Я не продаюсь

Договорить не успеваю: он резко привлекает меня к себе, с жадностью впиваясь в губы. Поцелуй больше похож на укус. Сильные руки до боли стискивают плечи, вжимая в его каменное горячее тело.

– Вы всё равно будете моей, Камилла, – выдыхает он мне в губы, отстраняясь. – Но если хотите, можем немного поиграть. Так даже интереснее.

И уходит, напоследок быстро коснувшись моих губ. А меня трясёт от злости. Хочется скорее оказаться дома и принять ванну, смыть следы его прикосновений жёсткой губкой. Но у двери я сталкиваюсь со Сьюзи. Она испуганно округляет глаза, отступая назад и сейчас ещё больше, чем когда-либо подходит на куклу, красивую и хрупкую. Белая и гладкая, слово фарфоровая, кожа, тугие пшеничные локоны падают на открытые плечи, а алые губы чуть приоткрыты.

– Кто здесь? Снимите полог или я вызову охрану!

На миловидном личике проскальзывает страх, а голос предательски дрожит. Я хмурюсь на мгновенье, и лишь потом вспоминаю, что и, правда, поставила полог. Щёлкаю пальцами, снимая его. Теперь он уже ни к чему.

– Мила, – выдыхает она с облегчением, шагая на террасу, и порывисто обнимает меня, обеспокоено заглядывает в лицо. Меня тут же окутывает сладкий аромат её духов. – Только не говори, что просидела здесь весь вечер?

– Нет, я вышла недавно подышать, – признаюсь тихо и замолкаю, не зная, что ещё сказать.

Она – моя единственная подруга. Правда, я до сих пор не понимаю, как так вышло. Слишком уж мы разные, да и мне всегда было легче общаться с мальчиками.

Сьюзи берёт меня за руку, увлекая за собой. Магические шары вновь вспыхивают, мягкий жёлтый свет пятнами ложится на мраморный пол.

– Будешь?

Она кивает на пачку тонких дамских сигарет, но я качаю головой, молча дожидаюсь, когда она прикурит.

– Не понимаю, что тебе не нравится в нём, – выдыхает, наконец, подруга.

Удивлённо гляжу на неё.

– В Генри О’Лэсе, – поясняет она, поворачивая голову. – Я видела, как он выходил сюда.

Я напряжённо впиваюсь пальцами в перила.

– Только не говори…

– Нет. Я не посылали его сюда, если ты об этом.

Облегчённо выдыхаю: не хотелось бы разрывать отношения и с ней тоже.

– Зря ты его отталкиваешь, – продолжает она, тихо вздыхая. – Говорят, его денег хватило бы на то, чтобы купить город полностью. А ещё, что у него есть собственный остров в Зелёном архипелаге. Представляешь?

Качаю головой. Мне это не интересно.

– Уверена, он мог бы помочь с твои поместье. Нужно просто быть с ним поласковее.

– Сьюзи, – выдыхаю предупреждающе я. – Не начинай. Лучше скажи, где можно активировать артефакт на переход. Хочу вернуться домой.

– Тебе – в холле. Но зачем тратить на это энергию? Я могу сказать кому-нибудь из гостей и…

– Нет, не нужно. Не хочу сейчас ни с кем говорить.

– Тогда я тебя провожу. – Она быстро тушит сигарету о перила и выкидывает в темноту. – Чтобы никто опять не привязался.

Я благодарно улыбаюсь ей.

Но дома меня ожидает сюрприз.

– Эрик?

Удивлённо замираю, глядя на своего жениха, бывшего жениха, взлохмаченного и помятого, сидящего прямо на полу у дверей моей квартиры.

– Что ты здесь делаешь?

Он сонно моргает, поднимает голову, глядит на меня красными глазами.

– Камилла, – выдыхает, растягивая тонкие губы в улыбке, и тянется ко мне.

Но я отступаю.

– Что случилось? Она выгнала тебя?

Эрик хмурится.

– Твоя невеста. Элизабет, – поясняю я недовольно: пока он не встанет, открыть дверь невозможно.

Элизабет де Рэйн, если быть точнее. Одна из самых завидных невест города. Наследница огромного состояния и, если верить слухам, тридцатилетняя старая дева с вредным характером и ужасно длинным носом.

Он качает головой, а выражение лица тут же становится виноватым. Только я давно уже на него не сержусь. Вздыхаю и подаю всё-таки руку, в которую он тут же цепляется клещом. А я гляжу на его неуклюжие попытки встать и никак не могу узнать в нём того, прежнего Эрика. Сложно поверить, что это – тот самый человек, с которым я вместе выросла и с которым семь лет училась в Академии. Никогда не видела его прежде в таком ужасном состоянии.

Я помню его столько же, сколько себя, но никогда не любила. И всё же, когда он сделал предложение – ответила согласием. Просто не видела причин для отказа. Мне было легко и хорошо с ним. И кто сказал, что для создания семьи непременно нужно любить друг друга?

Впрочем, он-то как раз меня любил. Но на похороны так и не пришёл. Ни на первые, ни на вторые. А о том, что помолвлен с другой, я узнала позже от Сьюзи. Но тогда у меня не было сил даже на злость. В глубине души я была этому даже рада и понимала причину его поступка. Его род беден. Ему нужная богатая родовитая невеста. И если по второму пункту я проходила, то по первому, как оказалось, нет.

Новость о том, что мы – банкроты, адвокат сообщил вскоре после похорон родителей. Оказалось, что отец пристрастился играть в карты и за несколько лет спустил накопленные предками капитал. Моё приданное и деньги, отложенные на учёбу для брата.

Впрочем, Гарри они так и не понадобились.

И всё же я не могла понять, что стоило Эрику сказать правду? После стольких лет дружбы? Он же видел, что я не влюблена. Боялся скандала? Глупости. Я бы ни за что не устроила его. И он прекрасно это знал, а, значит, оставалось одно – трусость. Он просто испугался, не нашёл в себе сил сказать мне правду, глядя прямо в лицо.

Эрик всё-таки смог подняться и тут же рывком дёрнул меня на себя. Так, что мои руки оказываются зажатыми между нашими телами.