Игорь Колыванский

– Это да.

– Но, что это?

– Прости, Морена, не могу рассказать.

Она с горящим взором посмотрела.

– О-о! Так тут целая тайна мира?

– Именно.

– Божечки, я на седьмом небе. Как же замечательно!

Рассмеявшись, я привлёк и поцеловал в голову.

– А что будешь с перстнем делать? – полюбопытствовала она и, глядя, как я натянул артефакт на средний палец правой руки, добавляет: – Кажется там кто-то есть.

– Да, буду налаживать общение, когда придём.

– Но сначала со мной его наладь, ага?

Мы рассмеялись.

– Обязательно. Так, аккуратней…– я подхватил под руку и помог пройти по бревну через овраг. – Будем налаживать самыми действенными методами.

– Хи-хи, уже хочу.

Путь назад выдался долгим и изнуряющим, поэтому любовные утехи мы решили отложить на утро. Благо, хоть сил хватило на умывание. Сонная служка, что примчалась чем-нибудь подсобить, получила отказ и радостно пошла обратно спать.

Прижавшись ко мне и положив сверху руку и ногу, Марина быстро уснула. Моё тело тоже просит отдыха, сознание плывёт, а на все проблемы и заботы хочется махнуть рукой. Но звериное магическое чутье со звонким шлепком дало оплеуху. Я вздрогнул и открыл глаза. Сонно заворчала Марина.

Перстень разогрелся и мерцает. Я поднёс его к глазам, вгляделся в алую глубину кристалла – там появилась горящая точка.

Вдруг она резко увеличилась и воплотившись в призрака набросилась. Мир вспыхнул искажёнными цветами.

Не успев осознать куда попал, я исторг из себя яростную струю воздуха, как если бы из парового чана вырвался пар. Тварь, замогильно вереща, отлетела. Бросилась вновь, и тут уж я оформил атаку в привычный жгут и со всей яростью стегнул по призрачной фигуре. Женщину в истлевшем наряде переломило надвое, но не убило. Словно старая пыльная занавеска, тварь отлетела по гравийной почве на шагов тридцать.

По небу несётся сплошная пелена серо-красных облаков, земля испускает лёгкое голубое свечение, а рельеф скрывается за цепкими клубами тумана, что иногда рвётся и раскрывает холмистое нутро.

Горка тряпичной плоти стала подниматься. Это не призрак в понимании тех, с кем мне приходилось драться. Это дух-страж перстня, причём древний и злой. Не такой хороший, как в часах.

– Тхы-ы…– раздался хриплый, теряющийся голос, – умхё-о-ошь… тхы-ы… буеш-шь… мхаи-и-м… кхабо-о-ом…

– Представься, тварь! – рявкнул я и заставил свою ауру полыхнуть.

– Хя-а! – хрипло и с лёгким клёкотом издал дух. – Хя-а-а!

– Я сказал представься!!!

Над головой твари возник вихрь. Я начал понемногу снижать его.

Бесплотная гадина сверхбыстро метнулась ко мне и вцепилась в горло. Я не успел даже в вихрь перестать вкачивать ману.

– Ах-кхр-р… ты ж сука!..– сумел выдавить я.

Ярость ослепила сознание. Я сам схватил тонкое горло женщины-духа. В руки направил всё желание жить, побеждать и убивать. Дух истошно заверещал, мир стал растворяться и мы снова очутились в спальне.

Страж перстня стал извиваться и переключился на борьбу с моими руками.

Зарычав я подскочил с кровати и прижал ветхую фигуру женщины к стенке. Надавил ещё.

– Сдавайся тварь! – прошипел я. – Ну!

На полупрозрачном лице ненависть сменилась страхом. Женщина-дух перестала сопротивляться и посмотрела с мольбой. Я отпустил.

Тут же сзади послышался хриплый стон, а потом и вскрик.

– Игорь, что это за тварь?!

– Страж перстня.

– Давай её убьём, – вскочила она с кровати и цепко взяла за плечо.

– Успеем, погоди, – отозвался я и прокашлялся. – Сейчас послушаем, что скажет?

– Сми-и-хлуйс-с-ся Хося-а-ин… я буту служи-и-ить тебе-е…

– Как тебя зовут? – грубо спросил я.

– У мья-а не-е-ет… имени…

– Как звали твоего первого хозяина?

