Что там?

Предисловие

«Любовь есть единственная разумная деятельность человека»

(Л. Н. Толстой)

Когда мальчик осознает, что он не такой как девочка? Когда девочка сравнивает себя с мамой? Как я родился на свет, и зачем взрослые целуются? Это первое, в чем пытается разобраться каждый, а что потом?

В книге собраны рассказы из разных книг, но объединяет их одно: желание разобраться через истории героев, что такое эротизм, влечение, сексуальность и любовь.

Эротизм – Érotisme, Искусство наслаждения? Скорее искусство желания и искусство вызывать желание вплоть до умения наслаждаться самим желанием (собственным или желанием другого) с целью достичь более тонкого или более длительного… (Философский словарь Спонвиля)

Сексуальность – совокупность биологических, психофизиологических, душевных и эмоциональных реакций, переживаний и поступков человека, связанных с проявлением и удовлетворением полового влечения.

Сексуальность является врождённой потребностью и функцией человеческого организма, подобно процессам дыхания, пищеварения и др. Человек рождается с определённым физиологическим сексуальным потенциалом, далее сексуальность формируется уже в рамках индивидуального жизненного опыта.

Любовь. Различение отдельных типов любви можно видеть уже в древнегреческом языке:

«эрос» (др.-греч. ἔρως) – стихийная, восторженная влюблённость в виде почитания, направленного на объект любви «снизу вверх» и не оставляющая места для жалости или снисхождения;

«филия» (др.-греч. φιλία) – любовь-дружба или любовь-приязнь, обусловленная социальными связями и личным выбором;

«сорге» (др.-греч. στοργή) – любовь-нежность, особенно семейная;

«агапэ» (др.-греч. ἀγάπη) – жертвенная любовь, безусловная любовь, в христианстве такова любовь Бога к человеку.

Греками выделялось ещё 3 разновидности любви:

«людус» (лат. ludus) – любовь-игра до первых проявлений скуки, основанная на половом влечении и направленная на получение удовольствий;

«мания» (др.-греч. μανία) – любовь-одержимость, основа которой – страсть и ревность. Древние греки называли манию «безумием от богов»;

«прагма» (др.-греч. πράγμα) – рассудочная любовь, когда переживание этого чувства в человеке побуждается не сердечной привязанностью, а лишь в корыстных интересах с целью извлечения выгод и удобств.

Читайте и делайте свои выводы.

«Без любви жить легче, но без нее нет смысла» (Лев Толстой)

Свадьба

Полет

Самолет затрясло, словно он ехал как телега по каменной дороге. Слова стали обрывочными и какими-то смешными, вот только было не до смеха. Где-то в хвостовой части раздался оглушительный грохот, словно вырвало люк. Сердце сжалось и молниеносная мысль «Ну все». Дальше Юля уже не могла даже мыслить, стало не то что бы страшно, а как-то обидно.

«Интересно, как часто самолеты терпят крушение», – после минутной тряски подумала она, но в голове никак не хотели всплывать статистические цифры, а ведь помнила, даже интересовалась этим. Женщина, что сидела рядом, глубоко выдохнула, постучала себя по груди, будто выбивала пыльный ковер, и уже с радостью, что все кончено, улыбнувшись, гордо заявила:

– Это еще что, я вот летела в Сочи, так час кружились. Шасси не вышло, думала все, попрощалась…

Юля улыбнулась, мол, понимаю, да, всякое бывает, а сама думала: «Что же все-таки так грохотнуло?» Появился бортинженер, стал заглядывать в иллюминаторы, убежал в хвост, но, не найдя причины, сообщил, что неплотно закрыл люк. Ага, кого он решил обмануть, там ведь датчики стоят, иначе бы не взлетели.

Девушка посмотрела в иллюминатор, вроде все нормально. Самолет резко набирал высоту, ее вжало в кресло, и соседка, вытаращив глаза, опять захлопала себя по груди. Юля не любила летать, почему-то боялась этих воздушных монстров. Понимала, что глупо, миллионы каждый день взлетают и садятся, но вот боялась и все.

