Что там?

Еще пару минут самолет прыгал то вверх то вниз. «Как он еще не развалился?» – и вдруг Елена увидела землю, сердце так и запрыгало от радости. «Все закончилось, все позади», – она готова была захлопать в ладоши и толкнуть свою соседку, – «смотрите же, смотрите». Но женщина окаменела от ужаса, теперь ее лицо было пергаментным, как предсмертная маска.

Еще с минуту самолет прыгал, и вдруг все стихло, все завертели головами, спрашивая друг друга, а что это было. Появились улыбки, даже смех, а когда колеса со скрипом коснулись посадочной полосы, сразу раздались аплодисменты. «Я же вам говорила, что все будет хорошо», – мысленно сказала девушка и посмотрела, как мимо проезжала диспетчерская вышка.

– Юлька! – Первое, что услышала она, когда вышла из терминала. – Лариса мчалась ей навстречу, не забывая при этом махать руками. – Юлька! Юлька! – еще несколько раз прокричала она, слово девушка могла ее не заметить.

Лариса была похожа на большой цветок, что растет в чудном лесу. Ярко-желтый сарафан с синим поясом, бордовая сумочка, кремовые босоножки и рыжая шевелюра, увенчанная белой панамой. Ее глаза излучали детскую радость. Не стесняясь остальных пассажиров, она тут же бросилась на шею своей подружке.

– Как я рада, что ты смогла приехать. – Она обняла уставшую девушку, несколько раз чмокнула ее в щечку и тут же что-то прошептала на ушко, отчего Юля улыбнулась и покосилась на молодого человека, что стоял чуть подальше от шумной Ларисы.

– Это он? – Юля видела фотографии, что ей присылала Лариса, но вживую он выглядел намного моложе.

– Ага, – радостно сказала она и опять что-то зашептала на ушко.

– Слушай… – она не успела закончить, как Лариса замахала рукой, разрешая своему жениху подойти.

Вадим достал из-за спины небольшой букет и протянул его Юле.

– Спасибо, – удивившись такому вниманию, ответила она.

– Вадим, это Юля, Юля, это Вадим, – ткнув пальцем в грудь юноши, сказала Лариса.

Минут через пятнадцать они сидели в такси, которое, плавно покачиваясь, мчалось по городу. Юля еще не могла прийти в себя, что ее полет закончился. Где-то там, в глубине живота, что-то булькало, а сердце то успокаивалось то опять начинало лихорадочно стучать.

– Я приготовила комнату, будем вместе тусоваться. Мой Филька, это кот, ты его знаешь, арестован, не выпускай, он все цветы у бабушки слопал. Сказала, если увидит его, выкинет на улицу.

Пока они ехали, Лариса то прижималась к своей подружке то разворачивалась на сто восемьдесят градусов и лезла к своему жениху, а тот, похоже, был ужасно доволен, что на него обратили внимание. То опять возвращалась к Юле и снова начинала говорить всякие глупости.

Юля старалась не пялиться на Вадима, как-то неприлично, но женское любопытство так и толкало, пусть краешком глаза, но взглянуть на него. Свадьба – это чудное время, если ты влюблен. Тогда все превращается в настоящую сказку, где ты принцесса, а он принц. Сбываются все твои мечты. Столько желаний, что даже не знаешь, с которого начать.

Юлина свадьба давно уже прошла, но отголоски все еще витали вокруг нее, поэтому она понимала подружку, которая все никак не могла оторваться от своего мальчика. Юля закрыла глаза, воспоминания ужасного полета. Но через минуту на их месте появились сладкие мысли о поцелуях. Ах, тихо выдохнула девушка и сжала руку подружки. А та снова защебетала, словно уже вечность не виделись, а ведь еще вчера почти целый час трепалась по скайпу.

Юля как-то застенчиво стояла в комнате, выходила на балкон, за ней хвостиком бежала Лариса, а за ней следовал Вадим. Вот так гуськом они ушли в город. Юля продолжала присматриваться к Вадиму, ну не могла она этого не делать. Может чистое любопытство, а может женская оценка, каков он, что в нем есть интересного? Юля смотрела, а в голове роились мысли, о чем он думает, что говорит, как обнимается и целуется. Она подумала бы и дальше, но ее вечно возвращала в реальность Лариса.

