Фирменный поезд 'Фомич'

- Что там? - не утерпел я.

- Станция...

Да ведь только что там ничего не было. И вдруг... крашенные коричневой краской служебные помещения, сквер с фонтаном, буфет, возле которого уже выстроилась очередь, торговки с горячей картошкой, луком, яйцами, ягодой, с бутылками молока.

- Узнайте название станции, - определил самую важную в настоящее время задачу Степан Матвеевич.

А в вагон уже возвращались пассажиры с кульками, пакетами и бутылками, довольные и радостные. Конечно, вот станция или какой-то разъезд, пищу продают, прогуляться можно. И вообще это уже здорово похоже на настоящую жизнь пассажира в поезде. Теперь доедем, обязательно доедем!

- Мы сейчас узнаем, - сказал Валерка, и они с Михаилом ринулись к выходу. Да и Федор с Валерием Михайловичем тоже вдруг засобирались. Не скрою, хотелось спрыгнуть на перрон и мне. Я сначала направился в купе к Инге.

- Предлагаю выйти, - сказал я. - Все уже вышли. Да и купить, наверное, что-нибудь надо.

- Куда же я с Валюшенькой? - возразила Инга. - Я тут останусь, а вы с Сашенькой погуляйте.

Тося осталась с Ингой. Не знаю, почему она не пошла с нами, не хотелось оставлять женщину с ребенком, что ли?

Главное здание вокзала, впрочем, маленькое, одноэтажное и невзрачное, стояло недалеко от нашего вагона. И когда мы подошли к нему, я прочел: "Разъезд 738-ого километра". Да... Это говорило не очень много. Ладно, Иван и студенты все выяснят. А пока что я с удовольствием шагал по твердой земле. Потом мы купили два кулька горячей картошки с луком, пару бутылок молока, мороженое, правда все растаявшее и больше похожее на кефир, но все же сладкое и слегка холодное. Нагруженные продовольственными припасами, мы вернулись в вагон, сложили кульки и бутылки на столик и стали ждать отправления.

- Ну вот видишь, - сказал я Инге, - станция. Хоть и разъезд, а все равно нормальная станция. Теперь уж доедем.

- Хоть бы скорей! - пожелала Инга. - Девочке очень трудно переносить такую жару.

- А что Зинаида Павловна говорит по этому поводу? - спросил я. Здесь у нас вся надежда была на Зинаиду Павловну.

- Да она как ушла в другой вагон, так и не возвращалась еще. Я уж и беспокоюсь за нее...

- Ну, Зинаида Павловна не пропадет. Не такой она человек.

- Конечно... Но что-то уж очень долго ее нет.

- А ты, Тося, что не выйдешь прогуляться? - спросил я.

- Я не хочу, Артем. Я сейчас ничего не хочу.

- Не надо уж так переживать, - попытался я приободрить ее. - Все образуется. Все будет в лучшем виде, вот сама увидишь.

- И в лучшем виде не хочу. И куда еду теперь, сама не знаю.

- Поедем в Марград, - сказал я, - а там уж разберемся. Не оставаться же тебе на какой-нибудь промежуточной станции, чтобы потом со всякими пересадками возвращаться в Усть-Манск?

- Да я и в Усть-Манск не хочу. К кому я там приеду? Кто меня ждет в Усть-Манске?

- Семен... - начал я, даже не зная, что скажу дальше.

- И Семена мне не надо... В Фомск вернусь... Или в другой город уеду... Я, Инга и Артем, может, всю свою жизнь начну с самого начала.

- Тут подумать надо, - возразил я.

- И нечего думать! - отрезала Инга. - Самое время начать все с самого начала.

- Да зачем же с самого уж что ни на есть начала? - удивился я. - Не было, что ли, позади ничего? Не может такого быть.

- Не было, - твердо сказала Тося.

Ну, советовать что-нибудь женщинам я всегда остерегался, а особенно в таких случаях, как с Тосей. Мало ли что сейчас крутилось у нее в голове? И единственное, что я ей мог искренне посоветовать, это решать все спокойно.

К вагону подошел писатель Федор. Вид у него был такой, словно он фланировал по бульвару в попытках убить время. Постояв немного напротив тамбура, он взглянул вверх, то есть на нас, увидел меня и замахал рукой:

- Выходи, Артемий!

- А если тронется? - спросил я.

- Куда он тронется? Ведь ни паровоза, ни электровоза нет.

- Как нет?!

- А вот так. Нет тягловой силы, и все. И неизвестно, куда девалась. Торговки говорят, что поезд-то наш без всякого паровоза и пришел. Подошел, остановился и теперь будет стоять неизвестно сколько.

- Что за ерунда? - вырвалось у меня.

- Папа, пойдем погуляем, - заторопил меня сын.

Вообще-то он был прав. Раз паровоза нет, то состав никуда не тронется. И мы вышли.

- А где оказался наш "Фомич"? - спросил я у Федора.

- Где-то в казахских степях...

- Ничего себе! - воскликнул я. - Да еще без паровоза!

Если остановка надолго, то не позвать ли все-таки Ингу погулять. В вагон заходить я не стал, а просто подошел к окну купе.

- Инга, - позвал я.

Сначала показалась голова Тоси, а потом Зинаиды Павловны.

- Ингу позовите, - попросил я.

Зинаида Павловна ничего не ответила и исчезла.

- Чего тебе? - спросила Инга.

- Понимаешь, поезд будет стоять, наверное, долго. Может, погуляешь с девочкой?

Инга на мгновение задумалась, потом сказала:

- Нет... Тут... А ты можешь взять Валюшеньку? Там есть где-нибудь тень?

- Есть, есть. Я возьму. Сейчас.

- Только смотри, чтобы Сашенька куда не убежал.

- У нас никуда не убежит! - заявил Федор, но энтузиазма этим у моей жены не вызвал.

- Ничего, ничего, - сказал я. - Все будет нормально. Федор, подержи Сашу. Я мигом. - Сын не возражал и даже, как мне показалось, с интересом и желанием позволил писателю взять себя за руку.

- Погуляй, папа, с дочкой, - сказала мне Зинаида Павловна и передала белоснежный сверток. - Мальцев! Господи! Как вы ее держите?

- Сейчас, сейчас...

- Да ведь это просто. Возьмите ее естественно. Самым простым образом.

- Вот, - сказал я, демонстрируя свое отцовское искусство.

- Ну теперь похоже... Идите, идите.

Мое внимание было занято дочерью, но я все же заметил, что Зинаида Павловна чем-то встревожена. И даже не просто встревожена, а поражена, испугана. На нее это было мало похоже. Но по тому, как меня выпроваживали из купе, можно было понять, что я им все-таки мешаю. Ладно... Какое-то у них свое дело. Я торжественно, впрочем, на почти совершенно не гнущихся ногах проследовал к выходу из вагона.

Получалось у меня! Ей-богу, получалось! Пот хоть и выступил на лбу, но это скорее от духоты и жары.

С величайшими предосторожностями спустился я по ступенькам вагона. Федор с Сашей уже ждали меня. Пассажиры накупили что кому было нужно, да и не очень-то много можно было здесь накупить, и теперь прогуливались вдоль вагонов осиротевшего без электровоза поезда. Мы направились к маленькому фонтанчику. Там и деревья были повыше, и тень погуще. Сын мой крепко держался за широкую ладонь Федора, а дочь преспокойно спала на моих чуть вздрагивающих руках.