Через пару минут загорелось табло, что можно отстегнуть ремни. Женщина тяжело выдохнула и, опустив глаза вниз, тут же полезла в свою сумочку. Юля летела на свадьбу к Ларисе, сама же после того, как вышла замуж, уехала к мужу в Энгельск, что рядом с Саратовом. Всю жизнь прожила в Кургане и вот – новый город на Волге, а подружка так и осталась в Тюмени.

Они вместе закончили ТюмГАСУ по специальности «Архитектор». Юля хотела проектировать загородные дома, сама выросла в частном доме и прекрасно понимала, что в нем необходимо. Порой смотрела на чужие проекты и смеялась, для кого они строят? Ведь загородный дом – это как мини-крепость, там должно быть все, и кладовки, и топочная, и подвал, и пусть мини, но мастерская. А как они выглядели? Это просто ужас. Да, были интересные проекты, но в них невозможно жить, либо все мелко как в муравейнике, либо огромные комнаты. Интересно, а как они намерены их отапливать? Архитекторы просто делали красивые проекты, но большинство из них были нежизнеспособными: то стены тонкие, то окна огромные. Это же Сибирь, тут вообще-то холодно бывает.

Пролетели два часа и объявили, что самолет пошел на посадку. Как только Юля застегнула ремень, опять началась тряска. «Что за невезуха», – только и успела подумать она, как ее резко вжало в кресло, а через секунду подбросило вверх. Кто-то завизжал, через секунду наступила тишина, словно отключили звук, за ним последовал надрывающийся рев турбин и снова голоса. Юля мысленно перекрестилась, хотя не верила в эти глупости. И все же, на душе чуточку полегчало. Соседка вцепилась руками в подлокотники, будто они куда-то от нее убегут. Опять тряхануло и самолет заскрипел. Казалось, его выворачивают, крутят, сжимают и пытаются растянуть словно ластик.

Лена закрыла глаза, стало намного хуже, она слышала скрип, вой двигателей и панические голоса пассажиров. Посмотрела в иллюминатор, самолет летел через облако. Крылья то пропадали, то опять появлялись. Они словно махали то вверх то вниз. «Как они так могут? Почему еще не сломались?» – подумала Юля и так же, как соседка, вцепилась в подлокотники.

Резкое падение. Ее тело подпрыгнуло, на мгновение она ощутила невесомость, за которым последовало жесткое приземление в кресло и опять вой турбин. «Никогда больше не полечу на самолете, никогда!» – твердила про себя девушка, стараясь тем самым успокоить. А что она могла сделать, вот что? Ничего. От этого ей действительно стало спокойней, а после она вспомнила, как ее отец говорил: «Представь, что ты находишься в испытательной кабине для летчиков. Им запускают разные экстремальные программы, из которых они должны найти выход. Но, что бы ни происходило, как бы ни тряслась их кабина, они все равно находятся на земле. Они в безопасности».

Самолет дернуло, словно кто-то схватил его за хвост. Все, кто сидел, по инерции устремились вперед, но тут же их бросило назад, словно невидимая рука подтолкнула его к земле. «Это точно конец», – обреченно сказала себе Юля, почему-то подумала о маме и Борисе, своем муже. А ведь она так и не родила, все оттягивала, мол, через годик, потом, не сейчас. Стало грустно и на душе как-то пусто. Что произойдет, если ее не станет? Самолет наклонило на правый борт, и он, словно истребитель, ушел в сторону. «Да ничего не произойдет», – сама себе ответила она и посмотрела в иллюминатор, но там была только серая мгла.

Женщина, что сидела рядом, покраснела словно рак, она сжимала глаза как можно сильней, будто это поможет. Страх, вот что убивает человека. Юля как-то спокойно смотрела на всех, она ведь знала, что это всего лишь симулятор полетов и через несколько минут все закончится. Но пассажиры приняли все близко к сердцу и поддались своим воображениям. Страх завладел их сознанием.