Одемарк

— Извини, но нет. Это неправильно. Я отправлюсь к капитану корабля, буду настаивать на отдельной каюте.

— Тебе так со мной не нравится? — Юнона сделала обиженное лицо.

— Нет, просто это неправильно. Мы ведь даже не пара, и не женаты.

— Это всегда можно исправить. Ты бы хотел? Меня. Да чего ты покраснел?! Взять меня в жёны, развратник! — она залилась звонким смехом, который тысячами маленьких звонких колокольчиков разнесся по каюте. Давид молча смотрел на то, как она смеётся над своей шуткой, подождал, пока смех умолкнет. Потом ответил, выдержав паузу.

— Может быть, да. А может и нет. Этот вопрос я считаю провокационным, потому не хочу и не буду на него отвечать. Прошу простить, я к капитану.

— Ну ну, удачи там, — все с той же улыбкой на лице пожелала девушка.

— В смысле?

— Капитан лично мне предоставил ключ и биометрический код для доступа в каюту. Он был весьма любезен и учтив. Такой галантный пожилой мужчина, ах, — сказав это, Юнона зажмурила глаза, положив руку на сердце. Давид замер. Последняя надежда на спокойный полёт таяла, словно одемаркская снежинка на ладони.

— Ты хочешь сказать, у меня нет выбора?

— Выбор есть всегда, вопрос в том, правильный ли он.

— Хорошо. Я остаюсь, — Давид принялся располагаться, положил свои вещи в шкаф, потом взглянул на Юнону. Она совсем не обращала на него внимания теперь, пила чай и читала книгу. На обложке было имя автора — Рэй Бредбери. Давиду это навеяло весьма тёплые воспоминания, — он хорошо пишет. Писал… Красиво.

— Так тебе тоже нравится?! — Юнона повернулась к нему, в глазах читался детский восторг.

— Да, читал несколько его книг в бумажном варианте. Раритет жуткий, однако статус отличника позволяет разжиться и такими вещами. Не буду отвлекать тебя от чтения, схожу к Эдгару.

— Договорились. И помни, я тебя буду ждать тут, — она подмигнула.

Давид молча вышел. Все, абсолютно все в этой ситуации его не устраивало. Он успокаивал себя лишь тем, что все эти неудобства только на время полёта, уж дома он от неё как-нибудь отделается. До каюты Эдгара было всего пару минут пути. На двери навигатора красовалось сообщение “не беспокоить”. Давид уже понял, что так просто ему друга не вытащить оттуда, нужен весьма хитроумный план.

— Астрид.

— Слушаю вас, Давид.

— Соедини меня пожалуйста с Эдгаром по локальной связи, если его коммуникатор в радиусе доступности.

— Принято, одну секунду.

Звонок пошёл. Потянулись долгие секунды ожидания. Наконец, спустя продолжительное время, зов Давида был услышан. Эдгар ответил.

— Стоило догадаться, что так просто ты меня не оставишь в этом полёте, — голос навигатора был несколько раздражён.

— Ты что себе позволяешь, прощелыга? Мы ещё даже не вылетели, а ты уже кого-то склеил? Надеюсь хоть девушку.

— Да иди ты тундрой, зазнайка.

— Ладно, выходи, поговорить нужно.

— Так я слушаю, говори.

— С глазу на глаз.

— Ох, Давид, ты самая мерзкая заноза в моей заднице. Сейчас выйду.

Давид остался ждать снаружи. Томительное ожидание скрашивало созерцание интерьера корабля. Все те же светлые тона, мягкий свет, четкие линии. Давид любил это сочетание простых деталей, которые в сумме давали столь приятный глазу вид. Наконец, дверь открылась, демонстрируя Эдгара во всей красе.

— Ну, так чего же мы ждём?!

— Пройдемся? До машинного отделения.

— А почему не на капитанский мостик сразу?

— В машинном из-за помех от силовой установки беспроводная связь не работает.

— Понятно, идём.

Весь путь до машинного отделения друзья молчали. Каждый думал о своём, однако все вопросы негласно решили оставить до тайной комнаты. У входа в помещение силовой установки их ждал терминал авторизации. Давид приложил руку, система опознала его и уточнила цель визита.

— Научно-исследовательская деятельность курсанта, — ответил он.

