Страница 6 из 11
Потому границу, различающую критерии оценки, следует проводить не между качественными и количественными показателями, а между критериями, сформированными и признанными конкретным научным сообществом, и едиными способами оценки, навязанными извне[42].
Итак, какой может быть программа действий предполагаемого субъекта, осознающего себя на пересечении контекстов эффективности и свободы научных исследований, и отвечающего за решение проблемы противостояния «внутренней» и «внешней» стороны эффективности.
Во-первых, и это относится к критике идеологического характера позиции научного менеджмента, возможно теоретическое разоблачение абстракции управленческой риторики, маскирующей отсутствие внимания к существу развития научных исследований. Это разоблачение, однако, предполагает возможность разговора с научным менеджментом и признание рациональности целей научной политики.
Во-вторых, и это относится к критике идеологического характера позиции научного сообщества, возможно теоретическое разоблачение абстракции «чистого научного интереса», противопоставляемого социально-политическим и экономическим целям. Представляется, что автономия науки и образования, понятая как отдельность существования корпорации, ушла из актуальной повестки дня. Автономию в современности, в том смысле, который придает этому концепту философская традиция XIX века, следует продолжать понимать как всеобщность целей[43]. Этому переплетению контекстов экстерналистского и интерналистского понимания развития науки учит нас и современная историческая эпистемология и социальные исследования науки и технологий. В этом, если угодно, состоит возможная эффективность этих двух направлений исследования, распаковывающих «черный ящик» научных практик, включающихся в работу над отношением к науке, как к свободной деятельности, к событию испытания сил с непредсказуемым итогом, предполагающему многообразие условий возможности развития, а также ответственность за результаты. Когда такой взгляд на науку будет становиться само собой разумеющимся в общественном сознании, ученые будут избавляться от презрительного отношения к требованию эффективности и общественной значимости, и начнут работать над ее правильным пониманием и собственными способами ее оценки.
Эта работа представляет собой третий элемент возможной программы действий. «Следование за учеными и инженерами» предполагает требование права самим научным сообществам определять собственные критерии оценки эффективности научных исследований; при этом предполагается, что содержательная качественная оценка должна получить адекватные, обоснованные в каждом конкретном случае способы формализации, делающие эту оценку ясной для аутсайдеров. Если администратор не обнаруживает желания спрашивать конкретное научное сообщество о том, что мешает и что способствует его результативности, о том, что оно считает действительными критериями таковой, следует самим говорить о себе ясно и отчетливо, включаясь тем самым в активное управление научными исследованиями[44].
Четвертым элементом, значимым в контексте реализации стратегий утверждения собственного авторства и принципиальной незавершенности научной деятельности, следует считать привлечение внимания к различию «научных исследований» и «научных проектов»[45]. В этом различии первое предполагает непрерывность, открытость, постоянную трансформацию и развитие. Такие исследования в университетах связаны с образовательными программами, функционируют в условиях возможной междисциплинарности, предполагают возникновение, развитие и изменение научных школ, необходимое в ходе научной работы сомнение в достоверности получаемых результатов, а также в однозначной эффективности используемых методов. Эта характеристика определяет то, что было названо «исследованием» еще в классической модели университета, описываемой В. фон Гумбольдтом. Теоретик немецкого классического университета полагал, что наука в университете должна восприниматься всеми как то, что не допускает присутствие заранее заданной цели. «Научные исследования» представляют собой проблему для внешнего управления, поскольку они осуществляются непрерывно в процессе функционирования институции, не имеют заранее определенного результата, но необходимы, поскольку формируют условия для перехода к работе над научными проектами. Второе понятие – научные проекты – подчеркивает конкретность темы и предполагаемую завершенность, очевидную результативность исследований, ограниченных во времени, определенных в составе исполнителей. Эти формы научной деятельности различны также по способам достижения, представления и оценки результатов и, соответственно, по способам управления. Возможность репрезентации не только научных проектов, но и собственных исследований представляет собой серьезный вызов для научного сообщества. Одной из форм таких репрезентаций может служить популяризация науки, участие в различного рода общественных проектах, открытых лекциях, в таких событиях, где демонстрацию собственной работы сколь угодно (еще) не понимающему науку Другому невозможно подменить казалось бы объективными, но, на самом деле, просто анонимными показателями оценки.
Конечно, такого рода действия не разрешат всех конфликтов между научным менеджментом и научным сообществом. Однако они определяют действительность такого субъекта широкого мышления, который способен как отвечать на вызов эффективности, так и хранить верность идее автономии, а значит, трансформировать спор научного разума между эффективностью и свободой из препятствия в источник развития науки.
