Город псов

– Лунин, вот уж не ожидал тебя так скоро увидеть, – Хованский неохотно оторвался от монитора, на котором скорее всего в очередной раз раскладывал никак не сходившийся пасьянс. – Каким ветром? Неужто дело раскрыл?

– Не совсем, – не дождавшись предложения хозяина кабинета, Лунин отодвинул от приставного стола один их серых тряпичных на металлическом каркасе стульев и уселся, положив на стол картонную папку.

– Даже так? – удивился такой наглости Хованский. – Вам, молодой человек, должно быть есть, что мне сказать. Причем это что, должно быть мне очень симпатично.

– Я прочел книгу, – Лунин начал развязывать тесемки на папке, но, немного нервничая под взглядом полковника, дернул не ту и ухитрился затянуть узел.

– Книгу? – удивился полковник, – ах, книгу, – наконец вспомнил он. – И что, там есть имя убийцы?

– Нет, – Лунин наконец справился с узлом и смог открыть папку, – там с убийцей вообще все не очень понятно, некое сверхъестественное существо, скажем так.

– То есть, если бы ты Му-Му прочитал, пользы было бы больше, – сделал неожиданное заключение Хованский.

– Это почему? – не уловил тонкую нить его рассуждений Илья.

– Во-первых, она короче, – снисходительно растолковал ему полковник, – а во-вторых, там ясно кто убийца.

Хованский выразительно наморщил лоб и сложил губы трубочкой, всем своим видом показывая, что разговор его уже утомил.

– Раз книга ничего тебе не дала, то у тебя, Илюша, два варианта. Либо, почитать что-нибудь другое, пособие может какое для начинающих следователей, либо, – Хованский выразительно шевельнул густыми бровями, намекая на то, что второй вариант ему нравится гораздо больше, – пойти поработать. Выбрать ты можешь сам, только помни, время тикает. И пока оно тикает не в нашу пользу. Во всяком случае, не в твою, – уточнил полковник.

– Я хотел бы уехать, – Лунин достал из папки листок с отпечатанным текстом и теперь держал его перед собой так, словно решил еще раз ознакомиться с содержанием, – в Засольск, в командировку. Дня на три, на четыре.

– В Засольск, – Хованский пожевал воздух губами, словно пробовал название на вкус и, очевидно не придя в восторг, скривился. – А там у нас что, в этом Засольске?

– Там у нас кто, – поправил его Лунин, – там живет автор книги, которую вы мне дали. Я тут немного покопался в интернете, оказывается он наш земляк, ну и очень известный писатель. Можно даже больше сказать, знаменитость. Почетный гражданин, кстати, этого самого Засольска.

– Ну это великая честь, конечно, – пренебрежительно фыркнул Хованский, – он если такая прям звезда, то чего торчит в этой дыре?

– Да кто ж его знает, – пожал плечами Лунин, – я по нему справочку подготовил, вот взгляните. Оказывается, он в своей сфере и впрямь знаменитость, по его книгам даже фильмы снимают. Кстати, я уточнил, он входит в комиссию по культуре при губернаторе.

– Сейчас этих комиссий развелось, – махнул рукой Хованский, – и названий не упомнишь, не то, что кто там куда входит. Так ты чего хочешь от этого писаки, как там его?

– Короленко, – подсказал Лунин.

– Пусть так, – согласился Хованский, – хочешь ты от него чего?

– Дмитрий Романович, тут такая штука интересная получается, – Илья достал из папки еще один листок, – первое убийство из серии произошло четырнадцать месяцев назад, в конце июня прошлого года.

– И чего? – ждал продолжения полковник.

– А книга была издана в июле, причем я уточнял, это было первое издание этого произведения. В магазины она поступила вообще в августе, понимаете?

О, как! Интересно, – Хованский возбужденно схватил карандаш и нарисовал на лежащем перед ним листе бумаги большую, почти на весь лист звезду, возможно уже представив себя генералом. – Так это что значит? Писатель этот сам придумал, сам сделал. Так выходит?

– Это вряд ли? – осторожно возразил Лунин, – ему уже под шестьдесят.

– И что? – не дал ему договорить полковник, – ты, что, новости не смотришь? Сейчас молодость до шестидесяти пяти продлили.