Терминал закрылся, через несколько секунд появился доступ в машинное. Они вошли. Эдгару уже не терпелось, весь его вид говорил о крайней заинтересованности происходящим, хотя только что буквально он и не собирался покидать своей каюты.

— Трави свои байки, сказочник!

— У тебя нет никаких данных касательно всего этого эпического треша?

— А что, думаешь рыжая бестия клеится к тебе не потому, что ты такой красавчик, а потому что ей так приказано действовать на Земле?

— Кончай острить, я серьёзно.

— Самооценку вам, батенька, нужно поправить, — навигатор дружески похлопал его по плечу. Давид эту руку аккуратно стряхнул.

— Так. Ты что-то знаешь. Я скорее поверю в то что Молот сидит вечерами и рыдает над какой-нибудь мыльной оперой, чем в то что ты о чем-то не осведомлен.

— У каждого есть свои скелеты в шкафу. Только не все спешат их выпускать на свет. К тому же — стоит ли? Я не очень горю желанием получить незабываемые впечатления от коротания дней в камере за разглашение.

— Тогда у тебя будет возможность получить незабываемые впечатления от наказания за взлом коммуникатора и употребление алкоголя на корабле. Колись, орех! У тебя выбора нет, теперь уже.

Лицо Эдгара стало серьёзным. Потянулись невидимой нитью долгие секунды томительного ожидания. Взор Давида испепелял, в нем был весь тот жар, которого не хватало на Одемарке. Словно при рождении этого человека планета отдала ему свои последние пламенные вздохи. Наконец, Эдгар заговорил.

— Ну что ж. Нет смысла больше от тебя это скрывать. Юнона был предоставлен полный карт-бланш. Всему руководству академии, военному и учебному персоналу было категорически запрещено ей как-либо мешать. Самое интересное то, что такие полномочия были предоставлены лишь ей одной. Есть неподтвержденные данные о том, что ты попал под секретную программу тестирования нового нейроинтерфейса. Такого ещё никогда не было, двусторонняя нейросвязь человека с искусственным интеллектом. И Юнона должна протестировать тебя. Нужны данные твоего поведения в момент эмоционально критических состояний, как ты себя поведешь, что будешь думать, чувствовать, какие решения примешь. Но это пока информация без подтверждения, и Молот просил тебе не говорить этого до уточнения этих данных. Видимо, это уже не потребуется…

Давид молчал. Его лицо рисовало мимикой бурную мыслительную деятельность, взгляд был направлен в пустоту вселенского вакуума. Наконец, он собрался с мыслями и посмотрел на Эдгара.

— Ты прав. Ждать не нужно. Нейроинтерфейс действительно отличается от предыдущих моделей и общепринятых стандартов. Посмотри на это, — Давид отвел взгляд, его глаза сфокусировались на диагностической панели. Внезапно, консоль управления активировалась, на экране всплыла информация о состоянии ядра двигателя антиматерии. Эдгар хмыкнул.

— Тоже мне, удивил. Любой, кому имплантирован нейроинтерфейс, умеет такие фокусы.

— Ага. Только для активации нейросвязи нужно обратиться к ИИ сперва, дождаться ответа и сообщить запрос. Так вот. Я ничего не говорил Астрид. Я просто подумал, что неплохо было бы получить диагностические данные двигателя прямо на монитор консоли. Астрид ничего не ответила, хотя по протоколу должна была. То есть, она действовала не по протоколу.

— Стоп, что?! — глаза Эдгара округлились, а лицо приняло крайне озабоченный вид, — хочешь сказать что ИИ действует по своему усмотрению, руководствуясь твоими мыслями? Это же, мать вашу, полная интеграция! Такая дичь запрещена по всем инстанциям и карается раскаленной арматурой глубоко в душу!

— Да, вот это меня и заботит. Либо на Земле поклали эту самую арматуру на все протоколы безопасности, либо у них есть полномочия этими протоколами подтереться. Когда я стоял перед входом в каюту, я весьма переживал за прошедшую ночь с Юноной…

Эдгар изменился в лице. Его и без того вытянутая от осознания происходящего физиономия приняла окончательный и бесповоротный вид полнейшей прострации и осмысления происходящего. Услышав про ночь с Юноной, он не выдержал и выкрикнул: