Страница 19 из 28
Тод обиженно, как дитя смотрел на меня, губы его были поджаты, брови сведены вместе. Я не дала ему, вновь приобретенную игрушку. Не отдалась тут же на ковре с криками и стонами. Кровать то была уже занята хладной мумией, поэтому, по его мнению, оставался еще один вариант, ковер. Глупый не понимает, что игра только начинается. Да и элементарное уважение к так давно носимому телу меня останавливало. Мумия, которая хорошо отслужив, превратится вскоре в прах, не навевала на романтические мысли.
- Тод хватит дуться, не порть мне игру!
- Игру в недотрогу Мани? Так ты уже столько раз теряла девственность, тут же сразу на полу, перед зеркалом. Тебя так заводили мучения тех душ, которые поглотило зеркало. Что изменилось, на сей раз?
- На сей раз есть сильные чувства, любовь и мне мало только ее мучений. Я хочу растоптать и его. Полностью насладиться чувством разрушения.
- Он маг Мани и ты не знаешь, насколько он силен. Ты играешь с огнем, и тебя это погубит Мани. Остановись!
- Это ты дорогой забавлялся, пока я находилась в ловушке старческого тела. Теперь моя очередь позабавиться, так как я этого хочу. Ты мне не указ в этом, не забывайся, кем был ты и кто я!
Тод подскочил с кресла, щеки его пылали, он был зол. Он знал, что был прав, но как донести это до Мани, у которой со временем стала протекать «крыша». Она теряет осторожность, и раз за разом, все ближе подходит к бездне. Может ей и хотелось, что бы ее поймали? Но ему хочется жить, наслаждаться теми дарами, что предоставляет ему этот мир. Он не хотел превратиться в груду костей и тлена. Он желает наслаждаться жизнью, любить, страдать, пить, играть в карты. Делать все-то, чем занимаются молодые, здоровые люди. Ну, может Мани изменится? Она жила в этом мире гораздо дольше его. И ей подвластны сущности из другого, потустороннего мира. Нет, все же безумие на лицо!
- Я знаю, Мани кем был без тебя и кем стал с тобой. Я немало сделал и для тебя. Ты раз за разом все ближе придвигаешься к бездне. Если хочешь умереть, так не переселяйся в другие тела. Мирно уйди из жизни в дряхлом теле.
- Тод, ну хватит спорить и ругаться. Мне нужно возвращаться. Завтра привезешь зеркало в отцовский дом Мари, ах, теперь он мой дом. Сам лично ни кому это не поручай. И готовься к похоронам матушки. Ты так разозлен и расстроен, что тебе и горе не придется играть, - Мани, а вернее Мари рассмеялась грудным, радостным смехом.
Мани чмокнула возлюбленного в щеку и как мотылек полный жизни выпорхнула из покоев. Ей хотелось петь, танцевать, хотелось заниматься любовью. Но это все подождет, ей предстояло сыграть роль, горем убитую невесту, теперь она обручена. Отец будет доволен её выбором. Ей нужно свыкнуться с мыслью, что она Мари. Принять полностью свое тело, привести шаловливые развратные мысли в порядок. Она, судя по всему, девушка скромная, да еще и девственница. Но природа молодого тела плюс похотливые мысли взяло свое, и она ночью вызвала к себе Лору. Чтобы на ее дружеском плече выплакать все свое горе, о кончине матушки Тода.
Лора была в полном недоумении, отчего приехавшая молодая хозяйка вызвала именно ее, а не свою служанку Агнес.
- Лора я так устала, прикажи принести ванну и воду. Да и помоги мне раздеться, сил нет. Я так плакала. Тод так опечален кончиной горячо любимой матушки. Уж не знаю, будет ли он рад теперь, что я согласилась выйти за него замуж. Ах, кольцо видно я его потеряла.
Пока я плакала, слуги принесли ванну и наполнили ее водой. Лора опустила мешочек с ароматными травами в горячую воду. Разбавила горячую воду холодной водой. И я с наслаждением опустилась в ванну.
- У вас пальчики очень тонкие миледи, - Лора расплетала замысловатую прическу, сооруженную Агнес. - Да и господин Тод должен просить вашу руку у батюшки.
- Да, да я знаю, но Лора прошу, не говори ни кому. Он был в горе, умирала матушка, а она жаждала увидеть невесту. Вот он и попросил моей руки, а теперь вот и кольца нет. Как думаешь, он попросит мою руку у отца?
- Конечно Миледи, вы такая красивая, с нежной бархатистой кожей. А ваша грудь, любой мужчина будет покорен вашими прелестями.
- Лора ты меня вгоняешь в румянец. Такое говорить приличным леди не полагается.
- Простите госпожа, я больше ну буду.
Пока руки, натирали господское тело мочалкой. Лора вспоминала господина Тода, красавец, от вида которого становилось жарко и влажно в женском естестве. Лора поставила перед собой цель, стать его любовницей. Молодая девчонка ей в подметки не годилась. Она будет руководить домом, она станет со временем госпожой. Та единственная, которую она боялась мертва. Да здравствует, Лора! О, какой же Тодеуш жаркий самец. Что только не делала Лора, как не вилась вокруг него, но все тщетно. Ну, ничего он станет ее! А Мари придется умереть!
Лора не догадывалась, что мне все известно. Каждый раз, как только прикасались к моему телу её руки, они передавали все мысли. Разомлевшая и довольная я, ухмыльнулась. Девчонки не видеть не Тода ни моей смерти. «Знания это сила!»
Я отдалась ощущениям. Заботливые руки Лоры натирали спинку, касались груди. Внизу все пылало жаром, ели сдерживаясь, отпустила похотливую девчонку. Лора умудрилась возбудить меня, но было бы странным, если бы оставила ее у себя. Пришлось удовлетворяться самой, ох, давненько я этого не делала, но снять напряжение по-другому не могла. Мои руки потянулись к лепесткам, а пальчик тер с наслаждением еще такой не опытный бугорок. Но удовольствие пришлось прервать, послышался стук в дверь. Встав из уже остывшей лоханки с водой, накинула ночную рубашку. В дверь уже громко постучались и голос отца пробасил:
- Мари ты спишь? – в голосе слышалась тревога.
- Нет, отец принимала ванну, минутку.
Накинув голубой халатик, открыла дверь. Отец, не говоря ни слова, притянув к себе, обнял.