Я не продаюсь

И я хмурюсь. Сказать правду, значит приоткрыть частичку души. Но это последнее, чем бы я хотела с ним делиться, а врать всегда получалось плохо.

– Не помню, – говорю тихо, не отрывая взгляда от его пальцев, умело чистящих мандарин.

Или, если быть точнее, не хочу говорить.

И мне почему-то кажется, что он собирается проделать то же самое со мной: снять слой за слоем защиту и добраться до самой сути. Иначе к чему всё это?

– И всё же, – настаивает он. – С твоим даром и в теорию. Это как-то странно.

Я вздыхаю, подыскивая ответ, который хоть немного был бы похож на правду.

– Просто вытянула этот вариант, – признаюсь неохотно.

– Вытянула? – переспрашивает он с интересом.

– Ну да. Написала на бумажках, смешала и вытянула.

Потому что, кажется, с пелёнок готовилась стать боевым магом, а когда это оказалось невозможно, поняла, что всё равно. Хоть с таким же успехом могла стать обычным юристом. Впрочем, это дорога для тех, у кого слабо выражен дар.

– Хм, интересный подход. Теперь твой черёд.

– Черёд для чего?

– Задавать вопросы. Как полагается, я что-то спрашиваю о тебе, ты – обо мне. Чтобы постепенно узнать друг друга.

Нервно усмехаюсь. Я итак с трудом сдерживаюсь, чтобы не рвануть прочь от него. А он, словно издеваясь, собрался устроить мне настоящий допрос.

– Не вижу смысла. – Пожимаю плечами. – Ты мне не особо интересен. А про меня ты наверняка уже всё итак знаешь.

– Мила, – шипит он предупреждающе, сжимает мандарин так, что в стороны брызгают оранжевые капли. – Мне казалось или ты просила попробовать ещё раз?

Я тихо вздыхаю. Ну да, просила. Но это просто сильнее меня. Я привыкла быть такой и не могу просто так измениться. Невозможно заставить человека интересоваться собой просто потому, что тебе этого хочется.

Но раз он настаивает …

– Какой у тебя любимый цвет? – спрашиваю, хоть и не уверена, что запомню ответ.

– Красный, – говорит Генри быстро и, кажется, немного раздражённо.

И я вдруг понимаю, что угодила ему с цветом свадебного наряда. Хоть и не собиралась этого делать.

Он откидывает мандарин и вытирает руки о покрывало, вздыхает. И я испуганно замираю, не желая услышать, что всё, попытка провалилась, поэтому спешу начать первой:

– Я могу многое тебе сказать, если хочешь. Что люблю осень и шум дождя за окном. Всегда мечтала завести большую собаку. И не выношу ремейки, потому что в песнях ценю в первую очередь музыку. Но не уверена, что это что-то изменит после всего, что ты сделал. Боюсь, что мне было бы сложно это забыть, даже если бы я хотела.

А я не хочу. И не буду.

Глупая, ненужная откровенность. И я почти уверена, что этим поставила крест на нашем первом как бы свидании.

– Ну что ж, откровенность это тоже неплохо, – говорит он с усмешкой, а я чувствую себя студенткой, с трепетом ожидающей вердикт преподавателя. – Впрочем, я и не ожидал, что всё будет хорошо с первого раза.

Его ладонь ложится между моих ключиц и кожа в том месте вспыхивает, словно от ожога. А я замираю, даже дышать, кажется, перестаю, не смея поверить в то, что сейчас будет. Неужели он снимет метку?

– Я надеюсь, что не пожалею об этом. Ты ведь не разочаруешь меня, Мила?

– Нет, – выдыхаю я.

Ну же. Скорее.

Кожа вспыхивает сильнее, а боль становится почти невыносимой. Я закусываю губу, удерживая рвущийся наружу крик. Ещё чуть-чуть и точно не выдержу. Но, к счастью, вскоре жечь перестаёт. Я сосредотачиваюсь, призывая огонь для проверки, и пальцы привычно колет иголочками магия. Тянусь, пытаясь встать, но его ладонь всё ещё лежит у меня на груди.

– И на будущее, – говорит он тихо. – Каждое испорченное свидание придётся повторить.

Эта новость меня ни капли не радует. Потому что такими темпами семь свиданий могут перерасти в семьдесят.

Он убирает руку, и я тут же тянусь вперёд, отползаю, разворачиваясь. Как раз вовремя, чтобы заметить какое кислое у него сейчас выражение лица. Впрочем, уже через секунду он становится таким же спокойно-невозмутимым, как и прежде.

– Не вижу смысла больше мучить тебя, – говорит Генри поднимаясь. – Наслаждайся.

Не уточняя, чем именно, а затем встаёт и уходит.

я точно знаю, что не хочу смотреть ему вслед. Но почему-то поворачиваю голову. Вздыхаю, глядя на закрывающийся портал. Ушёл. И мне, кажется, нужно радоваться. А на душе почему-то так паршиво.

Но разве не этого я хотела? Магия при мне, а Генри нет. Всё просто идеально. Или нет?