Тени Дикого Леса

— Тебе нехорошо? — спросила шёпотом, тихонько тронув парня за плечо. — Хочешь, разведу лекарство? Ещё рано, но целитель сказал, что если возникнет необходимость…

— Не надо, — коротко бросил воронёнок, даже не взглянув на девушку.

Лина тяжело вздохнула и решила пока больше не приставать к парню. Она ускорила шаг, догоняя Шами.

— Очень жаль, что тебе пришлось оставить большую часть книг в деревне.

— Ничего страшного, — мальчик махнул рукой. — Маргарита сказала, что это сущие пустяки, и при первой же возможности она подарит мне новые. А те я отдал друзьям. Тебе кстати известно, что в состав империи Дарий входит 21 мир и все они, ну кроме Лимба разумеется, наполнены магией?

— Ну Лимб — это вообще отдельная история. Там, где я выросла, мрачной бездной Лимба всегда пугали непослушных детей. Не знаю, какие из слышанных мной рассказов правдивы, но звучали они все одинаково жутко.

— Как ты думаешь, Лина, Касторадо не входит в империю, потому что в нашем мире нет магии? Вернее, очень мало.

— Нууу, Шами, этого я не знаю. Но нет ничего плохого или странного в том, что ты скучаешь по старому дому.

Шами удивлённо посмотрел на девушку.

— И совсем не скучаю. Там было плохо, давило всё время… и дышать трудно и голод… Вернее я раньше думал, что так и должно быть, а теперь я ни за что не хочу туда возвращаться.

Настала очередь Лины недоумевающе приподнимать брови.

— Ты так говоришь, как будто князья-инкубы живут хуже людей.

— Да, хуже, — упрямо настаивал на своём мальчик.

Азариас нагнал их и подхватил Шами на руки.

— Лине нас не понять, малыш. Она человек, а они гораздо менее чувствительны к отсутствию магической энергии.

Неслышно ступая, к ним приблизилась Маргарита, вокруг которой калейдоскопом порхали разноцветные бабочки.

— Вот представь, милая, что ты тяжело больна. Врачи дали тебе лекарство, не способное излечить, а лишь немного облегчающее твоё существование, сказав, что таким образом ты должна провести свою бесконечно долгую жизнь, — эльфийская дева счастливо улыбалась, отчего казалась Лине ещё более красивой и сияющей в причудливой игре света и теней. — Только ведь ты помнишь, как было раньше, до болезни. А теперь… И умирать не хочется, но и жизнь превратилась в сплошное беспросветное мучение. Вот так и получается, что всемогущество инкубов на Касторадо — это всего лишь миф.

— Который отлично работает, — недовольно проворчал Азариас. А ты, значит, решила развеять этот миф, поддерживаемый столетиями?

— Кто-то должен открыть наивным детям глаза на реальность, какой бы суровой она не являлась, — пожала плечами эльфийка.

— Где, кстати, моё зеркало? Не думай, что я о нём забыл.

— В процессе восстановления. Над ним работают мои лучшие артефакторы. Да не переживай ты. Верну, как только будет готово…

Несколько суток они шли сквозь лес, днём красиво озаряемый солнцем, а по ночам загадочными лунами, блиставшими над кронами зелёных гигантов и гладью чёрных озёр. «Возможно ли, что вся Агуннара является сплошным Диким Лесом» — думала Лина? — «И все, кто населяют этот мир, строят свои цивилизации в гармонии с природой, среди бесчисленных деревьев?» — Но Маргарита разубедила девушку, объяснив, что хоть лес и велик, но всё же он, несомненно, имеет свои границы. И более того этот лес вовсе не единственный. Есть и другие, произрастающие на диких территориях и на территориях волшебных стран, что населяют загадочные бессмертные создания. А ещё, как и на Касторадо на Агуннаре существуют моря, океаны, пустыни и горы…

— Пришли, — объявил Саймон на исходе четвёртого дня пути.

Все остановились на склоне живописного холма, относительно редко поросшего молодыми деревьями. Внизу сквозь желтеющую лёгкую дымку виднелась небольшая поляна. В центре поляны в скользящих лучах закатного солнца блестел овальный пруд, по тихой поверхности которого плавали белые водяные лилии.

