Среди них скрывается монстр... Книга 2

Отставив холст в сторону, я взяла другой и просто отключив разум, стала писать то, к чему лежала моя душа. С первых мазков, картина получалась мрачной, агрессивной и тоскливой, но смотря на нее, я чувствовала, как внутри теплыми волнами распространяется спокойствие. Я изливала душу в эту картину и в краски вложила собственные чувства, пытаясь оставить на рисунке отпечаток собственного сознания. Возможно, те, кто позже увидит эту картину не поймет ее и на меня будет обрушена гора критики, но мне все равно хотелось, чтобы она вошла в список тех картин, что будет представлена на выставке, ведь желание показать то, что меня терзает, превыше боязни ощутить боль из-за непонимания.

Естественно, мне понадобится еще много времени, прежде я нанесу последний мазок на этой картине, закрашивая все недостатки, но в этот день, не смотря на сонливость и далеко не самое радостное настроение, я проделала большую работу и уже собиралась уходить домой, как ближе к пяти вечера в мастерскую вернулась Гросье. Женщина, пошатываясь, еле прошла по коридору, совершенно не видя дорогу за большой коробкой, которую она держала в руках. С любопытством посмотрев на нее я прислушалась, слыша как в этой коробке что-то звонко постукивает.

- О, Боже, я надеюсь, что ничего не разбила, - тяжело дыша, пробормотала женщина. Она поправила пряди волос выбившиеся из аккуратной укладки и скользнула взглядом по комнате. – Клоди, у тебя есть ножницы?

- Где-то были, – встав со стула, я пошла искать ножницы, которые должны были лежать на столе где-то в ворохе кистей и карандашей. – Что в коробке?

- Сейчас увидишь, - Гросье загадочно улыбнулась и подмигнула мне. Наверное, она попыталась меня заинтриговать, но такое поведение женщины лишь насторожило меня, поэтому, пока я искала ножницы на столе, постоянно оглядывалась и кидала на непонятную коробку короткие взгляды. Вот только, когда я все же нашла ножницы и Гросье ими разрезала скотч на ней, оказалось, что там лежала аккуратно завернутая в белоснежную бумагу посуда.

- Это первые образцы посуды, которую мы будем продавать в магазине, - пояснила женщина, доставая чашки. – Постарайся завтра нарисовать на них что-нибудь. Нужно увидеть, как будут смотреться рисунки.

Я с любопытством рассматривала зауженные около донышка фарфоровые чашки и блюдца интересной треугольной формы вертя их в руке. Они понравились мне настолько сильно, что я решила в тот же вечер попытаться нарисовать сову на одной из чашек, но при этом использовала имеющиеся у меня акриловые краски на водной основе, что уж никак не подходило для росписи посуды. Позже нужно было купить подходящие краски и подумать, как обжигать посуду, ведь, иначе рисунки быстро сотрутся.

Впервые Гросье ушла домой раньше меня, поскольку ей нужно было готовиться к завтрашней поездке в Руан. Изначально я хотела поехать с ней, но моя неприязнь к Руану отдавалась тошнотворными нотками в голове, говоря, что я не переживу, если буду слишком часто туда ездить. Да и на завтрашний день у меня были совершенно другие планы.

***

Утром следующего дня я честно старалась проснуться пораньше, но даже четыре будильника, поставленные на моем телефоне с интервалом в десять минут, не заставили меня открыть глаза, благодаря чему я опять проспала. Но этот день я ждала с нетерпением, поэтому, быстро прогнав желание еще поваляться в кровати, я позавтракала и попросила Базиля, мужа Мадлен, подвезти меня к нужному месту, поскольку он как раз ехал на работу и нам было по пути.

Этот день был для меня знаменательным, ведь именно сегодня в сети кофеен «Жуси» начинали продавать кофе в стаканчиках с моими рисунками и я хотела собственными глазами увидеть, как будут смотреться эти стаканчики в руках сонных людей, желающих приобрести бодрость благодаря кофеиновому напитку.

Выйдя из машины Базиля, я перешла через людный тротуар, с трудом маневрируя между другими прохожими и сразу увидела двух молодых девушек выходящих из «Жуси». Мой взгляд сразу зацепился за стаканчики, которые девушки держали в руках и, естественно, я уловила то, как они рассматривали рисунки на них.

- Такая милая лисичка, - донеслись до меня слова одной из девушек до того, как ее голос утонул в гомоне шумной толпы прохожих. Но этого было достаточно, чтобы я на целый день зарядилась хорошим настроением и на моем лице возникла радостная улыбка. Оказывается, даже такое небольшое одобрение моего творчества, которое я услышала украдкой, может вливать в мое тело тонны упоительного ликования.

Купив кофе с собой в «Жуси» и получив тоже стаканчик с лисой, я вышла на улицу и встала недалеко от фонарного столпа, просто наслаждаясь тем, как мои рисунки смотрятся на одноразовых стаканчиках людей, выходящих из кофейни. Некоторым было все равно на изображения и их интересовал лишь кофе, а некоторые, в основном девушки и молодые парни, с интересом рассматривали рисунки. Это вдохновляло. Давало мне море энергии и не на шутку воодушевляло.

Я все еще хотела стать тем художником, чьи выставки будут пользоваться популярностью, а картины продаваться по немаленьким суммам, но смотря на то, как мои рисунки умиляют обычных парижан, тоже было небывалым удовольствием. Теперь мне еще больше хотелось, чтобы магазин поскорее открылся и гуляя по улицам, я смогла увидеть тех девушек, у которых на сумках будут виднеться мягкие брелки сшитые по моим рисункам, подростков в одежде с эмблемами нашего магазина и чтобы в дамах людей красовалась наша посуда.

Вернувшись в мастерскую, я сразу же села расписывать чашки, предварительно зайдя в магазин и прикупив специальную краску. Для меня это было ново и пока что мазки казались смазанными, но с каждым мгновением я все больше совершенствовалась, ведь хотела, чтобы рисунки выглядели красиво. Когда зазвонил телефон, я, увлекшись рисованием, сразу думала не отвечать, но повернув голову и увидев, что на дисплее высветилось имя Лотера, с которым мы ранее обменялись контактами, тут же потянулась к телефону.