Страница 13 из 16
–Слав, я же и не спорю. Просто говорю, что сойнам тяжело.
–Ласочка, милая, всем нам тяжело. ВСЕМ, понимаешь? Из тысячи воинов девятьсот девяносто не хотят войны. Но они же не бросают оружие и не расходятся по домам. Вот и сойны пусть тоже хоть что-нибудь сделают для победы.
–Ты когда-нибудь ошибаешься?
–К сожалению – нет.
–Самонадеянно.– С ехидцей в голосе сказала Ласа.
–Ничего не поделаешь.– С притворным сожалением вздохнул Слав.– И рад бы иногда ошибиться, да не получается.
–Ладно. Хорошо с тобой сидеть и болтать. Но лучше уж я пойду из лука постреляю. Ты же сам только что говорил, что любой человек, или представитель других рас, должен быть всегда готов постоять за Народ.– Ласа встала и направилась в лес.
–Ребят тоже с собой захвати!– Крикнул ей вслед Слав, намекая на юных орков.
Но, судя по тому, что Ласа махнула их недавним провожатым, она в подсказках не нуждается. Юные орки с готовностью вскочили и послушно отправились вслед за девушкой. Слав же, проводив их всех задумчивым взглядом, улёгся поудобнее и задремал. Должны же быть у вождей хоть какие-то привилегии.
До момента сбора сойнов ничего почти не случилось. Разве что прибыл Рудор со своими воинами и с известием о взятии Веча. Таким образом, Слав узнал, что теперь в руках Народа находятся уже четыре города. А это означает, что отныне орки могут свободно кочевать в прилегающих к этим городам лесах, не опасаясь преследования. Да что там орки? Теперь любой представитель Народа, будь то сойн или человек, орк или тролль, да хоть гном, может свободно и совершенно без опаски путешествовать по лесным дорогам.
Об этом Слав уже успел побеседовать с Рудором, когда разговор перешёл к самим городам. Человек с нескрываемым интересом спросил старого тролля:
–Рудор, ты же какое-то время жил в Спеше. Вот и скажи мне как житель леса, как тебе городская жизнь?
–Мне не понравилось, Слав.– Поморщившись, и с явной неохотой ответил тролль.– Горожане какие-то пугливые. И – жадные.
–Ну-у, ведь они же не привыкли видеть свободно разгуливающих по их улицам троллей. Что же до жадности… Тут ты, пожалуй, в чём-то прав. Но это вовсе не означает, что горожане такие уж плохие. Просто жизнь в городе накладывает свой отпечаток на психику. И, чем крупнее город, тем живущие в нём люди более замкнуты на себя.
–Но почему? Вот, к примеру, жители наших деревень. Я сейчас говорю о пришедших с тобой людях.– Уточнил Рудор.– Ведь можно зайти в совершенно любой дом, и обязательно его хозяева усадят тебя за стол. Будут угощать и разговаривать по душам, о чём ты только пожелаешь. В городе же все двери закрыты на замок. Чего они все так боятся-то? Мне же от них ничего не надо! А если что-нибудь и понравится, так я же без спроса не возьму ничего. Я же понимаю, что я не дома. И что у них не принято считать всё общим, как у нас.
–Не знаю даже, Рудор, что тебе на это ответить. Хотя… Когда развалилась моя огромная страна, и множество людей потеряли работу, то произошёл всплеск преступности. Но люди-то не все сразу превратились в безжалостных тварей. Большинство так и остались прекраснодушными созданиями. Но их быстро поубивали. Потому что они так и не научились не доверять людям. И продолжали без опаски открывать двери любому, кто бы в них ни постучал. Понятно, что именно они и стали первыми жертвами тех выродков, которые с радостью откликнулись на призыв к перестроению на западный манер. И большинство кретинов до сих пор считают произошедшую тогда революцию бескровной. А ведь именно в то самое время мой народ, плевать на их национальность, потерял наилучших из своих детей. И зачастую именно детей, в прямом смысле этого слова. А многие из тех, кто их истребил, позже вошли в структуры власти и стали с извращённой радостью издавать всё новые и новые законы. Конечно, в первую очередь – заботясь о собственных интересах. Тогда тоже победило мировоззрение, навязанное прихвостнями эльфов.– Слав тяжело вздохнул.– Так что, Рудор, давай-ка мы с тобой подождём ещё чуть-чуть, хорошо? Может, люди всё-таки поймут, что все остальные ничем таким особым от них не отличаются. Что оркиня так же любит своё дитя, как любая человеческая женщина. Что тролль вовсе не собирается сжирать на месте каждую попавшуюся ему на глаза девственницу, как людям с раннего детства настойчиво внушалось.
