Страница 10 из 63
Язык зверя свесился с окровавленной пасти, чудовище шагнуло к Уолдеру Фрею, бледному до мертвячьей синевы. Старик едва не вскочил на ноги, но ужас и болезнь сковали его слишком крепко. Он бессильно метался в своем кресле, задыхаясь от душного запаха крови. Мертвец протянул к нему руку.
- Король… Севера… - пролаял Робб Старк, и черный пузырящийся поток хлынул из раззявленной пасти лютоволка. Лорд Переправы зажмурился в страхе, вжимаясь спиной в кресло. Это сон, просто дурацкий кошмар! Такие потрясения слишком тяжелы для человека его возраста, только и всего! Но запах смерти не рассеивался, и покойник не исчез. Он продолжал идти к креслу Уолдера, кровь лилась из ран. Старик почувствовал, как отнимаются ноги, как начинают холодеть пальцы от страха.
- Король… Севера… - синие человеческие глаза смотрели на него с волчьей оскаленной морды, - король… Севера…
- Ты опозорил меня! – завопил лорд Переправы. Сейчас его услышат слуги стражники! Прибегут и убьют эту тварь еще раз, на сей раз уж наверняка, что бы поганый варг больше не поднялся из могилы! – Ты дал мне клятву, а сам… сам!..
- Король… Севера…
- Уходи! Прочь! Ты мертв! Ты и твоя мать! – старик отчаянно замотал головой, седые волосы упали ему на лицо. Русе Болтон вонзил меч в грудь этому мальчишке, а Кейтилин Талли перерезали глотку от уха до уха. Оборотень продолжал наступать.
- Король… Севера… - он был так близко, что лорд Переправы чувствовал его смрадное дыхание. Фрей вытянул перед собой дрожащую руку в пустой попытке остановить приближающуюся смерть. - Король… Севера… Король Севера!
***
Тело лорда Уолдера Фрея нашли только утром. Скрючившись, он лежал на полу с искаженным от муки лицом. Мейстер Ионел сказал, что его хватил удар. Сердце не выдержало переживаний, да и возраст лежал на его плечах тяжелой ношей. Никто не верил старой служанке, которая видела как чудовище с песьей или волчьей головой заходило вечером в покои лорда. Однако челядь и господа слышали протяжный, полный тоски и отчаяния вой, доносившийся из главного зала по ночам.
========== Владея кинжалом (Оберин Мартелл/Арианна Мартелл) ==========
Рядом с Обарой, рослой и широкоплечей, облаченной в золотистый шелк и мягкую вареную кожу, изящная Ним казалась еще более хрупкой. Короткие изогнутые ножи мелькали в воздухе, сталь пела в руках песчаных змеек. Арианна заворожено наблюдала за боем кузин. Нимерия подтрунивала над старшей сестрой забавы ради, но Обара в ответ шипела и кидалась с яростью пустынной кобры, ее атаки исступленны, а Ним, хоть и бьется с таким же упоением, будто пляшет. Ее черная коса, перевитая золотой нитью, извивалась змеей, глаза девушек пылают, а лукавые улыбке острее и опаснее кинжалов в их руках. Принцесса печально вздохнула, ощутив укол зависти. Песчаным змейкам принц Оберин, ее дядя, позволяет все. Живите в свое удовольствие… хотела бы и Арианна жить так привольно. Пусть никто ее не упрекает, а отец смотрит на ее многочисленные выходки сквозь пальцы, ей мало. Мало свободы.
Тиена, вышивающая пылающее ройнарийское солнце на гобелене, улыбнулась уголками губ. Воздушное голубое платье с пышными рукавами и кружевным воротником подчеркивало невинность и сладость девушки, обнажало ее мнимую покорность словно ножны сталь.
- Сестренка Обара сильнее и выше, - заметила она со вздохом, - но Ним быстрее и выносливее, - синие глаза сверкнули озорством, - спорю на поцелуй и нить мирийского зеленого жемчуга, что Ним загоняет Обару раньше, чем старшая сестренка оттеснит ее в угол!
Словно в подтверждение озорных слов песчаной змейки, раздался оглушительный плеск и заливистая ругань Обары под звонкий смех ее сестер и кузины – всегда суровая, решительная, сейчас она выглядела растерявшимся котенком, который излишне громко и грубо мяукает, - оступившись, она упала в пруд, и теперь, насквозь промокшая, потерявшая оружие, с проклятиями пыталась выбраться.
