Подлунное Княжество

В подобных случаях Всевед учил представлять себя в каком-нибудь цвете. Ратибор увидел, что его тело пылает кумачом боли и усталости. Вспоминая уроки волхва, юноша призвал видение огромных рук. Они легли ему на плечи. Будущий всадник чувствовал мягкие прикосновения, когда невидимые ладони исследуя тело, застыли в районе голеней. Затем бережно, словно черпая воду, принялись сгонять алую пелену выше и выше. Когда от боли и усталости осталась лишь пульсирующая точка в середине лба, пальцы бестелесного целителя выдернули занозу. Ратибор потерял чувствительность. Ещё не открыв век, он видел себя в серых тонах. Он был готов к работе.

Расплата наступит завтра: желудок вывернет наружу, тело скрутит лихорадкой, в глазах потемнеет от головной боли. Но всё это ерунда, если добытое мясо будет перенесено в зимовье.

Сознание и тело Ратибора разделились. Он словно стал сторонним наблюдателем, когда часть его самого разделывала лося, сдирала шкуру с рыси, рубила тонкие осины и делала охотничьи сани, то и дело падая лицом в сугробы, тащила их к зимовью.

Юноша пришёл в себя уже в хижине. У него едва хватило сил, чтобы стянуть изодранную одежду и присыпать раны порошком из целебных трав. Подперев дверь поленом, Ратибор доковылял до очага и рухнул на пол. Два последующих дня прошли в забытьи. Сознание ненадолго возвращалось к будущему всаднику, он успевал бросить в огонь несколько поленьев и снова погружался в лихорадочный бред.

На третий день юноша почувствовал себя немного лучше. Раны покрылись коркой. Борясь с усталостью и головокружением, Ратибор обколол прорубь, сварил бульон и целебный отвар. Больше у него не осталось сил даже на то, чтобы перелистывать страницы книги. Но юноша был счастлив. Он победил. Жизнь продолжалась, испытания тоже.

Ратибор вернулся из воспоминаний. Из заснеженного леса на границу Степи. Револьверы вычищены и собраны. Всадник проверил нож с летающим лезвием — ещё одно оружие сохранившееся только в Подлунном. Ратибор горько усмехнулся. Вот и Подлунного уже нет, а и револьверы, и нож целёхоньки. Как любил говаривать Всевед? Оружие — проклятие человечества! Главный преступник не тот, кто им пользуется, а тот, кто производит. Хм!

Луна скрылась за макушками деревьев. Чёрно-фиолетовое небо становилось всё светлее и светлее. В лесу-то ещё конечно не зги ни видать, а вот в степи наверняка светает. Самое время тронуться в путь. Пока солнечные лучи не разогнали утренний туман, пока часовые на мятежных заставах, если они попадутся, устав от борьбы со сном, роняют голову на грудь и забываются в тревожной полудрёме.

Лес кончился сразу, словно великан смёл гигантской ладонью. За спиной оставались завалы, звериные тропы и стена деревьев, а впереди, насколько хватало глаз — ровное уходящее за виднокрай пространство.

Взобравшись на растущее с краю леса дерево Ратибор, всматривался в окрестности, подмечая малейшее движение в высокой, по пояс, траве. Никаких следов присутствия человека. Судя по отсутствию подлеска, здесь когда-то жили изгои. Смута уничтожила не только княжество. Лишившись предводителя, войско бунтовщиков распалось на мелкие шайки, кои ни стеснялись грабить и убивать недавних союзников.

На самой границе земли и неба острый глаз всадника различил несколько тёмных островков. Лес всё же пытался укрепиться на высохшей степной земле, засылая передовые отряды, кои со временем становились крохотными рощицами. Ратибор слез с дерева и ступил в море пожелтевшей травы.

К дороге всадник вышел на третий день пути. Дорога Древних. Ровная как стрела. Покрытая гладким тёмным камнем, который Всевед называл асфальтом. Когда-то по ней неслись повозки Лады, обгоняя самых быстрых лошадей. Такие дороги сохранились повсюду и в сгинувшем Подлунном, и в бабском царстве Кефри, и в северном Бурзуме, и в дикой Степи.