Рудор с минуту помолчал. А потом очень тихо сказал:
–Так ведь они же и людей-то к себе в дома не пускают. Как-то на улице нас дождь застал. Все горожане сразу же попрятались по домам. Мы же, а из нас половина в тот раз были люди, вынуждены были топать до своего жилища. Да в любой нашей деревне в таком случае тебя позвали бы в гости. И хрен бы ты смог отговориться. Лишь бы только ты не промок.
–Признаться, в моём мире и в деревне-то тебя не в каждый дом впустят.– Слав помолчал.– А сейчас, наверное, и вовсе ни в один дом хода чужому нет. Но я глубоко уверен, Рудор, что когда-нибудь люди в городах всё же изменятся. Надо лишь подождать. Надеюсь, что недолго.
–Что ж, будем надеяться, что ты окажешься прав.
–Скажи, Рудор, а как вас, то есть троллей, вообще принимали?
Рудор оскалился и только после этого ответил:
–А ты как думаешь, Слав? Боялись, конечно. Разве только дети выбегали на нас поглазеть. Правда, дня через два и взрослые перестали убегать с дороги, стоило только нам показаться на улице. А на третий день мы уже ушли под Веч.
–А там что было интересного?
–Да ничего! Вообще ничего! Стоило нам подойти к городу, как через пару часов прибыли послы. А утром мы уже вошли в город.
–Так это же хорошо, Рудор! Чем меньше крови, тем меньше поводов к ненависти и мести в будущем. Разве не так?
–Да правильно, конечно. Только это же и не война словно. Боёв-то ведь нет.
–Вот тут ты, Рудор, не прав. Я лично вчера в бой ходил, например.
–Во-во! Пока мы по лесам бегаем от города к городу, ты тут вовсю веселишься. Так нечестно, Слав! Теперь ты давай иди, города бери.
–Да я и не против, Рудор.– Примиряюще сказал Слав.– Вот только избавимся от угрозы со стороны армии Супра, и я сразу же отправлюсь брать Спек.
–Ты кем меня считаешь, Слав? Я что, по-твоему, совсем идиот? Думаешь, что мне неизвестно, что недалеко от Спека армия Тогета стоит?
–Рудор, но ведь мы же с Тогетом пока ещё не воюем.
–Вот именно, что – пока!
–Да я и не хочу, чтобы нам пришлось с ними воевать. Если только они сами на нас не нападут, то и мы их трогать не станем.
–Ну-ну!– Рудор оскалился.– Ты, Слав, как хочешь, но лично я не верю, что соседние королевства потерпят наше существование. И тут дело-то даже и не в людях. Эльфы не дадут нам спокойной жизни. Рано или поздно, но они появятся. И тогда-то уж точно все королевства выступят против нас.
–Справимся!– Слав беспечно махнул рукой.
–На твоём месте я бы не говорил так убеждённо.– Рудор замолчал. Его молчание длилось слишком долго. Но ощущалось, что он ещё не всё сказал. И молчание старого тролля невольно встревожило Слава. Рудор тяжело вздохнул.– Пора тебе узнать кое-что, чего мы ещё не рассказывали.
Рудор снова замолчал. Слав подбодрил старого тролля:
–Ну-ну? Рассказывай. Обещаю, что не убегу прятаться, как бы твой рассказ не был страшен. И даже мои штаны останутся сухими.
Рудор поморщился. Видно, у него сейчас не подходящее настроение для шуток. Тяжело вздохнув, старый тролль всё же заговорил:
–Помнишь, Лерв рассказывал нам о древней книге, в которой было написано, будто тролли с позором бежали после битвы с эльфами?– Рудор взглянул в глаза Слава и дождался, пока тот кивнёт.– Так вот – это не совсем ложь. Нет, конечно, смешно даже предположить, что мои родители спасались бегством от армии эльфов. К тому же она почти целиком состояла из людей. Самих эльфов было не больше сотни. Но…
–Рудор, если не хочешь, то можешь не рассказывать. По крайней мере, не сейчас.
Тролль с благодарностью посмотрел на юного друга. После этого нахмурился, мотнул головой и сказал: