Страница 8 из 20
Султан отвечал:
– Я готов отдать тебе не только Амуль, но и другие места с условием, что ты пришлешь войска под началом твоего сына Иль-Арслана для нашего вызволения.
Но Атсыз не хотел усиления Сельджукидов. Он снял осаду Амуля, зато отправил в набег небольшую армию под началом своего брата Йинала, который разграбил несколько поселений в Хорасане.
В то же время хорезмшах задумал создать обширную антиогузскую коалицию под своим руководством. С этой целью он направил множество писем правителям отдельных частей Сельджукского султаната.
Неизвестно, чем кончилась бы эта затея, но в 1156 году Санджар сбежал от своих мучителей, выехав на охоту. Правда, восстановить страну он уже не мог. Семидесятилетний султан был морально опустошен. Опустела и его казна, которую огузы разграбили после взятия Мерва.
Хорезмшах Атсыз тотчас отправил султану верноподданническое письмо, в котором заверял о готовности служить верой и правдой.
Правда, хитрить пришлось недолго. Летом 1156 года хорезмшаха после всех треволнений разбил паралич. Атсыз умер. Ему наследовал сын – Абу-л-ФатхИль-Арслан (1156–1172). Свое правление он начал с того, что «убил нескольких человек из своих дядей и ослепил своего брата, который умер три дня спустя; по другому известию, он кончил жизнь самоубийством». Таковы сведения ал-Асира. Джувейни уточняет, что брат Иль-Арслана – Сулейманшах – был брошен в тюрьму и там умер, а казнили его атабека Огула и еще нескольких вельмож. Затем был убит дядя нового хорезмшаха – Юсуф, которого заподозрили в нелояльности, а Сулейманшаха на всякий случай ослепили. Через три дня царевич покончил жизнь самоубийством.
Важный момент: трон у хорезмшахов переходил не от брата к брату и не от дяди к племяннику, а от отца к сыну. На какое-то время это позволило укрепить власть.
Иль-Арслан начал правление с того, что увеличил жалованье воинам. Затем столкнулся с северными кочевниками – кипчаками или канглами, которые вторглись в Дженд. Хорезмшах выбил их оттуда. Вскоре он получил признание от султана Санджара и почетные одежды.
7. Схватка на руинах
В западной литературе для оценок правителей заготовлено несколько клише. Этот хитер, тот коварен. Одни правители «жестоки», другие – просто «садисты». Третьих назначают добряками, четвертых – «носителями прогресса», наделенными «богатым воображением».
Жизнь гораздо сложнее этих формул, хотя они-то легче всего и запоминаются читателями. Ярчайшее тому свидетельство – романы Дюма. Но, увы, историю по ним учить нельзя.
Если пользоваться западными клише, Иль-Арслан «жесток»: первым делом он устранил родного брата, чтобы занять трон; другого брата ослепил, а заодно казнил дядю. Несомненно, новый хорезмшах хитер: лавирует между собственными беками, западными сельджуками и кара-китаями, чтобы удержаться на троне. В то же время он добр: беспокоится о своих ираноязычных подданных и способствует обогащению купеческой верхушки Хорезма. Наконец, он велик, потому что расширил пределы державы и пытался построить новую империю на развалинах гибнущего государства Сельджуков. То есть продолжил дело отца.
В 1157 году Санджар умер, видя полный крах своего государства. Сыновей у него не было. Султан передал власть племяннику Махмуд-хану ибн Мухаммеду (1157–1162). Никаким авторитетом этот племянник не обладал.
Сельджукское государство делилось тогда на две крупные территории: западную и восточную. Западная называлась Иракский султанат. Там правила младшая ветвь Сельджуков, которая формально подчинялась Санджару, пока он был жив. После смерти Санджара иракские Сельджукиды на короткое время обрели самостоятельность, пока не попали в зависимость от своих кипчакских «опекунов» Ильдегизидов. Арраном, Азербайджаном, Персидским Ираком правил султан Арсланшах Сельджукид (1161–1176). Осторожный правитель Хорезма Иль-Арслан на всякий случай обратился к нему с почтительным письмом.
В Восточном же Иране фактически никто никого не слушал. Губернаторы на окраинах обрели самостоятельность. В Хорасане и Мазандеране обосновались вожди огузов. В Мерве господствовала тюркская солдатня во главе со своими эмирами. Первым из них был Муайид Ай-Аба, бывший мамлюк (военный раб) Санджара. Авторитетом пользовались также Айбек и пара деятелей помельче.
