Страница 33 из 101
Я решила, что пора каким-нибудь образом разнообразить свою жизнь, поэтому подумала, что не плохо бы начать делать зарядку по утрам, тем более, это полезно для беременных. Поэтому, следующим утром, я встала на час раньше и, умирая от сонливости, сделала несколько упражнений, но потом села на кресло, чтобы немного отдохнуть и, неожиданно для себя, заснула. Спустя несколько часов, ко мне в комнату зашла мама, желая сложить постиранные вещи в шкаф. Она думала, что я уже уехала в мастерскую, поэтому знатно удивилась увидев меня спящую в кресле. Естественно, она тут же разбудила меня, но это не меняло того, что на работу я уже все равно опоздала. Таким образом, я поняла, что любые физические упражнения это не мое. Лентяйство не лечится.
Несмотря на то, что я проспала почти четырнадцать часов, все равно чувствовала жуткую сонливость обволакивающую сознание плотным туманом. Тело неприятно ныло из-за сна в неудобной позе, суставы крутило и перед глазами все плыло, что никак не способствовало моему рабочему настрою. Поэтому в мастерскую я ехала без особого энтузиазма, не в состоянии избавиться от назойливых мыслей о мягкой кровати, в которой я была не против проспать еще несколько часов.
В мастерскую я приехала ближе к двенадцати, но, к своему удивлению, застала там Гросье, что было редкостью, так как в это время она обычно ездила по делам. Женщина сообщила мне, что уже позвонила Лотеру и договорилась с ним о том, что завтра утром она съездит к нему. Гросье все еще выглядела слегка взволнованной, что никак не вязалось с ее обычным хмурым и строгим внешним видом. Сейчас она казалась даже более живой и ее голос наполнился новыми нотками. Гросье все время говорила, что, если Лотер согласится на сотрудничество с нами, дела магазина с самого первого дня работы пойдут вверх, но я ее слушала без особого интереса, поскольку все еще хотела спать и была занята тем, что лениво мостилась на диване, желая еще немного поспать прежде чем браться за работу.
- Ты иногда бываешь жутко ленивой, - изрекла Гросье, смотря на то, как я взбиваю себе подушку, стараясь сделать ее более мягкой. - Удивительно, как с такими взглядами на жизнь ты можешь с легкостью находить общий язык с весьма эксцентричными людьми.
- Это вы Лотера назвали эксцентричным? – с моих губ сорвалось несколько саркастичных смешков. Я легла на диван и, положив голову на подушку, укрылась пледом, несмотря на то, что в мастерской и так было жарко. Просто я привыкла укрываться в любое время года и при любой температуре.
- Не только его. Взять за пример хотя бы Арне Габена. Я бы никогда не подумала, что ты знакома с ним лично. Поверь, я очень сильно удивилась, когда узнала об этом, - задумчиво кивнула Гросье, будто вспоминая о чем-то. Она все еще расхаживала по комнате собирая свои бумаги, которые постоянно складывала где попало.
- Арне Габен? Кто это? – поинтересовалась я, сонно зевнув. У меня уже закрывались веки и я с трудом боролась со своей ленью, тянущей сознание в царство Морфея, но Гросье таким тоном говорила об этом человеке, что мне даже стало чуточку интересно, кто это, ведь это имя мне было совершенно незнакомо.
- Я постоянно забываю о том, что у тебя частичная амнезия, - сказала Гросье, останавливаясь. Она обернулась ко мне и слегка сдвинула на переносице свои пушистые брови. - Как бы тебе объяснить, кто такой Арне Габен?.. – она отвела взгляд в сторону и почесала указательным пальцем кончик носа, будто пытаясь на чем-то сосредоточиться. – Организация «Алтитюд» существует благодаря спонсорству семьи Габен. Изначально, ее меценатом являлся Гюго Габен, но, после того, как он переехал в Америку, этими обязанностями занялся его сын коим и является Арне Габен. Он очень редко бывал в «Алтитюд» и лично не общался с художниками работающими в организации, но, не смотря на это, ты была с ним знакома. Правда, я не знаю, насколько хорошо вы общались.
- Пожалуйста, больше не напоминайте мне о таких знакомых, - пробормотала я, переворачиваясь на другой бок. «Алтитюд» все еще вызывала у меня бурю злости и негодования, поэтому, новость о том, что я лично была знакома с его меценатом, меня совсем не радовала. Наоборот, глубоко внутри меня затлела ярость, заполняя голову черным дымом и оставляя в сознании мерзкий привкус горчинки. С каждой секундой, злость все сильнее распалялась, трещала и жгла. Я возненавидела Арне Габена, чувствуя к этому незнакомому для меня человеку, острое отвращение. Раз я была знакома с ним, меня могли бы хотя бы нормально оповестить о том, что контракт с организацией собираются расторгнуть. Но, нет. Меня вышвырнули оттуда самым паршивым образом, а, значит, этот Арне габен, скорее всего, является еще тем ублюдком с завышенным манием величия. Типичный богатый придурок, не видящий вокруг себя никого другого и не желающий хотя бы немного позаботиться о чувствах тех, кто работает на него. Могу поспорить, что всех окружающих людей он считает мусором.
Гросье уже вскоре ушла собираясь съездить куда-то по делам, а я, несмотря на сонливость, еще долгое время не могла заснуть. Поскольку меня мучала жуткая злость, я постоянно ворочалась, резкими движениями поправляла сползший плед и взбивала подушку. В череде последних дней, я совершено забыла про организацию и с удовольствием утонула в делах, предвкушая открытие магазина. Но стоило Гросье лишь раз напомнить о ней, как мою голову опять наполнили скверные мысли полные острого негодования. Спустя некоторое время не самых приятных размышлений, я пришла к выводу, что я возненавидела этого Арне Габена еще сильнее чем «Алтитюд», ведь во главе такой мерзкой организации может стоять только более отвратный человек.
Из-за всех этих мыслей, сон у меня вышел тоже беспокойный, поэтому, когда я проснулась, чувствовала себя еще более уставшей и вялой. Неторопливо расхаживая по мастерской словно привидение, я пыталась придумать, чем бы себя занять и, не придумав ничего лучше, решила заварить чая и сесть за холст. Я дано не занималась этим, поэтому мое рабочее место слегка запылилось и некоторые краски засохли, из-за чего мне пришлось потратить немного времени для того, чтобы подготовиться к написанию картины. Водя кистью по холсту, я пыталась найти для себя новый стиль, но все это было настолько чужим мне, что, со временем, меня стало тошнить от собственной работы. Бездарно.