– В любом случае, книга ушла в редакцию, да и возможно в типографию раньше, чем произошло первое убийство, кто-то мог читать рукопись, так что с выводами торопиться не стоит. Да и писатель этот… Вы представляете, какой шум поднимется, если мы его тронем и ошибемся. Взгляните фоточку, – Илья протянул полковнику свой новенький, подаренный на юбилей женой смартфон и прокомментировал, – за заслуги перед отечеством, сами видите, кто вручает.

– Я вижу, – Хованский задумчиво рассматривал фотографию, затем покосился на портрет на стене, очевидно желая окончательно убедиться в верности подписи под изображением в телефоне, – и о чем же ты с ним говорить, с таким непростым будешь, Илюша?

Лунин еще не успел ничего ответить, как Хованский задал следующий вопрос.

– И потом, здесь на месте, что, никакой работы по делу нет? Ты уедешь, на кого это все останется?

На второй вопрос ответить было проще, поэтому Лунин начал именно с него.

– Работа, она всегда есть, Дмитрий Романович, – Илья понимал, что возможно сейчас он сам расчищает дорогу своему возможному сменщику, но другого варианта, который бы поддержал Хованский, у него не было, – я предлагаю привлечь к расследованию капитана Ракитина, он человек энергичный, толковый, может вести работу на месте.

Хованский с недоумением смотрел на своего подчиненного.

– То, что Ракитин толковый, я и без тебя знаю, – наконец буркнул полковник, – но вот что он гипнозом владеет, этого я не знал. Или ты ему в карты проиграл?

– Не играю, товарищ полковник, – отрапортовал Лунин, – не везет.

– Не везет тебе, значит, – кивнул Хованский, – ну я вижу.

– Есть еще одно обстоятельство в пользу моей поездки в Засольск, – Илья предпочел сделать вид, что не понимает намеков Хованского, – согласно заключениям экспертизы, все жертвы запивали проглоченные кольца газировкой. Сегодня утром я отвез в лабораторию две бутылки лимонада. Дюшес и ситро. А производитель этого лимонада засольский завод безалкогольных напитков.

– Излагай короче, – сделал нетерпеливый жест рукой полковник.

– Если короче, то последняя жертва перед смертью пила дюшес, произведенный в Засольске.

– Это же не значит, что его оттуда привез преступник, – возразил полковник, – эта гадость в каждом магазине продается.

– Не так уж она и продается, – Лунин извлек из своей папки третий по счету и последний из того, что там было, листок, – у меня приятель работает в головном офисе местной торговой сети.

– В «Радушном» что-ли? – догадался Хованский.

– Угу, – кивнул Лунин, – так вот, он сделал мне отчет по продажам безалкогольных напитков. Примерно две трети занимают кока-кола и пепси, оставшаяся треть поделена еще на десяток производителей. Засольский завод, как я понял, держится только за счет своего кваса, они за лето продают его больше, чем всей прочей своей химии за весь год. Но ни у одной жертвы следов кваса в желудке обнаружено не было. И еще, – Лунин положил на стол книгу, – стакан видите?

– Стакан я всегда хорошо вижу, – усмехнулся Хованский, – что с того?

– Жидкость в стакане желтая, – отозвался Лунин, – это не кола, не квас. Это лимонад.

– Знаешь, Лунин, – не выдержал полковник, – мне проще тебя в командировку услать, чем всю эту ахинею выслушивать. Теперь у нас кто убийца будет? Художник? Директор типографии?

Илья угрюмо молчал.

– Хочешь ехать? Поезжай. Три дня тебе надо? Пожалуйста! Можешь даже пять. А что касается твоего предложения по Ракитину, то оно, наверное, единственное, что я от тебя толкового сегодня услышал. Ракитина я вызову. Пусть, – Хованский сделал многозначительную паузу, – обживается.

Лунин аккуратно сложил в папку брошенные Хованским на стол листы бумаги.

– Я пойду, Дмитрий Романович?

– Иди конечно, – саркастично усмехнулся полковник, – тебе ведь еще вещи надо собирать в дорогу.

Илья встал, не глядя на Хованского, взял со стола папку.

– Если я за ночь не передумаю, – уже более спокойным тоном заговорил Дмитрий Романович, – завтра получишь приказ о командировке. С местным управлением я свяжусь, предупрежу. Хотя, скажу честно, затея твоя бестолковая. Нахрапом ты там ничего не решишь, а значит тебе ни три, ни пять дней погоду не сделают. А вот Ракитин за это время может случайно что-то здесь по месту и нарыть.