Великий султанат продолжал разваливаться.
Сельджуки погибали стремительно. Султан Махмуд пришел к власти лишь потому, что договорился с «огузами». Опасаясь этих темпераментных джигитов, его верховенство признали наместники разных областей государства. Правда, они готовы были подчиняться лишь до тех пор, пока султан не вмешивался в их дела, да и то подчинялись скорее формально. Тот же Иль-Арслан сразу изменил отношение к Махмуду. В письмах он обращался к сельджукскому государю уже не как раб (бенде), а как «искренний друг» (мухлис). По поводу смерти Санджара он на всякий случай объявил трехдневный траур.
Махмуду исключительно не повезло: в конце концов он утратил дружбу и огузов, и своих эмиров, которые передрались между собой. Один из них, Айбек, захватил Гурган и Дихистан и признал над собой власть хорезмшаха – так было спокойнее.
Другой – Муайид – завладел Нишапуром.
Махмуд-хан Сельджукид метался от владетеля к владетелю, нигде не находил поддержки и в конце концов попросил защиты у Муайида. Тот защищать неудачника не стал, а вместо этого ослепил вместе с сыном и запретил упоминать имена несчастных в мечетях. Вместо них теперь упоминали имя багдадского халифа – повелителя правоверных, который владел Южным Ираком.
Это означало военный переворот и крах Сельджукского султаната. Теперь разные племена и правители боролись за его наследие. Постепенно усилились две страны. В низовьях Амударьи – Хорезм. В современном Афганистане – Гур. Скоро они станут врагами. Но пока – покоряют периферийные области. А еще между собой борются эмиры, и покамест самый удачливый из них – Муайид Ай-Аба.
Этот авантюрист захватил Тус, Абивард, Дамган в Хорасане, присоединил область Кумис. Он опирался на силы наемников и был типичным «солдатским императором», если использовать терминологию Древнего Рима эпохи упадка.
Через некоторое время иракский султан Арсланшах Сельджукид прислал эмиру почетные одежды, «пожаловал» ему Хорасан в управление, но пожелал, чтобы в мечетях читали хутбу (пятничную и праздничную проповедь) с именем его, султана, что означало бы формальное подчинение.
Муайид надел подаренные одежды и приказал читать хутбу (1163). Почему нет? Ему требовалась поддержка, тем более что огузы и мелкие эмиры удерживали оазисы Южной Туркмении и Северного Хорасана, включая город Несу/Насу (неподалеку от современного Ашхабада).
Однако активность Муайида напугала Иль-Арслана. Хорезмшах и сам претендовал на Хорасан. Страна, конечно, сильно пострадала от междоусобных войн и нашествия огузов, но еще сохраняла привлекательность.
В общем, Иль-Арслан выступил на Нишапур и осадил его (1163). Осада завершилась неудачей. Стороны заключили мир, хорезмшах отбыл восвояси, а Муайид сделал выводы и пополнил войско наемниками.
В 1165 году он напал на Несу. Дальше начался фарс. На выручку этому городу, управлявшемуся самостоятельным эмиром, подошел Иль-Арслан. Муайид немедленно снял осаду. Хорезмшах погнался за ним, но, как только эмир выстроил войска для сражения, опасливо отступил. Лукавые и не очень сильные правители явно побаиваются друг друга. Времена сильных армий и великих полководцев миновали. Наступает пора мелких владетелей, слабых войск и бесконечных интриг.
На обратном пути Иль-Арслан всё-таки подчиняет Несу, и ее правитель соглашается на хутбу с именем хорезмшаха. Затем хорезмшах внезапно нападает на владения Айбека, который вроде ему и так подчинен. Видно, не доверяет эмиру. Во всяком случае, известно, что правители поссорились между собой.
Дихистан захвачен хорезмийскими войсками и поставлен под прямое управление. Туда назначен губернатор (вали). Айбек бежал в Нишапур к Муайиду. То ли и раньше был в сговоре с эмиром, то ли именно теперь прибег к его покровительству – неясно. Так или иначе, Муайид защитил южную часть владений Айбека. Хорезмийцы поживились лишь за счет Дихистана.