Страница 26 из 46
Втягиваю губы Айлы своими и улавливаю легкий аромат ее возбуждения.
— Не могу заниматься с тобой сексом, — говорит она едва слышно. — Ты мне очень нравишься.
Я обхватываю ее левую грудь, прильнув губами к розовому бутону и перекатывая его между зубами.
— Не хочу тебя любить, — говорит она. — Нет.
— Я тоже не хочу тебя любить, — говорю я, лаская языком ее сосок.
— Значит, ты признаешь это. — Ее губы растягиваются в кривой улыбке. — Я тебе нравлюсь.
Слова повисают в воздухе, когда я с силой вдавливаюсь своими бедрами в нее, а затем произношу их:
— Да. Ты мне нравишься, Айла.
Она скользит руками по моим бедрам, крепко обхватывает зад, извиваясь подо мной.
— Бога ради, Ретт, я на таблетках. Просто трахни меня. — Ее мольба нетерпелива и поспешна. — Я просто хочу снова почувствовать тебя внутри.
Мой член становится еще тверже, если это вообще возможно, и, взявшись за основание, я направляю его в нее. Я вхожу глубоко и резко, так, что она охает, и ее ногти вонзаются в мою плоть, будто ей больно и приятно одновременно.
— Ты такая влажная, — стону я ей в ухо и утыкаюсь лицом в изгиб ее шеи, когда вонзаюсь еще глубже. Чем быстрее я двигаюсь, тем сильнее она обхватывает меня, ее бедра широко разведены. — И ты такая узкая. Боже, такая тугая. Ты скучала по этому?
Она кивает, зажмуривается и прижимается губами к моим, перед тем как я прокладываю дорожку из поцелуев вниз по ее шее. Все, что касается Айлы, опьяняет, вызывает привыкание. Кончиками пальцев она скользит по моей спине, а потом замирает подо мной, закинув на меня ноги. Когда она открывает глаза, мы оба останавливаемся, внезапно осознав, что у нас в запасе еще полно времени — или, по крайней мере, так нам кажется.
Все изменилось после того, как мы признались друг другу в своих чувствах. В этом есть сила, управляющая нашим сознанием. Я этого не ожидал, но сейчас понимаю.
— Я должен тебе кое-что сказать, — говорю я.
Она широко распахивает глаза, и, когда моргает, ресницы касаются ее щек.
— Что?
— Не знаю, хороший ли я для тебя вариант в плане построения отношений, — говорю я, ощущая гнетущую тишину между нами. — Но я хочу попробовать. После того, как ты кинула меня на прошлой неделе, я не хочу никогда снова чувствовать то, что чувствовал все это время.
Она протягивает руку к моему лицу, проводит ею по щеке и просто кивает.
— Я должна тебе кое-что сказать.
Голос Айлы низкий, глубокий, и ее взгляд сосредоточен на мне. Она убирает прядь волос за ухо, но они снова выбиваются.
— Может, это подождет?
Я переворачиваюсь на спину, потянув ее за собой, и наблюдаю за тем, как она, оседлав меня, направляет мой возбужденный член внутрь. Ее бедра дрожат, и она собирает одеяла вокруг нас, когда кондиционер начинает работать, но мне нравится, как прохладный воздух влияет на ее кожу и отпечатки моих рук остаются в местах, где я прикасаюсь к ней. Обхватываю ладонями ее бедра, управляя движениями, пока она скачет на мне. В этот момент она выглядит такой красивой, купаясь в лучах вечернего солнца. Ее лицо скрыто волосами, когда она вдыхает мой запах и похотливо улыбается.
— Ретт, ты дома? — Мужской голос, следом за которым слышится хлопок входной двери, сметает Айлу с меня, и она тут же с ног до головы укутывается в одеяло.
— Кто это, черт возьми? — шепчет она, покраснев.
— Мой брат. — Я не пытаюсь скрыть досаду в голосе. Выбравшись из постели, я надеваю шорты и натягиваю футболку, прежде чем отправиться в гостиную.
Развалившись на диване, мой брат пялится на экран своего телефона и просматривает свою страничку на сайте знакомств — на том самом сайте, что он разработал и продал в многомиллионной сделке восемь месяцев назад.
