Подлунное Княжество

Ратибор с восхищением наблюдал за выходками разгулявшихся воинов. Однако в разговорах со Всеведом о своих чувствах и впечатлениях помалкивал. Слишком хорошо знал волхва. За такие речи может и прогнать в три шеи. Тогда прощайте и путешествия по Мирам, и древние заклятия…

Однажды юноша с Малхом и Кроном дежурили на очередном пиршестве. Попойка в самом разгаре — по домам нескоро отправятся, до уборки далеко. Смотреть на пьяных, по правде сказать, надоело. К тому же надо что-нибудь придумать к завтрашней встрече со Всеведом. Ратибор переходил из одного коридора в другой, разыскивая укромный уголок.

Наконец он устроился за пыльной портьерой и только начал собирать в рифмы, разбегающиеся слова, как услышал голоса. И сюда кто-то добрался! Раздражённый юноша уже было, собрался покинуть убежище.

— Долго ты еще собираешься колебаться, Михна? — Ратибор узнал Мериддина. — Неужто не хочешь ты князем в своей вотчине быть?

— Я же разве против… , — отвечал начальник охраны.

— Так в чём дело? Выскочка Справедливый только знака ждёт. Наместники провинций за нас. Пороха заготовили впрок. Чернь к бунту готова. Чего ты ждёшь, Михна?

— Боязно против князя…

— А мне не боязно было твоих кредиторов со свету сживать? Услуга за услугу! Кстати, я и с кем другим поговорить могу. С теми, кто добро помнит…

— Нет, я согласен. Только…

— Что только? Возьмём Красоград. Посадим Справедливого, коли, он себя княжеских кровей объявил. Дурень без нашего позволения вздохнуть не сможет! Сами же поделим Подлунное и заживём князьями! Ну!

— Подумать надо…

— Добро! Только если к весне отряд всадников на моей стороне не выступит — прознает князь, как ты и дружки твои боярские звания получили да кошельки пополнили! — Ратибор услышал, что Мериддин уходит.

Михна ещё постоял немного, вполголоса ругая чародея. Потом тяжело вздохнул и отправился в пиршественный зал.

Ратибор смутно помнил, как разыскал товарищей, как, что-то бормоча о несвежем ужине, уговорил их о подмене, как пробежал через Красоград.

Очнулся он уже перед избушкой Всеведа. Юноша толкнул никогда не запирающуюся дверь и оказался в пустой комнате. Всевед исчез.

На грубо сколоченном столе Ратибор увидел деревянную табличку с рунами и две потрёпанных книги. Дрожащими руками схватил он последнее послание учителя и принялся разбирать вырезанные знаки.

Волхв сообщал о том, что был слеп и позволил Мериддину обрести влияние. О невозможности сражаться сейчас. О будущей схватке.

«… не забывай наших занятий и жди. Нам предстоит встреча. Прочти книги. Хорошенько обдумай. Не натвори глупостей, Ратибор. Лучшие времена придут. Жди».

Такими словами завершался текст рунического послания. Едва сдерживая слёзы отчаяния, Ратибор взял подарок учителя и отправился в казарму. Именно этой ночью он решился пройти испытание и собственными руками уничтожить Мериддина.

Конь встал, горькие воспоминания нехотя покинули юношу. Кто-то помог спуститься на землю. Кто-то снял повязку. Солнечный свет резанул по глазам. Обретая зрение, Ратибор огляделся. Они находились на незнакомой поляне, с огромным дубом посередине. У подножия гиганта возвышался чудной механизм (явно из Мира древних) с ручкой в верхней части.

— Началось испытание, Ратибор, — заговорил Сиггурд. — Ещё три зимы ходить бы тебе в курсантах. Видать и, правда, не в порядке что-то в княжестве, коли, мальчишка полез во всадники. До будущей весны этот лес будет твоим домом и кормильцем. О том, чтобы дом стал уютным, а пища сытной позаботься сам… … Хочу предупредить сразу — дороги домой ты не найдёшь — проверено ни раз. Попытаешься — выйдешь к границам Кефри. Попадёшь либо в бабское рабство, либо к волкодлакам. Так что будет невтерпёж — приди сюда и крутани ручку. Сирену услышат и заберут тебя. Дорога во всадники тебе закрыта, участие в княжеских советах заказано. Ты — простолюдин.

Бурзумец посмотрел на курсанта.

— Я готов ко всему, наставник, — ответил Ратибор.