«Хм… Какой-то он бука, совсем не видит меня», – думала Юля и даже чуточку обижалась на Ларисиного жениха. Они держались за ручки, словно боялись потерять друг друга в полупустом кафе. Было даже смешно смотреть на них. Юля улыбалась, слушая их, а он все продолжал игнорировать ее. «Влюблен», – наконец сделала она свой окончательный вердикт. «Он обречен какое-то время быть счастливым», – Юля тяжело вздохнула, вспомнив свою свадьбу. «Наверное, и я была такой же глупой и наивной, словно ребенок», – думала она, стараясь вспомнить Бориса.

Зачем эти свадьбы, разве они что-то значат? Так, юридический акт в документе, подпись и свидетельство юридической ответственности, словно влюбленные уже что-то совершили. У нее есть сосед дядя Гриша, они с тетей Клавой так и не расписались, а ведь любят. Юля знала точно, что любят, это и так видно. А вот Марина Степановна, мамина знакомая, та уже третий раз вышла замуж и, похоже, не последний.

Любовь нельзя ограничить рамками закона, нельзя наложить меру ответственности, нельзя ограничить в свободе. Любовь либо есть, либо ее нет. Природа подарила человеку удивительную способность любить.

Юля смотрела на подружку, улыбалась и думала о чем-то своем.

Антошка

В комнате, где временно устроилась Юля, был полный бедлам, дверь то открывалась то с шумом захлопывалась. Таскали вещи, между ног бегали дети, через них переступали как через маленьких щенят, что вылезли из своего ящика и начали изучать новый мир.

Те что постарше лезли к родителям, им хотелось быть в курсе событий, те что помладше залезали в шкаф, устраивая там свой домик. А совсем маленький Антошка, ему, наверное, и трех лет еще не было, ползал под кроватью и что-то там пел. У него был свой мир, он то бурчал, то разговаривал с воображаемыми героями, то махал руками, представляя, что он зайчик.

Антошка выполз, неуверенно покрутил головой и, быстро подойдя к цветку, что стоял на полу, стал стягивать с себя штанишки. То, что Юле нравилось в детях, так это их открытость, у них нет комплексов, нет правды или лжи, нет красоты или уродства, нет стыда. Мальчик, пыхтя, наконец стянул свои штанишки, аккуратно опустил их ниже коленок. Пошлепал по ним и, убедившись, что они теперь никуда не денутся, посмотрел на своего писуна.

Невольно Юля улыбнулась. Что за странные создания мальчики, совсем не похожи на девочек. Их персик то торчит, то болтается, то они теребят его пальчиками, то просто сидя на полу внимательно рассматривают, будто это настоящее сокровище.

Антошка выпятил свой животик вперед и, о чем-то серьезно подумав, стал писать. Струйка зажурчала, Юля опять улыбнулась и уже с интересом стала смотреть на этот процесс.

Когда она сама была маленькой, еще ходила в садик, с любопытством смотрела, как Светлана Степановна, она запомнила, как зовут нянечку, меняла шортики Степе. Тот вечно куксился и плакал. После тихого часа всегда просыпался мокрым.

В комнате никого не было, и Юля могла спокойно наблюдать за тем, что делал мальчик. Наконец струйка иссякла, он по-деловому взял свой стручок и потянул вперед, словно хотел посмотреть на сколько он может растянуться. Внимательно посмотрел сверху, отпустил и снова попробовал растянуть, а после, удовлетворенный, пыхтя, согнулся и стал натягивать свои штанишки.

– Постой, помогу, – присев рядом, поманила мальчика к себе.

Тот, неловко перебирая ножками, стараясь не упасть, сделал несколько шагов в сторону незнакомки и, подняв руки вверх, дал понять, мол, я не против, помогай. Его толстенький стручок покачивался из стороны в сторону. Юля опять улыбнулась. «И все же какие они странные», – подумала она и потянула трусики вверх. Через секунду штанишки были надеты, мальчик, не говоря ни слова, развернулся и быстро убежал в зал.

После того как Лариса согласилась выйти замуж и сообщила об этом своей маме, начались тайные переговоры. Марина Степановна, мама Ларисы, и Ольга Васильевна, мама Вадима, сперва по телефону, а после уже на очной ставке стали строить сложные планы свадьбы.