Небо в огне (ЛП)

Генри и Каролина посмотрели друг на друга большими, серьезными глазами.

— Лучше! — объявил он. — Давление сто девять на восемьдесят четыре.

— Отлично, — кивнула Хлоя. — Сейчас пациент должен съесть несколько крекеров.

— Дин, у меня идея, — сказала Астрид. — Я увидела медную костровую чашу в отделе по обустройству дома. Подумала, может, перетащим ее на Кухню. Я не хочу зажигать ее здесь, на тот случай, если она будет сильно дымить. Но, кажется, можно устроить своего рода веселую ночь у костра.

— Да, звучит круто. – Выдохнул я, проведя рукой по своим волосам. Пока что, утро было довольно... напряженным. — Я собираюсь съесть что-нибудь на завтрак, — сказал я Астрид. — А потом я проверю безопасность магазина.

— Хорошая идея, — ответила она.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. АЛЕКС

26 МИЛЯ

Нико держал на руках Джози. Свесившись, ее голова свободно болталась. Сахалия рыдала, цепляясь за Улисса, который тоже плакал.

Я с остальными просто стоял и смотрел. И это было трудно понять. Наш автобус забрали, а мы оказались в темноте.

— Мы должны вернуть его! — завопила Сахалия. — Мы должны напасть на них, забрать Брейдена и вышвырнуть их!

— Ребята... — попытался вмешаться Макс.

— Как? — произнес Нико из-под воздушной маски. — У них есть оружие. Их пятеро!

— Ребята! — заорал Макс.

— Нам нужно найти какое-нибудь безопасное место до того, как проснется Джози. Потом мы придумаем, что делать.

— К тому времени они будут далеко, — запротестовала Сахалия.

— Ребята! — закричал Макс.

— Что? — гаркнул Нико.

— Я знаю, где мы можем остановиться, — сказал малыш. Затем он указал на кучку погибших деревьев. Рядом с ними находился военный прожектор, который освещал знак: "Община мобильных домов "Луговые цветы".

— Что это? — спросил Батист.

— Это трейлерный парк, — громко произнес Макс через маску. — Здесь живет моя тетя Джин.

Нико был прав; у нас не было выбора. Пешком мы не смогли бы догнать автобус. А если бы у нас это и получилось, мы не смогли бы отобрать его у курсантов. Нам необходимо было пойти и найти убежище.

На протяжении всего пути Сахалия истерила и извергала проклятия.

Нико пришлось нести Джози. Это оказалось не так просто, как выглядело в кино. Ему пришлось останавливаться и делать передышки, а я боялся, что у него сдвинется маска.

Все малыши столпились вокруг меня, и я не виню их; было действительно страшно.

Иногда в нашем доме выбивало предохранитель. Я боялся спускаться в подвал, чтобы щёлкнуть рубильник. Мне было страшно, ведь в подвале было ужасно темно, а в темноте таились разные вещи. Их нельзя было увидеть, но их можно было почувствовать. Сплющенные коробки, папины старые инструменты, газонокосилка — все такое не страшное при свете, но пугающее меня тем, что может прятаться там.

Я всегда боялся убийцы, притаившегося в тени и выжидающего того, чтобы напасть на меня, хотя и понимал, что это совершенно нелогично.

Хождение по дороге было похоже на хождение в темный подвал, за исключением того, что здесь на самом деле мог притаиться в тени убийца.

Здесь, скорее всего, в тени скрывался убийца. Это было статистически вероятным.

Может быть, вам интересно, были ли у нас фонарики. Были.

Но Нико не разрешал нам включать их. Он боялся, что мы привлечем к себе внимание.

(И, я полагаю, призовем монстра с первой группой).

Так что мы должны были довольствоваться светом от военных прожекторов. Которого было не так уж много.

Мы подошли к въезду в "Луговые цветы" и пошли через кладбище трейлеров.

На одном из прицепов была кровь, а между двумя другими — куча одежды на земле, втоптанная в грязь. Как мне показалось, нарочно втоптанная.

Повсюду были разбросаны пустые консервные банки и бутылки от всевозможных напитков.

У некоторых трейлеров из окон и дверей торчала наполовину вытащенная мебель. Люди попытались таким образом забрать с собой свои кресла или матрасы, но затем бросали их.

