Страница 7 из 11
Но Гофман совсем не собирался предостерегать читателей, изображая вредное влияние страшных рассказов на детское сознание. Рассказ няни о Песочнике, жуткие фантазии, возникающие в воображении героя, лишь предвосхищают встречу с настоящим Песочным человеком, выступающим под личиной адвоката Коппелиуса. Встречу, которая неизбежно должна произойти в жизни Натанаэля. Так проявилось в его жизни действие таинственных сил.
И реальный Песочник оказывается намного страшнее, чем в воображении: «Мне чудилось, что везде вокруг мелькает множество человеческих лиц, только без глаз, – вместо них ужасные, глубокие черные впадины. “Глаза сюда! Глаза!” – воскликнул Коппелиус глухим и грозным голосом. <…> И вот Коппелиус схватил меня. “А, звереныш! Звереныш! – заблеял он, скрежеща зубами, поднял меня и швырнул на очаг, так что пламя опалило мои волосы. – Теперь у нас есть глаза, глаза – чудесные детские глаза”, – так бормотал Коппелиус и, набрав в печи полные горсти раскаленных угольков, собирался бросить их мне в лицо».
И в финале сказки, когда «безумие впустило в него огненные свои когти и проникло в его душу, раздирая его мысли и чувства», Натанаэль пытается сбросить с башни свою невесту. А потом начинается настоящая бесовщина – он кричит: «Живей-живей-живей, – кружись, огненный круг, кружись, – веселей-веселей, куколка, прекрасная куколка, – живей, кружись-кружись!» За всем этим наблюдает адвокат Коппелиус, который объясняет желающим спустить юношу вниз: «Ха-ха, повремените малость, он спустится сам». Натанаэль видит его и с воплем «А… Глаза! Хорош глаза!» бросается вниз и погибает. Безумие под влиянием колдовских сил стремится к саморазрушению, самоуничтожению.
Но есть ли иной путь у человека в этом кошмарном мире, есть ли иной путь у человека, который живет с сознанием того, что Песочник реален и преследует его?
Творчество Э.Т.А. Гофмана похоже на страшный, болезненный сон, от которого хочешь очнуться, но не можешь. Пробудиться от такого кошмара, освободиться от наваждения возможно только с Божьей помощью. Но для этого нужно к Нему обратиться.
К. Кодлоди, Д. Макдональд
Среди сказочной литературы очень распространены нравоучительные произведения. Особенно часто встречались такие сказки в XIX веке. Для авторов этих произведений сам сюжет во многом является лишь аллегорией, то есть иносказанием, которое отсылает читателя к скрытому глубокому смыслу. Большинство нравоучительных сказок не пережило своего времени, но есть среди них и свои шедевры.
Один из них – «Приключения Пиноккио» Карло Коллоди (1826–1890). Эта книга, безусловно, близка христианству. История Пиноккио – это история о том, как «неблагодарный мальчишка», «довольно легкомысленный парень» стал хорошим, послушным ребенком. О том, как деревянный мальчик стал настоящим человеком. Это история бегства из родительского дома и пути в новый дом, в который герой входит вместе со своим отцом. Конечно же, это отсылка к евангельской притче о блудном сыне.
Писателю очень ярко удалось передать характер Пиноккио в начале повествования. Деревянный мальчик чрезвычайно доволен своей внешностью, горд собой, груб, ленив, хочет только «есть, спать, наслаждаться и с утра до вечера бродяжничать». Следование этому жизненному принципу и приводит мальчика ко многим несчастьям.
Но у Пиноккио «буйное доброе сердце», а «дети, у которых доброе сердце… найдут правильный путь». В конце он становится трудолюбивым, послушным, благодарным: отдает последние деньги больной Фее, выполняя тяжелую работу, получает по стакану молока в день для больного отца.
Но изображение Пиноккио в начале книги получилось у автора намного ярче и убедительнее, чем образ положительного мальчика, который может служить примером для подражания, в конце. Поэтому маленькие читатели скорее сочувствуют Пиноккио, когда он шалит и совершает нехорошие поступки, чем когда он раскаивается и вступает на верный жизненный путь. И их можно понять – ведь последнее в сказке выглядит едва ли не скучным. Так что получается, что книга не достигает того воспитательного эффекта, на который была рассчитана.
