Страница 6 из 10
Во второй вечер мы уже знали, что просто сидеть в ресторане на улице не интересно, нужно было успеть насладиться и ночной жизнью тоже.
Мы оделись в свои наряды, арендовали три кареты, запряженные лошадьми, и отправились по Санто-Доминго.
В тот вечер познакомились с аргентинским репортером Хуаном Антонио, который, по его словам, прекрасно ориентировался в городе.
– Поехали туда, где кипит жизнь и ждет море развлечений, – сказал он.
Пока наши кареты следовали по пути, указанному репортером, дома становились все грязнее и беднее.
– Этот аргентинец нас обманывает. Уверен, он завезет нас в трущобы.
– Да расслабьтесь все, – посоветовал Мануэль. – Главное, чтобы были девочки, танцы и веселье.
Мы приехали в район, где было много проституток, в открытую предлагавших себя:
– Эй, красавчик, пойдем со мной за один песо, туда, под фонарь, – зазывали они.
Мы остановились перед баром под названием «Боринкен». Увидев наши наряды, девушки решили, что мы богатые певцы и при деньгах. К тому же, у нас был солидный представитель в виде Хуана Антонио. Он убедил охрану, что мы не должны платить за вход, но взамен мы должны были спеть несколько песен. Внутри мы увидели больше полусотни молодых девушек, которые шумно приветствовали нас. Мы казались сами себе группой «Битлз»[22] в их золотые годы.
Нас резко стали толкать на середину зала. Под восторженный визг мы поднялись на танцпол, в то время как девушки спорили между собой за возможность быть выбранной на совместный танец.
– Думаешь, они все проститутки?
– Не знаю. Думаю да, раз они лезут ко мне в карман проверить, есть ли наличные.
– Я точно не смогу сказать. Они мне не говорили о деньгах. Может, мы им кажемся просто интересно одетыми иностранцами?
Хуан Антонио, привыкший к разному обществу, включая и такое, сказал нам яснее ясного: «Надо платить».
– Слушай, ты говоришь, что если я хочу, мы можем уйти, но я не знаю ни одного места, кроме этого, и к тому же у меня нет денег.
– Ты мне очень нравишься, – сказала Сильвия, – но у меня двое детей, если не дашь денег… Сам понимаешь, нужно на что-то жить, я поищу другого мужчину.
Ту же песню запевали и остальные «девочки», после чего я понял, насколько мы были глупы.
После этого они перестали танцевать с нами. Они уже знали, что у нас нет денег.
Как мы и пообещали хозяину, мы спели несколько песен на сцене и успех имели те песни, где была задействована присутствующая публика.
Но все равно, в итоге, из группы «Битлз» мы превратились просто в кучу странно одетых парней, и на нас перестали обращать внимание.
Иногда к нам подходило несколько доминиканок поболтать, но, в конечном счете, все оставляли нас одних.
Наступила ночь, пора было отправляться обратно. И вдруг…
– Выберите девушек, об остальном позабочусь я, – больше приказал, чем сказал наш аргентинский наставник.
И удивленные, в спешке, мы принялись искать себе пару. Поговорили с хозяином клуба, чтоб он не брал с нас денег и выпустил, и, взяв с собой девушек, вышли из бара. Кареты стояли в ожидании.
Со стороны это было довольно странное зрелище: группка парней в мантиях на каретах, распевающих на улице и не имеющих определенного маршрута. Нас отвезли в бордель с кричащей музыкой – грязное и слабо освещенное строение.
Девушки хотели знать, кто был «главным», – тем, кто будет в самом конце платить. С чистой совестью мы указали на аргентинца. Игнасио и Роберто, мало интересующиеся такого рода развлечениями, отправились из бара прямиком в отель.
– Не опаздывайте, собираемся здесь, у входа, где-то через два часа, – сказал репортер.
У меня и моей пары, фигуристой мулатки с длинными темными волосами, бронзовым загаром и европейскими чертами лица возникли проблемы. Пока мы раздевались, я заметил, что ее грудь и другие зоны имели более светлый цвет кожи, чем кожа на лице.
– Эм… знаешь, я слишком пьян, поэтому… давай просто ляжем и поспим немного.
– Я тебе не нравлюсь.
– Нравишься, просто я устал.