У входа сидела мертвая женщина в окровавленном халате, прилипшем к ее телу.

Улисс снова начал плакать, и Макс взял его за руку.

— Мы уже почти пришли! — крикнул Макс через маску, подбадривая своего друга.

В трейлере, мимо которого мы шли, горел свет. Я услышал, как пожилой мужчина поет песню Бонни Рэйтт в стиле "кантри", которую пела моя бабушка: “Давайте дадим им о чем поговорить”.

Мы не постучали.

Нико было нелегко нести Джози, поэтому я взял его рюкзак. Я должен был подумать об этом раньше и предложить помощь, но, полагаю, что я был слишком напуган.

Наконец Макс указал на светло-голубой трейлер на окраине.

В трейлере не горел свет, но крови не было, и окна не разбиты. Я заметил, с внутренней стороны окон пластик. Еще один хороший знак.

Макс шагнул на ступеньку и постучал в дверь.

— Тетя Джин! — закричал он. — Тетя Джин?

Сначала ничего.

И тогда он заколотил в дверь.

— Тетя Джин, это я!

В правом углу окна отодвинулась простыня, и показались женские волосы, глаз и бровь.

— Уходите! У меня нечего нет, — закричала она.

— Впусти нас! — крикнул Макс.

— Что вам нужно? — прокричала она.

— Это я! Это я, Макс! Макс Сколкин! Ребенок Джимми!

Дверь приоткрылась.

Я не преувеличиваю — и вышло облако сигаретного дыма.

— Макси? — сказала она, и высунула лицо сквозь щель.

В тот момент, я не заметил ничего, кроме того, что у женщины был золотой зуб.

— Это я, тетя Джин! — произнес Макс.

И она распахнула дверь.

И мы, слава Богу, очутились внутри безопасного места.

Эта женщина — Джин – очень долго кричала, прижимая к себе Макса и рыдая в его светлые волосы, до тех пор, пока те не стали казаться загорелыми.

Я был уверен, что она пьяна.

Внутри было тесно и накурено.

Она поведала нам, что курит без остановки, потому что дым убивает химические соединения.

Я не поверил ей, но она оказалась права! Мы осторожно сняли защитное снаряжение, и все было в порядке.

Это была очень хорошая информация — первоклассная имеющаяся информация.

Повсюду были сигареты, вываливающиеся из пепельниц и стаканов, брошенные на бумажные тарелки и старые выпуски журнала «Стар Ньюс». Еще было огромное количество вонючих свечей.

Я имею в виду, ароматических свечей. И благодаря вместе дыму и всевозможным ароматам получался какой-то непонятный запах. Цветочный с ванилью и клюквой и попойкой в забегаловке.

Я помог Нико и Джин уложить Джози на кровать.

После того как мы расположили Джози на кровати, Нико просто сел на пол, и я увидел, что он плачет.

— Все нормально, — сказал я ему. — Ты ничего не мог сделать.

— Я упустил его, — сказал он. — У нас был шанс. Я знаю, что мы смогли бы это сделать. Но я упустил его.

Он просто повернулся лицом к краю кровати и плакал.

Я похлопал его по спине. Я не знал, что делать. Мне не хорошо, когда люди плачут. Я не знаю, что сказать, и я просто стоял там, размахивая руками, как глупая сорока.

Я направился в гостиную, где увидел Сахалию, сидящую на банкетке, отвернувшуюся от остальных и курившую сигарету.

Я не должен был удивляться, но я удивился.

Она покосилась на меня.

Тетя Макса, Джин теперь помогала детям освободиться от их слоев. Она стягивала толстовку с Улисса.

— Господи, сколько же на тебе всего, куколка? — спросила она Улисса.

Он неуверенно улыбнулся ей.

— Вы уверены, что это хорошая идея: снимать защитную одежду? — спросил ее я.

— Отрава в тряпках, — ответила она мне, блеснув золотым зубом. — Вы все должны снять их, чтобы я могла избавиться от всего ядовитого воздуха сразу.

Батист, Макс и Улисс выглядели беспомощными. Каждый из них, стоя в нижнем белье, чесался.