Повозки Лады. Одна стояла в Красограде и почиталась святыней. В давние времена, один из сынов Воедела — Андрей отважился напоить повозку огненной жидкостью и подчинить себе. Легенды утверждают, что скакун Древних яростно взревел, выплюнул облако чёрного дыма и рванулся вперёд. Испуганный Андрей выпустил чудные круглые, твёрдые на ощупь поводья, и повозка врезалась в столб. Отважный наездник вылетел через обзорное окно и сломал себе шею. Воедел тогда приказал похоронить сына со всеми почестями, а покорёженную повозку и упавший столб оставить посреди Красограда, как символ наказанной дерзости.

Мериддин, одно время очень надеялся отыскать хоть одну сохранившуюся повозку, привести её в надлежащий вид и обучить кое-кого из всадников управлению со скакуном Древних. Планы чародея рухнули. От повозок остались лишь ржавые скелеты. Ещё неизвестно каких бы бед натворил кудесник-предатель, окажись в его руках подобное чудо.

Ратибор скинул кожаный плащ. Несмотря на вечернее время, было очень жарко. Длинные русые волосы всадника выбились из-под ремешка и падали на глаза. Одежда липла к телу. Самое время отдохнуть, но Ратибор не хотел останавливаться. Он искал человеческое жильё.

Конечно человек — зверь опасный, особенно в Степи. Но, во-первых, подходит к концу продовольствие, да и вода тоже, во-вторых, нужна лошадь. Пеший в степи, что голый на площади. В-третьих, след Мериддина. Это самое главное.

Мериддин бежал из Подлунного ещё до того, как Ратибор получил звание всадника и револьверы. Начальник охраны не захотел стать предателем, покаялся перед князем, раскрыл Яромиру глаза на опутавшую княжество паутину. Тогда арестовали многих. Однако вдохновитель заговора — Мериддин скрылся в Степи, среди бунтовщиков Справедливого…

Ратибор сошёл с дороги и направился к заросшей лощине. Пора было думать о ночлеге. Поиски человеческого жилья приходилось отложить назавтра. Всегда немноголюдная степь, обернулась пустыней, после случившейся шесть лет назад смуты. Вставшие было на ноги и немного разбогатевшие деревни изгоев, пожгли бунтовщики. Охотники старались не попадаться на глаза чужакам. Рабочие с башен по добыче огненной жидкости бросили свои посёлки и разбрелись по провинциям бывшего Подлунного.

Ратибор искал поселения степняков. О коренных жителях Степи на родине всадника знали мало. Тоже вроде потомки Древних, обосновавшиеся в разрушенных городах предков. У них не было общего правителя — каждое поселение — государство. Однако это не мешало им общими силами обороняться и от налетающих откуда-то с востока кочевников, и от разбойничьего войска Справедливого. Даже отряд всадников не смог в давние времена подчинить степняков. С тех пор внуки и правнуки Воедела предпочитали не воевать, а торговать с соседями, что оказалось крайне выгодно. Из Степи привозили огненную жидкость (гораздо лучшего качества, чем качали башни княжества), уголь, соль и ещё массу разных интересных товаров.

Всевед, одно время, горел желанием исследовать Степь, поговорить с тамошними жителями. Он и название тем местам придумал особое — аномальная зона.

Зелёная листва кустарника приятно радовала глаз, после однообразных бурых волн степной травы. Ратибор прикидывал, как лучше распределить скромный запас продовольствия, чтобы хватило ещё на несколько дней, когда его ноздри уловили запах дыма. Пожар — первая мысль всадника. Нет ничего хуже, чем пожирающее степные просторы море огня. Через минуту Ратибор успокоился. Четвероногие и пернатые жители Степи ни проявляли беспокойства, а значит, опасности не было.

Дым не удушливый и горький, а лёгкий, чуть уловимый. Дым очага, на котором готовят пищу. Сердце забилось чаще — неужто люди?! Никаких сомнений! Скорее всего, не бунтовщики, у тех такой шум стоит — за версту слышно. Наверное, охотник на дроф? Или уцелевшие изгои? А может… загадочные степняки?!

Ратибор упал на землю, подполз к границе кустарника. Пробрался к краю лощины. Попытался заглянуть вниз. Это не лощина, а целый овражище! В таком небольшая весь поместится! Кустарник мешал обзору. Всаднику ничего не удалось разглядеть. Нужно спускаться, и идти к здешним обитателям. Не захотят толковать по-доброму, узнают, на что способны револьверы, в руках княжеского всадника.