— Ну, спасибо хоть опять не дерзишь, — усмехнулся Сиггурд. — Как только раскроются снежные колокола, кои вы называете подснежниками, мы вернёмся за тобой. Есть вопросы?

— Нет!

— Тогда послушай меня, парень! Тяжёлую ношу решил ты ухватить. Старик меня предупреждал об этом и просил помогать тебе… , — Сиггурд отстегнул с пояса нож. — Возьми. Говорят, он сделан из обломка копья Одина…

— Спасибо, наставник, — перемена с бурзумце ошарашила.

— Поблагодаришь, когда выживешь! — огрызнулся тот, расстёгивая ворот рубахи. — Вот ещё, — он снял цепочку с крошечным серебряным молоточком, — Меёльнир — оружие Тора. Наш семейный талисман. Мне он всегда приносил удачу.

— Спа…

— Заткнись. Лучшей благодарностью будет твоя жизнь. Надеюсь, до свидания.

Не обращая внимания на искалеченную ногу, Сиггурд одним прыжком заскочил в седло и пришпорил коня. Следом рванулись сопровождающие всадники. Ратибор взглядом проводил, тех в чьи ряды ему так не терпелось попасть, и только сейчас понял в какую историю ввязался…

Юноша оказался один в диком лесу. Ратибор не испугался. Он даже не мог точно сказать, какие чувства испытывал. Скорее всего, он назвал бы себя опустошённым и смертельно уставшим. Первый запал схлынул и теперь он прикидывал, а по себе ли ношу взвалил на плечи.

Речь шла не об испытании — велика ли наука родившемуся в стране лесов дожить до весны. Дело в другом — Ратибор понял — теперь весь Мир для него стал такой же дикой чащобой полной хищников и нечисти. Нет больше за спиной сурового Сиггурда. Нет ворчливого Всеведа. Он, мальчишка по сути дела, остался лицом к лицу с могучим Мериддином, который даже с начальником охраны говорит, словно с провинившимся отроком. Может и прав Сиггурд? Может, действительно поступок курсанта стал первым шагом к бесславной гибели?

Ратибор глянул на механизм меж корней огромного дуба. Крутануть ручку и дело с концом! Пусть отчислят из школы. Пусть не дают прохода насмешками. На отряде всадников свет клином не сошёлся. Можно ремесленником сделаться или крестьянином. И жить. Стать простолюдином, но сохранить жизнь…

— А будет ли это называться жизнью? — пробормотал Ратибор и понял, что ни за что не включит сирену, что обязательно пройдёт испытание, что непременно вызовет Мериддина на бой. А там… Там как судьба положит.

В тени деревьев мелькнула серая тень. Юноша вздрогнул. Не приведи Калаш встретиться с волкодлаком. На бой с оборотнями, обосновавшимися в безлюдных лесах между Подлунным и Кефри, в одиночку не отваживались выходить даже самые отчаянные из всадников. И никто бы не посмел упрекнуть их в трусости. Попробуй-ка, одолей получеловека, у которого две жизни — своя и волчья. Всевед же рассказы об оборотнях называл чепухой, утверждая, что волкодлаки ещё один подвид мутировавших людей. Всевед… Где он сейчас?

Ратибор хлопнул себя по лбу. В кустах шастает неизвестный враг, а он стоит как столб и сопли на кулак мотает. Такому действительно не в отряде место, а на завалинке или на печи. Правда если до сих пор никто не напал, значит не оборотень, а обычный волк. Такие сейчас не опасны. Вот зимой…

Юноша одёрнул себя. Пора отвыкать от городской жизни — это там всё неторопливо и размеренно. В лесу надо действовать быстрее собственной мысли. Иначе — крышка.

Первое время Ратибор обосновался в развилке большого дерева. Голод утолял ягодами. Разыскивал походящее место для жилища. В морозы-то в обнимку с деревом не поспишь! Через неделю, а может и больше, юноша наткнулся на лесную речушку. Здесь будет землянка!

Ковыряя ножом будущее жилище, укрывая его еловым лапником и складывая очаг из речных камней, Ратибор потерял счёт времени. Юноша отощал — на ягодах да на случайно подбитых птахах жиру не нагуляешь.

Наконец, жилище было готово. Первый в жизни Ратибора дом построенный им самим и принадлежащий только ему. Ни хоромы конечно и даже не хижина — нечто среднее между берлогой и хибарками изгоев — но от дождя и снега укроет и на том спасибо. Ратибор так набил руку в строительстве, что соорудил нечто для хранения продовольственных запасов. Юноша надеялся на будущие охоты.