Страница 21 из 22
Вне зависимости от того, куда мы стремимся, сам факт понимания того, что мы управляем своей жизнью, оказывает на нас целебное воздействие. Дилемма, выходящая за рамки книги, состоит в вопросе о том, можем ли мы жить без иллюзий и в то же время избежать депрессии? Или иллюзия нам необходима, чтобы чувствовать себя хорошо? Это интересная тема для размышления.
Удовольствие – не единственная причина нашего пристрастия к контролю. Вполне разумным кажется то, что, предвидя будущие события, мы стараемся избежать нежелательных и пойти по пути желательных, заранее выбрать будущий правильный путь. Несмотря на очевидность этого вывода, зачастую, стремясь управлять своей жизнью, мы заводим ее совсем не туда. Это происходит не потому, что мы плохо представляем цель, а потому что сами наши представления об этой цели зачастую кардинальным образом отличаются от того, что она собой представляет в реальности. Мы подвержены не только зрительным иллюзиям, но и иллюзиям в отношении своего будущего. Главная проблема состоит в том, что мы не понимаем, насколько ограничена наша способность предвидеть будущее, на которую мы так полагаемся.
Идея 4. У нас есть большие трудности с определением того, что такое счастье
Выражение «Все люди стремятся к счастью» стало трюизмом, но можем ли мы однозначно ответить на вопрос «Что такое счастье?».
Автор рассказывает о сиамских близнецах Лори и Ребе Шаппель, которые родились со сросшимися головами. Если вы найдете в интернете их фотографию, то возможно будете шокированы, и подумаете о том, что предпочли бы вообще не жить в таком состоянии. Возможно, вы удивитесь, когда узнаете, что близняшки называют себя счастливыми. Более того, как и все неразделенные сиамские близнецы, Лори и Реба не хотят операцию по разделению – они всегда хотят оставаться вместе. Но большинство людей не сможет представить, что можно быть счастливым в таком состоянии, считая что это неполноценность и страшное уродство. Мы сравниваем их состояние со своим, но забываем, что у близняшек нет возможности сравнить их состояние с нашим, а мы не представляем, что в реальности чувствуют они, потому что, чтобы это представить, мы должны быть ими, а они – нами.
Наше счастье и преставления о нем всегда относительны. Но относительность счастья – это одна проблема, а вторая – что вообще под ним понимать?
Что мы вообще подразумеваем под счастьем? Под ним мы можем подразумевать много разных вещей, впечатлений, опытов – вкусную еду, богатство, преодоление себя. Дэниел Гилберт выделяет три наиболее распространенных идеи, которые мы подразумеваем, когда говорим о счастье – это эмоциональное, нравственное и рассудочное счастье.
Наиболее значимым и интуитивно понятным для нас является эмоциональное счастье – его сложно передать словами, но тем не менее как-то интуитивно мы все понимаем о чем речь – о приятных эмоциях и ощущениях, реакции нашей нервной системы на определенные объекты, которые мы считаем предпочтительными. Мы уверены, что подобная реакция характерна для всех людей, и стремление к такому счастью – сильнейший побудительный мотив.
Тем не менее человек, с некоторыми оговорками, существо разумное, и нам недостаточно простого эмоционального счастья. Для нас существует понятие нравственного счастья – это осознание того, что мы живем в соответствии со своими принципами и моральными нормами.
Третий вид счастья – рассудочное. Его мы подразумеваем, когда говорим, например: «Я счастлив, что дал ей возможность отдохнуть, хотя мне пришлось целый день работать».
Допустим, рассудочное и нравственное счастье мы не можем однозначно назвать счастьем, но даже с эмоциональным счастьем возникают трудности. Как нам сравнивать то эмоциональное счастье, которое мы получаем из разных источников – вкусной еды, дружеской встречи, отпуска? И если мы ставим какую-то разновидность счастья на первое место, то значит ли это, что мы всегда предпочтем остальным только его? Кроме того, нам сложно сравнивать еще и потому, что мы не можем полагаться на достоверность своих воспоминаний. Мы можем лишь смутно вспоминать, что когда-то нам было хорошо. Огромную массу оттенков эмоций мы сводим к одному слову, чтобы потом использовать его как ориентир для наших будущих действий и стремлений.
Идея 5. О счастье говорить трудно, так как нас подводит память, к тому же на его восприятие влияет наш опыт
Вспомните время, когда вы были счастливы. Возможно, вы вспомните об отпуске или детстве. Правда, вполне возможно, что именно тогда вы вовсе не чувствовали себя счастливыми – вы были раздражены, у вас что-то чесалось, вам было жарко или холодно, вы хотели есть или пить, вы волновались о будущем или сокрушались о прошлом. Тем не менее сейчас вы считаете, что тогда вы были счастливы.
Наш опыт влияет на наше восприятие мира. И не просто меняет – после него мы уже не способны вернуться к прежнему, а это влияет и на то как мы оцениваем наше счастье. Так, трагедии, болезни и травмы заставляют многих людей говорить о том, что раньше они просто не знали, что такое счастье на самом деле. Проблема не только в том, что эти люди заблуждались насчет счастья до травматического события, проблема в том, что они так же могут заблуждаться и после него. Наш опыт определяет то, каким мы видим счастье, и здесь нет единства. Мы не можем говорить, что мы заблуждались раньше, а теперь уже не заблуждаемся. Мы всегда и правы, и заблуждаемся. Правы – потому, что искренне верим в свои заключения, заблуждаемся – потому, что оцениваем свой опыт исходя из текущих критериев, не учитывая того, что эти критерии находятся в постоянной динамике и склонны меняться со временем и новым опытом.
Кроме того, мы не можем полагаться на свою память. Мозг не может запомнить событие во всех деталях, так как это потребовало бы от него огромного количества ресурсов. Мозг, экономя нам энергию, сохраняет в памяти лишь общую картину. Именно поэтому мы можем ответить на вопрос о том, как прошла рабочая неделя, в двух словах, не рассказывая о каждом ее событии.
Еще одна проблема – в разобщенности между осознанием и переживанием. Она состоит в том, что нам очень сложно определить, что за чувства мы испытываем, и мы можем очень сильно заблуждаться на их счет, неправильно их интерпретируя.
Главная задача мозга – защитить своего хозяина. Нам важнее сразу среагировать на опасность и скрыться от нее,, а уже потом понять и осознать, что это была за опасность. Это очень важное качество для выживания и оно первично, а наше осознание собственных чувств всегда вторично. Вы можете смотреть телепередачу, но задуматься о чем-то другом – и пережить опыт просмотра передачи, не осознав его и не вспомнив о том, что же вы смотрели. Переживание было, но осознания не было. Переживание и осознание этого переживания – два разных процесса, хотя порой их сложно различить, а способность осознавать свои эмоции у разных людей различна.
Наши представления о действительности не являются отражением действительности – это лишь собирательный образ, который достраивает наше воображение на основании нескольких пиковых переживаний. То же самое с воспоминаниями – мы воспринимаем их как отражение реальности, но они – лишь воссозданный нашим воображением на основании нескольких впечатлений образ. Наш мозг всегда дополняет картину с учетом наших знаний и опыта.
Мы можем называть себя счастливыми, но это счастье мы можем оценить только исходя из своего уникального опыта. А если мы приобретем новый опыт, то никогда не сможем вернуться в прежнее состояние – до его приобретения. Поэтому мы не можем сказать, что одни люди счастливее других, так как у одних один опыт, а у других – другой. Более того, мы даже не сможем судить о своем прошлом счастье, так как наши суждения влияет наш новый опыт.