– Если у меня незагорелая грудь, это еще не значит, что я чем-то больна. Любовь моя, – сказала она, словно прочитав мои мысли.
– Нет, я вовсе не это имел в виду… Эм…Я знаю, что это не означает ничего!
И пока я делал вид, что сплю, повернувшись к ней спиной, в голове все время вертелась мысль: как глупо получилось, вот досада, а ведь она такая красивая!
В странах, где процветает проституция, болезни на этой почве не редкость, и – да! – я испугался. Конечно, потом я понял, что, скорее всего, в ее цвете кожи не было ничего странного и уж тем более это не была какая-нибудь болезнь, и все же тогда я счел нужным поступить именно так.
Через два часа мы встретились все в дверях этого «любовного гнездышка», и вид у всех был разный: одни пришли растрепанные, другие без верхней одежды. Девушки же немедленно хотели получить оплату за свою работу.
– Посмотрим, посмотрим, вы должны быть хорошими девочками. Приглашаем вас позавтракать с нами и тогда вы получите деньги, не волнуйтесь, – сказал им наш аргентинец.
– Мы знаем место, где все дешево, – сказала главная из них.
Кажется, они хотели, чтобы мы отправились туда, где были их сутенеры, они думали, что уж кому-кому, но им нам уж точно придется заплатить.
– Нет, нет, спасибо. Вчера рядом с отелем мы увидели классную кафешку, где есть все. Я все оплачу. Поедем туда, – сказал наш аргентинец, хорошо знакомый с такими ситуациями.
Прибыв к дверям отеля, мы заплатили за такси и побежали ко входу, несмотря на доносящиеся из такси возгласы протеста девушек, которые хотели, чтобы мы взяли их с собой позавтракать. Во многих бедных странах, роскошные отели – единственные места, куда не пускают сомнительных девушек;
поэтому войдя в отель, мы закрыли за собой дверь, уверенные, что их сюда точно не пустят.
– Ха, ха! Ложимся спать после такой ночи! Ничего не потратив при этом! Вот это да!
Однако, как оказалось, мы рано радовались удачному исходу этого приключения.
Около семи часов утра, Антонион зашел ко мне с испуганным выражением лица и сообщил:
– Мне только что звонил лейтенант Беренгер из полиции и сообщил, что девушки написали заявление на нас, обвинив в том, что мы не заплатили им и, если не уладим это, не сможем выехать из страны. Что будем делать?
– Так, спокойно! спокойно! Дай-ка мне подумать. Давайте соберемся и что-нибудь решим, – сказал я.
– Нельзя быть такими беспутными, смотри, во что мы вляпались, – добавил он.
– Я думаю, что этот Хуан Антонио тот еще проходимец, смотри, куда мы встряли из-за него!
Мы знали точно, что платить не будем. Нужно было что-то предпринять.
– Давайте позовем Хуана Антонио, он тоже в этом отеле, и посмотрим. Если он еще не смылся!
Мы позвали его и через пять минут он появился, предложив поговорить с лейтенантом полиции по телефону. Набрав номер, он представительным и властным тоном начал разговор:
– Лейтенант Беренгер, со мной группа европейцев, которых беспокоят и я бы хотел узнать почему. Я представляю их интересы в этой стране.
После некоторой паузы он продолжил:
– Вы думаете, что такое может произойти с интеллигентными европейскими студентами? Нет, это просто оскорбительно. Если вы не уладите это дело, к моему сожалению, мне придется использовать все мои связи, в том числе и в вашей полиции, хотя я не хочу беспокоить такие высокие должностные лица из-за таких нелепых ошибок.
И следом:
– Ничего, ничего. Скажите мне ваше имя и посмотрим. Это вы ведете это дело? Ничего, я разберусь. Это неприемлемо, что их беспокоят. Это не должно повториться. Отлично, до свидания! – сказал он и повесил трубку.
На его губах играла легкая улыбка. Он посмотрел на нас всех, озадаченных и пытающихся понять суть разговора.
– Никакого лейтенанта Беренгера не было, и девушки не писали заявление, – торжествующе сказал он. – Это был их сутенер. Он хотел напугать вас, чтобы вы заплатили. Какие же вы еще дети!
22
The Beatles (англ.) – британская рок-группа из Ливерпуля, основанная в 1960 году.