- Теряешь ловкость, - снисходительно заметила Ним, крутя в изящных руках кинжал. Не валирийская сталь, но сверкает на солнце так ярко, что глазам больно. Арианна знала, что под одеянием из нежного шелка у кузины спрятано не меньше десятка клинков. Обара угрюмо взглянула на сестру из-под насупленных бровей. Волосы ее потемнели от воды, льнули к широкому лицу. Карие глаза казались черными от гнева, но ее полный ярости взгляд ничуть не пугал Ним. Обара скора на гнев, быстро вспыхивает и столь же мгновенно остывает. Поэтому она вытерла лицо ладонью и, не говоря ни слова, схватила сводную сестру за плечи и толкнула ее в пруд, из которого мгновение назад выбралась сама.
- Поплавай, сестрица, - криво усмехнулась она, сжимая в кулаке свои каштановые волосы. На бледно-розовом мраморе подле нее уже растеклась лужа. Тиена горестно покачала головой, наблюдая, как Нимерия грациозно выходит из воды, ничуть не стесняясь. Мокрый шелк обрисовывал каждый соблазнительный изгиб ее тела.
- Что же, я почти угадала, - печально вздохнула Тиена, нефриты ее глаз сверкнули озорством, - что возьмешь, дражайшая кузина – поцелуй или жемчуг?
- Кто тут говорит о поцелуях? – насмешливо осведомился Оберин Мартелл, выходя из-за колонны. Арианна ощутила, как к щекам прилила кровь, принцесса поспешно отвела взгляд. Ее дядя был именно таким отцом, которым можно восхищаться и гордиться. Не то, что принц Доран – осторожный, терпеливый, мягкий, будто сливочный пудинг. Красный Змей поцеловал каждую свою дочь в лоб, но не племянницу – он почтительно поцеловал изящную руку девушки, но его глаза, черные и блестящие, словно квартийские аметисты, словно пламенем опалили принцессу. Пожар в груди вспыхнул ярче.
- Тиена, моя маленькая септа, - улыбнулся Оберин, окидывая мимолетным взглядом гобелен в руках дочери, - все еще предпочитаешь иголки кинжалам?
- Это не оружие леди, отец, - мило пожала обнаженными плечами девушка, игриво подмигивая Арианне. Мартел только хмыкнул, поглаживая золотистый локон дочери. А ведь еще прошлой ночью эти пальцы ласкали ее, Арианны, тело, рисовали причудливые узоры на атласной коже, вырывая из ее груди новые и новые стоны… а тонкие губы, улыбающиеся сейчас, обжигали поцелуями, больше похожими на укусы. Так умеет целовать только Красный Змей Дорнийский.
- Что-то ты притихла, племянница, - Оберин скрестил руки на груди, - тоже считаешь, что леди, - он сморщил нос, - не должна брать в руки оружие?
- О, нашей сладкой Арианне не зачем брать в руки оружие, - ехидно пропела Обара, принимая из рук слуги полотенце, - стоит ей в ладоши хлопнуть, как прибегут гвардейцы, готовые защитить ее ценой собственной жизни.
- Моя сестра Элия тоже была принцессой. И где были королевские гвардейцы, когда Григор Клиган насиловал ее? – отчеканил Мартелл, сверкнув глазами на дочь. Обару трудно было смутить, но песчаная змейка опустила глаза, залившись сердитым румянцем. Тиена отложила свое шитье, Ним поджала губы. Жажда мести горела в глазах Оберина. Арианна знала о тете, бывшей женой принца Рейгара таргариена, лишь по рассказам отца и дяди, с которым они были очень близки. Знала, что рыцари Ланнистеров убили принцессу и ее маленьких детей, убили хладнокровно и безжалостно, и их преступление осталось безнаказанным. Доран Мартелл должен был созвать копья и пойти войной на королевскую гавань, но столько лет прошло, а он все ждет. Но чего?!
Оберин взглянул на свое отражение в стальном лезвии кинжала, тряхнул черными, как смоль, волосами, в котором уже призрачно поблескивало серебро. Жаль, что боги сотворили его младшим сыном. Будь Красный Змей властителем Дорна… тогда не смотрел бы на племянницу с таким обещанием и не подарил ей столько восхитительных ночей. Восхищение и любовь привязали принцессу к Оберину крепче любых цепей.
- Думаю, моей маленькой принцессе стоит поучиться владеть кинжалом. Мало ли. Клинок в женских руках может быть опасен… как и женская красота.
Улыбка дяди обещает грех, сладкий и пьяняще порочный. Но Арианна не боится. Кровь ее горяча, как у всякой дорнийки, и учиться она любит. Ночью оба кинжала Оберина будут принадлежать ей. До первых лучей солнца.