Одолев спуск, они двинулась по ровной тропинке. Стоявшая по сторонам густая стена из двухметровых кустарников напоминала живую изгородь ухоженных садов Анталии. Здесь у подножия склона открывался взорам путников небольшой участок земли, расположенный посреди древнего леса. Местность вокруг совсем не выглядело дикой и запущенной. Во всём была видна заботливая рука, умело следившая за порядком.

Через пару минут тропинка свернула, и неожиданно впереди возник приличных размеров бревенчатый дом. Территория вокруг него была обнесена ощетинившимся частоколом, на острых зубьях которого белели черепа диких животных и каких-то неведомых существ.

— Ждите здесь, я взгляну, дома ли хозяин? — Азариас прошёл через распахнутую калитку, подспудно ожидая некого подвоха.

Но ничего особенного не случилось. Защитные заклинания, по-видимому, были отключены, а может и совсем не ставились, и демон, благополучно миновав просторный двор с большим жертвенным камнем под раскидистым деревом, поднялся на крыльцо. Хотел было постучать, но замер на долю секунды и вдруг резко метнулся через перила. А в следующее мгновение, вспарывая воздух, мимо просвистела острая секира и воткнулась в стену дома точно на уровне головы Азариаса.

— Как-то неприветливо встречают здесь гостей, — пробормотал недовольным тоном инкуб, вставая на пути у старика, показавшегося из укрытия плотных зарослей побегов плюща.

— Так уж вышло, что за долгие годы добровольного отшельничества у меня сформировалась устойчивая привычка с подозрением относиться к незнакомцам, особенно неизвестного происхождения, — с грустью вздохнул тот.

Старик был всё ещё достаточно крепок, спина прямая, в длинных чёрных волосах лишь местами пробивалась серебряными нитями седина.

— Неужели никогда не слышали об инкубах? — ухмыльнулся Азариас.

В глазах вранолака вспыхнуло любопытство.

— Отчего же? — пожал он плечами. — Слышал, давно правда, пожалуй, ещё во времена своей далёкой юности, но, признаться, живьём никогда не встречал.

Внезапно холодный вихрь промчался по двору, яростно срывая с деревьев листья и столкнувшись на пути с нагромождённой каменной горкой, окружённой шестью сосудами, предназначенными под установку ритуальных факелов, разрушил всю рукотворную конструкцию.

— Каждый судит других по себе, — Маргарита возникла между мужчинами, воинственно сверкая глазами. — А ты, Тэкеши — редкостная тварь. Неудивительно, что тебе в каждом встречном враги мерещатся.

— Приветствую тебя в своём доме, маленькая княжна, — тонкие губы вранолака тронула ироничная усмешка. — Наверное, ты не поверишь, но я часто вспоминал о тебе и, пожалуй, даже рад нашей неожиданной встрече.

Почему же не поверю? Много ли найдётся тех, кому ты столь же изощрённо испохабил жизнь? Не сомневаюсь, я во главе этого списка. Тешит ли тебя память, возвращая к дням свершённых преступлений?

Над ухом взбешённой женщины негромко прозвучал недовольный голос Азариаса:

— Разве ты не должна была оставаться рядом с детьми?

Тэкеши перевёл взгляд с одного на другого.

— Не волнуйтесь, вашим подопечным здесь ничего не грозит.

Азариас недоверчиво покосился на топорик, всё ещё торчавший из бревна в стене.

— Рад слышать. Потому что, если кто-то из моих спутников пострадает, я не стану с тобой деликатничать.

— Так может быть позовём остальных? Все вместе пройдём в дом. Я заварю чай и в спокойной обстановке обсудим ваши ко мне претензии?

Маргарита расхохоталась словно безумная.

— Что ты сделал с моим ребёнком? Мне прекрасно известно, что вы с Авророй совершили ритуал подмены. Куда вы его отправили? Отвечай или я превращу здесь всё в обледенелый сад, и твоя мёртвая статуя вместе с твоим убогим птенцом станут его главным украшением!