Глава 2
Эффективность университетской науки
(Возможность прояснения современных контроверз)[46]
© Биргер Павел Аркадьевич – выпускник аспирантуры Института философии, Санкт-Петербургский государственный университет; е-mail: [email protected] gmail.com
Проблема определения эффективности научных исследований в современных дискуссиях включает в себя два взаимосвязанных элемента. Во-первых, предполагается, что эффективность и результативность может оцениваться не дифференцированно, с использованием одних и тех же критериев для различных наук. Это предположение служит условием возможности определения сравнительной эффективности различных видов и способов осуществления научной деятельности. Понятно, что такой дискурс свойствен по преимуществу управляющим наукой структурам, оценивающим ее «извне», и отчасти объясняется стоящей перед ними необходимостью решения вопроса о распределении финансирования в условиях ограниченного количества ресурсов. Однако только эта относительная рациональность противостоит очевидности той сложной идентификации собственной деятельности, которую осуществляет научное сообщество «изнутри», более или менее явно сопротивляясь однозначным иерархиям и закрепленным порядкам «приоритетных направлений», в контексте которых остаются невидимыми значимые детали. Так, например, без специальной работы для прояснения определенных моментов, остается неочевидным значение социально-гуманитарных наук в решении проблем национальной безопасности, в смягчении или преодолении социально-культурных конфликтов, в развитии современного общества вообще, казалось бы достаточным образом определяемого внедрениями инноваций точных и естественных наук. Представляется, что осмысление возможности конкретных вкладов научных исследований в общественное развитие остается и должно оставаться делом самих ученых. Недостаточная легитимация какого-либо конкретного направления научных исследований отчасти связана с тем, что ученые не видят важности работы в этом направлении.
Во-вторых, со стороны научного сообщества звучит также критика в адрес самого требования эффективности, дополняющая скептическое отношение к единым наукометрическим способам ее оценки, порой слишком опосредованно связанным с необходимыми формами репрезентации конкретных научных исследований и их содержанием[47]. Эта критика настаивает на том, что в требованиях эффективности прагматика общественной значимости и утилитарные соображения заслоняют признание самодостаточности внутренних (теоретических) целей науки самой по себе. Эта отчасти справедливая критическая позиция ученых часто препятствует установлению взаимопонимания и конструктивного взаимодействия между научным сообществом и управляющими наукой структурами – от администрации конкретных научных учреждений до государственных органов.
42
Результаты опроса среди сотрудников, занимающихся научными исследованиями в СПбГУ, показывают, что участники в качестве основного критерия оценки видят экспертную оценку специалистов в своей области знания (37,5 %); на втором месте – формирование научной школы и направления исследований (26 %), на третьем месте с близкими результатами – показатели публикационной активности (9,4 %), подтвержденное использование результатов в иных сферах общественной жизни (экономика, политика, образование) (8,9 %), а также активное участие в популяризации науки и востребованность в этой области (8,7 %). Любопытно, насколько малое значение ученые университета придают привлеченному внешнему финансированию (всего 2,9 % участников опроса выбрали этот показатель в качестве основного). Следует подчеркнуть, что почти треть участников выбрала те показатели, которые характеризуют репрезентацию науки вовне, что может свидетельствовать о признании значения экстерналистской эффективности. Представляется, что показатели, оказавшиеся на первых трех местах, могут быть количественно оценены.
43
В этом «следует понимать» звучит не отрицание иного понимания автономии и свободы, но необходимость отдавать отчет в его последствиях, а точнее, в отсутствии таковых, для разрешения проблемы эффективности научных исследований.
44
Приведем пример из социологического опроса, который может быть истолкован неоднозначно. В ходе опроса о проблеме эффективности научных исследований в СПбГУ большая часть участников (82 %) высказались против тезиса о том, что ликвидация самоуправления может привести к развитию науки в университете. Однако всего 13 % посчитали, что участие в обсуждении решений, определяющих научную и образовательную деятельность в Университете, является необходимым условием для развития научных исследований.
45
О различии научных проектов и научных исследований и о специфике управления теми и другими см. Новиков Д. А., Суханов А. Л. Модели и механизмы управления научными проектами в ВУЗах. М.: Институт управления образованием РАО, 2005. 80 с.
46
Текст подготовлен в рамках реализации проекта, поддержанного РГНФ, «Проблема эффективности научных исследований: философский и исторический контексты», Проект № 15-03-00572.
47
Отметим, что «общность» наукометрической оценки не преодолевается установлением так называемых «нормализованных показателей» для различных областей знания, поскольку исходит из предположения возможности использовать публикационную активность в академических журналах в качестве общего критерия. См. об этом: Материалы круглого стола «Проблема эффективности научных исследований: легитимация философии в университете» С. 3. [Электронный ресурс]. URL: http://philosophy.spbu.ru/userfiles/kathedras/scitech/Shipovalova/effective-ness_research/Krugly%60i%60%20stol_sai%60t_2.pdf (дата обращения: 16.12.2016).