Кроме того, сказка перегружена морализаторством. Все поучения здесь носят безусловный характер, им действительно стоит последовать. Но, к сожалению, очень часто поучения как будто призваны запугивать детей. Сказка ведь написана для вразумления «неразумных и бессердечных детей», которые обязательно будут наказаны. Пиноккио недаром говорит: «Если бы мое несчастье хотя бы могло послужить уроком всем непослушным и ленивым мальчикам». Именно наказание становится лейтмотивом книги.
И автор, говоря совершенно верные вещи, иногда слишком сгущает краски, не подозревая о том, что детей прямое нравоучение в сказке, скорее, отталкивает[8].
Мы встречаемся в «Приключениях Пиноккио» с такими предупреждениями: «все ленивые мальчишки, которые отвернулись от книг и учителей и проводят свои дни в играх и развлечениях, рано или поздно должны стать ослами, все без исключения»[9].
Иногда назидательность доходит до крайности. Когда Пиноккио в гостях у Феи с лазурными волосами отказывается принимать лекарство, она велит внести для него пустой гроб (!). После же того, как он уступает, между ними происходит следующий диалог:
«– Почему же ты так долго заставлял себя упрашивать?
– Потому что мы, дети, всегда такие. Мы больше боимся лекарства, чем болезни.
– Стыдитесь! Дети должны знать, что хорошее лекарство, принятое вовремя, может их спасти от тяжелой болезни и даже от смерти».
Подобное нравоучение здесь выглядит неуместным – оно по своей мелочности несопоставимо с глубиной проблематики сказки. Надеяться же на то, что дети после прочтения этой сцены будут безропотно принимать лекарство, довольно наивно.
Финал сказки неоднозначен. С одной стороны, он окрашен в радужные тона. Пиноккио не только получает прощение «за прежние проделки», но и переселяется с отцом в новый уютный дом, потому что «скверные дети, становясь хорошими детьми, обретают способность делать все вокруг себя новым и прекрасным». А в довершение всего герой превращается в настоящего мальчика и очень счастлив. Но вот сцена, когда он смотрит на прислонившегося к стулу деревянного человечка, которым он был совсем недавно, вызывает у многих детей чувство дисгармонии, иногда им даже становится страшно. И эта реакция вполне объяснима. Вот это описание: «Голова его была свернута набок, руки безжизненно висели, а скрещенные ноги так сильно подогнулись, что нельзя было понять, каким образом он вообще может держаться в вертикальном положении». А ведь эта «большая деревянная кукла» – тот Пиноккио, которого уже успели полюбить читатели…
Русскому читателю известно и знаменитое переложение «Приключений Пиноккио» на русский язык, сделанное Алексеем Николаевичем Толстым (1882–1945). «Золотой ключик» и сказка Коллоди, совпадая до определенного момента, сильно друг от друга отличаются. У Толстого это, прежде всего, история о веселом, озорном деревянном мальчугане.
О глубине сказки А.Н. Толстого говорить не приходится, но отсутствие чрезмерной назидательности делает ее едва ли не более приемлемой для детского чтения, чем сказку К. Коллоди.
Безусловно, христианским писателем является живший в Англии Джорж Макдональд (1827–1905). Его сказки можно с некоторыми оговорками назвать нравоучительными проповедями. Так, одна из его лучших сказок «Невесомая принцесса» – история о том, как красивая, но эгоистичная наследница престола, полюбив человека, готового отдать ради нее жизнь, становится по-настоящему прекрасной. К тому же в этот момент разрушается заклятие злой колдуньи, и принцесса теряет свою невесомость и становится такой же, как все люди. Смысл этой аллегории очевиден – сострадание и любовь делают человека человеком, а кроме того, открывают перед ним возможность земного, обычного счастья. Эта сказка (что нельзя сказать обо всех сказках писателя) обладает легкостью, изяществом и остроумием.
8
Мы встречаемся с нравоучениями и в сказках Андерсена, Топелиуса, Сент-Экзюпери и других замечательных писателей. Но в их произведениях мораль не является целью, хотя она очень важна. У них важнее сами образы.
9
Так и происходит в сказке в буквальном смысле. Страна развлечений, в которой это происходит, – прообраз сказок «Праздник непослушания» С. Михалкова, «В стране невыученных уроков» Л. Гераскиной и других. Эти сказки не претендуют на глубину, но вместе с тем совершенно безобидны.