг понял, что сейчас ему нужно будет повернуть направо, а женщине – налево, и поспешно проговорил срывающимся голосом:

– Мона Лаура! Если вдруг вам что-нибудь потребуется… я… я всегда буду рад вам помочь… Одним словом, можете на меня рассчитывать, если что…

Вдова печально посмотрела на юношу и попрощалась с ним лёгким кивком, затем так же степенно направилась к своему дому. А расстроенный Альфано корил себя за неумение общаться с женщинами и за то, что в очередной раз показал себя косноязычным болваном…

Глава 2

В середине ночи Франческо проснулся от низкого колокольного гула. Звонили не так, как обычно созывали народ в храмы на службу, и не так, как оповещали о церковных праздниках. Нет, звук был другим, низким и тревожным. Юноша вскочил с постели и вбежал в гостиную. Полуодетый отец уже подходил к окну.

– Что это, па?

– Набат. Так звонили, когда в залив входили пираты.

– И что мы будем делать?

– Сначала узнаем, что произошло. Одевайся и беги к капитану портовой стражи. Расспроси его, и сразу возвращайся!

Возле Морских ворот, где жил капитан, царила суматоха. От распахнутых дубовых створок, обитых кованым железом, в разные стороны разбегались юноши-гонцы и вооружённые стражники. Тут же суетились горожане. Капитан Орбелло уже успел облачиться в отполированную до блеска кирасу и водрузить на голову шлем-кабассет, поэтому выглядел на редкость грозно. Улучив момент, Франческо приблизился к вояке и очень вежливо осведомился, почему звонили в набат. Капитан зыркнул бешеными выцветшими глазами, но всё-таки сдержался и ответил без грубости:

– На башне Ла Баста зажгли сигнальный костёр.

Тут к капитану подбежал очередной гонец и что-то прошептал на ухо. Вояка посуровел, потом повернулся к гражданским и суровым голосом произнёс:

– Часовые из замка Ареки видят множество огней в заливе. Это может быть только флот Барбароссы.

Франческо похолодел. Он слышал о том, что огромная турецкая эскадра шла на юг от Тулона вдоль побережья Италии, но никак не ожидал, что она окажется у Салерно. Юноше казалось, что император Карл V сумеет позаботиться о землях, доставшихся ему от деда, Фердинанда Арагонского. И теперь известие о появлении флота магометан вызвало у Франческо приступ ужаса. Захотелось бежать, не разбирая дороги, неведомо куда. Он еле сдержался, чтобы не поддаться панике.