– Фар-у-ух… Фару-у-х…

– Тогда я буду звать тебя Фарух-трэлл. Запомни это имя. Теперь оно твоё.

– Спаси-и-ибо Хозяи-и-ин.

Я обернулся к Марине и приобнял. Затем велел духу вернуться в кольцо и уже после этого мы зажгли масляный фонарь.

– О-о! – удивлённо протянула девушка. – У тебя всё лицо в крови.

– Видимо от того, что она меня душила.

– Так круто смотрится, – сверкая глазами, проговорила она.

– Ну смотри-смотри, пока не смыл, – улыбнулся я.

– Давай я тебе помогу, – с фанатичным огнём в глазах, произнесла она и приблизилась, словно для поцелуя.

Жарким и мокрым языком, Марина начала слизывать кровь. Меня сковала оторопь и особое глубинное чувство, от которого сводит живот и по телу начинает бежать сладкая дрожь возбуждения. Она с особой жаждой старается собрать всё, схватив крепко за плечи, и словно большая кошка вылизывает лицо.

Глава 2

Девушка счастливо уснула. Мне бы тоже пора, но по лёгкому дрожанию эфира понимаю, что грядёт встреча с Великой силой.

Тёмный Бог Ахриман изволил одарить меня знаниями. Стоило осознать грядущее, как песчинку моего существа подхватила волна его воли и бросила в бездну мира. Вижу себя стоящим в гигантской зале величественного храма. Часть его теряется во тьме, а одна щедро орошена светом, позади которого угадывается трон высотой с гору.

Нет ощущения времени, и пребывать здесь очень приятно и волнующе. Жизнь потеряла всякую осмысленность. Всё к чему я бежал неполные семнадцать лет, выглядит как старенькая картина в рамке с выцветшими красками.

Я ощущаю совершенство себя в храме и его в себе. Нет ни страха, ни голода, ни иной тревоги.

Мысли доносятся из прошлого, из жизни на картине. Их отчетливо слышно, они обладают связывающей логикой, происходящее вокруг находит в них отражение и как-то объясняется.

Здесь же, в храме Ахримана, их навязчивого зуда нет. Можно мыслить, а можно просто стоять и плыть в счастливом безвременье. Здесь ничто не имеет абсолютной важности и, в то же время, всё содержит частичку Великого смысла.

С тоской осознал себя лежащим на кровати. Словно заново родился, покинув тёплое, любимое и безопасное материнское лоно. Марину сон успел так разморить, что она раскинула руки и ноги, укрывшись смятым одеялом лишь наполовину.

Я встал открыть окно – надо проветрить наше полное любовных ароматов обиталище. Оделся, накинул плащ – с моря веет крепкий прохладный ветер. Перстень легко скользнул на средний палец правой руки и слегка сжался.

Близится утро. Прислуга гостиницы сонно слоняется по залу и кухне, пытаясь понять, что делать в первую очередь. Я для них и желанный гость и ужасающий дух, смотрят большими глазами не зная чего ожидать. Впрочем, от кофе не откажусь.

Чумазая девчонка несколько раз мелко кивнула и умчалась на кухню. Я потянул из кармана кисет с трубкой, и набивая вышел на улицу. Тоска всё ещё терзает душу, но грубые чувства этого мира, как матёрые лесники, вырубают и вытаптывают так нужный им лес. Для изб, тепла, продолжения рода.

Табак вобрал магический огонь и трубка испускает дымок. Я раскурил больше, втянул горечь в лёгкие, привычно успокоил организм, что травлюсь осознанно, а потом с удовольствием выпустил облачко. Оно закрутилось, словно подбивая под бока одеяло, но потом сдалось и начало рассеиваться.

Знание новой техники медленно проступает в памяти. Начинаю понимать, как можно замедлить время в момент боя или иных ситуаций. Всё просто, и даже нет контраста между прежним я и новым, что знает как.

По задумке, моя скорость должна остаться прежней. Для всех же других, в рамках некоего расстояния, возможности замедлятся вплоть до остановки.

Сильная вещь. Я ещё не слышал о такой от людей. Жаль, что применить смогу ещё не скоро – требуется сначала освоить, натренировать до совершенного уровня.

От крыльца гостиницы донеслись шаги, даже не поворачивая головы ощутил приближение брата.

– Утро доброе, – проговорил он и тоже облокотился на ограду, – или ты вообще не спал?

– И тебе доброго утра, брат. Немного вздремнуть удалось, а тебе?