— Ты когда-нибудь слышал о звонках?
Локк машет мне, затем блокирует экран телефона и засовывает его в карман.
— Я только приехал в город, — говорит он. Я не видел его с похорон Дамианы в прошлом месяце, и даже тогда меня смутило то, что он вообще появился. Он никогда не звонит и не пишет, и обычно появляется без предупреждения. Иногда он остается на ночь или две, иногда на месяц. — Неужели ты не рад меня видеть?
Он поднимается и дает мне пять.
— Ты же скучал по мне, — говорит он, сверкая ослепительной улыбкой, такой же, как и бриллианты, которые красуются на часах на его левой руке. Его темные волосы выбриты по бокам, а сверху длинные, а дорогие джинсы выходят за рамки нашего воспитания.
— Я не один, — говорю я.
Улыбка исчезает с его лица, а взгляд перемещается на что-то вдалеке.
Я поворачиваюсь и вижу Айлу, которая прислонилась к стене, полностью одетая и, к сожалению, лишенная моего семени.
Проклятье, Локк.
— Я уже ухожу, — говорит она, плавно пересекая комнату и направляясь к месту, где на полу у входа лежит ее сумка, туда, где она уронила ее за секунду до того, как набросилась на меня.
— Айла, тебе не обязательно уходить, — говорю я ей.
— Да, не уходи только из-за меня, — говорит Локк.
— Мне все равно нужно закончить распаковывать вещи. — Она небрежно улыбается, обувает туфли и заводит пряди волос за уши.
Я подхожу к ней и тихонько произношу:
— Не знаю, как долго он останется у меня, так что в следующий раз, возможно, придется идти к тебе.
Глава 23
Айла
Этот мужчина.
Большую часть времени в Лос-Анджелесе я потратила на размышления о Ретте. Это уже переходило во что-то похожее на одержимость. Я никогда не встречала мужчину, который столько бы для меня значил, и ни с кем больше не испытывала то чувство эйфории, которое ощущала, находясь рядом с ним.
Спустя несколько бессонных ночей я осознала: то, что у нас есть... что бы это ни было... это по-настоящему. Мне не могло это присниться. Ведь тогда, если бы меня ущипнули, я бы ничего не почувствовала. С Реттом я испытывала всю палитру чувств: зияющую пустоту внутри, когда я ушла от него, горькую тоску, когда понимала, что не могу написать ему смс, тепло, когда вспоминала, как он был внутри меня, и выброс адреналина, когда думала о еще одной встрече с ним.
И только когда вернулась в Нью-Йорк, когда стюардессы готовили самолет к посадке, я приняла решение.
Я снова увижусь с ним.
И открою ему всю правду.
Но сначала расскажу о своих чувствах.
Так я и сделала. Я поехала к нему. Сказала, что он мне нравится, и, как я и подозревала, он признался, что тоже начинает влюбляться в меня. Если он будет знать о моих чувствах — о том, что действительно мне небезразличен, — может, тогда поймет, почему мне пришлось так поступить, когда я, наконец, признаюсь во всем.
И в следующий раз я не позволю ему заговорить мне зубы. Не буду ходить вокруг да около. А просто скажу: «Я сестра Брайса. И я все знала о тебе с самого начала». Как-то так.
В среду утром на мой телефон приходит первая смска.
Ретт: Где ты живешь?
Мое сердце пропускает удар, кровь стынет в жилах. Слишком рано. Мне нужно чуть больше времени. У меня есть план, и это точно, черт возьми, не является его частью.
Я: Чем занимаешься?
И это не простое любопытство. Так я пытаюсь выиграть время.
Ретт: Только закончил тренировку. Хотел принести тебе кофе. Ведь так поступают, когда тебе кто-то нравится, верно?
Я: Сегодня я уже пила кофе. Спасибо, что предложил.
Я бью себя кулаком по лбу. Какая же я плохая лгунья.
Ретт: Тогда я принесу тебе что-нибудь другое. Просто скажи, где живешь.
Я не отвечаю сразу. Откинув одеяло, начинаю прибираться в комнате для гостей, но затем останавливаюсь. Что я делаю? Он не может прийти сюда. Мои щеки горят, подмышки потеют — явные признаки того, что я нервничаю.