Страница 24 из 27
Я не верю в бессмертие личности;
я считаю этику исключительно человеческим делом
без всякой сверхчеловеческой власти за ней.
А. Эйнштейн
Лана
«Тише, малышка, не говори ни слова. Мама купит тебе сойку-пересмешницу. И если эта птица не
запоет, мама купит тебе бриллиантовое кольцо» (прим.: текст из колыбельной «Hush, Little Baby»).
Песня едва слышна в подвале. Я отхожу в сторону, когда Лоуренс начинает медленно выходить из
бессознательного состояния, и, с восторгом наблюдаю в тени, как множество эмоций сменяются на его
лице.
Замешательство. Удивление. Понимание. И мое любимое ― паника.
Он борется с цепями, которые широко разводят его руки и фиксируют его в воздухе. Это
прекрасное положение, чтобы умереть. Кроме того, человек в такой позе чувствует себя слабым и
беззащитным, ведь он растянут и неподвижен.
Уж я то знаю.
Песня сменяется, и «Ring Around the Rosy» начинает звучать тем жутким детским голосом. Я
люблю трахать им мозг.
― Кто ты, черт возьми? ― кричит он изо всех сил, пока я остаюсь в темноте.
Свет над его головой помещает его в круг света, освещая подвешенное тело и цепи, свободно
свисающие перед ним. А я жду прибытия второго действующего лица.
Как только мы подошли к моей машине, я дважды ударила его головой в боковую дверь.
Убедившись, что он отрубился, я засунула его тяжелую задницу в багажник. У него плотное тело и
крепкие мускулы, и я не ожидала, что он будет таким тяжелым.
Но усилия того стоили.
Синяки красиво группируются возле его глаз и лба. Я уверена, что шок вывел его из
бессознательного состояния быстрее, чем обычные удары по щекам.
― Где ты? Где, бл*ть, я нахожусь? ― рявкает он, тщетно сопротивляясь и заставляя цепи греметь.
Он дергает головой из стороны в сторону, пытаясь увидеть хоть что-то во тьме. Но все, что он
может увидеть вокруг ― четыре каменные стены огромного подвала. Это жутко.
Я должна была придумать более страшные места казни давно, потому что мне нравится, как их
тела застывают в ужасе.
Сейчас я одета во все черное. Красной помады нет, как и парика, который был на мне. Каблуки я
заменила на мужские ботинки с особенным мыском, которые специально для меня разработал Джейк.
Эти ботинки оставляют после себя следы большого размера от пятки до пальцев.
Я сегодня без рюкзака. Он не нужен для этой части, так как мои следы не видны на каменном
полу. Тем более что пол под моими ногами скоро будет окрашен в два оттенка красного, когда я
разрисую все четыре стены их кровью.
― Бл*ть! Кто-нибудь ответьте мне! На помощь! ― ревет он. Но его встречает лишь тишина.
Старый дом Тайлера находится в глуши. Это идеальное место для убийства. Мне было бы трудно
воплотить мои планы в квартире Лоуренса, так как он делит ее с соседом.
Жена Тайлера уехала из города после ссоры с мужем. Я анонимно помогла ей наткнуться на
текстовые сообщения Дениз. Тайлер предполагает, что Дениз из ревности сдала его жене. Его жена
думает, что он склизкий мудак ― ее слова ― и она в ярости.
В настоящее время я отслеживаю ее по телефону-клону Тайлера.
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations Лоуренс продолжает кричать. Но в подвале тихонько играет «The Wheels on the Bus», заглушая его
завывания.
Спустя несколько часов его голос охрип. Он злится на себя, когда, наконец, опорожняет свой
мочевой пузырь. Это первый шаг унижения. Это первый шаг к лишению достоинства. Они всегда
мочатся и гадят под себя.
Улыбка изгибает мои губы.
Ублюдок сыплет проклятиями, когда первая слеза стекает из его глаз. Он скован и растянут, не в
силах вытереть ее. Я хочу все его слезы. Хочу все его страдания и ужас.
Я хочу, чтобы он пал до такой степени, что у него не осталось бы ничего, кроме позора и
унижения. И тогда настанет время для его криков.
Спустя еще час он окончательно ломается. Яростно всхлипывая, он снова теряет контроль над
мочевым пузырем и писает в штаны. Его джинсы темнеют, и запах расползается по всему подвалу. Это
запах мести.
Он без рубашки, и я вижу мурашки на его коже. Чем сильнее он замерзнет, тем больнее потом при
получении ударов.
― Сучка плачет, ― говорит Морган, посмеиваясь себе под нос. Одинокая слеза катится по моей
щеке.
Меня удерживают за руки, и я не способна стереть ее, поэтому пытаюсь закрыть свой разум и
блокировать всю боль.
― Эти слезы тебя не спасут, шлюха, ― говорит Лоуренс прямо мне на ухо. ― Умоляй меня
остановиться.
― Пожалуйста... пожалуйста, прекрати, ― я слышу, как плачет мой брат.
― Один умоляет, ― объявляет Тайлер, смеясь как гиена.
Внезапно, у меня получается освободиться от хватки Тайлера. Я кричу и бью кулаком по лицу
Лоуренса.
― Чертова сука!
Он продолжает сидеть верхом на мне, ловя и прижимая мои руки к земле.
― Придержи эту чертову суку, или я позволю ей вырвать тебе глаза, когда придет твоя очередь!
Тайлер выплевывает проклятия. Я плачу, когда мои руки впечатываются в жесткую поверхность
тротуара, и чувствую, как начинает идти кровь. Я сосредоточена на этом, а не на том, что Лоуренс
делает с остальной частью моего тела.
― Эти слезы не спасут тебя, шлюха, ― произношу я, заставляя Лоуренса повернуть голову на
звук моего голоса. Он вглядывается в темноту, пытаясь отыскать меня.
― Кто ты, бл*ть?
Я медленно делаю три шага, позволяя лампе осветить меня. Брови Лоуренса изгибаются в
замешательстве. Его лицо заволакивает ярость, но цепи крепко его удерживают.
― Что, черт тебя дери, ты хочешь от меня, сука?
― Умоляй меня остановиться.
Он начинает говорить, но дверь над нами открывается. Вниз по лестние скатывается Тайлер, завывая от боли. За ним медленно, фиксируя каждый шаг, спускается Джейк. Он двигается грациозно, наслаждаясь каждой минутой. Парень понимает, что возмездие, наконец, нашло этих ублюдков.
Тайлер выглядит сильно избитым. Я забыла упомянуть, что Джейк посещал все те же занятия, что
и я? У нас за плечами длинный список боевых искусств, как и количество черных поясов.
Мы брали уроки в разных городах под другими именами, но сейчас это не имеет значения.
― Ты! ― орет Лоуренс, пялясь на Джейка.
Джейк указывает на свои ноги.
― Они отлично работают, между прочим.
Сейчас Тайлер представляет собой клубок переломанных конечностей, грудой валяющейся на
каменном полу.
― Ты что-нибудь оставил для меня? ― спрашиваю я Джейка. Он хватает Тайлера за запястье и
тащит его к цепям.
― Ты, бл*ть, кто? ― снова требует Лоуренс, словно контролирует ситуацию.
C.Т. Эбби — «Риск» / Dark Eternity of Translations
― Там хватит. Тебе будет с кого получить долг.
Пока Лоуренс продолжает материть нас, я помогаю Джейку зафиксировать Тайлера. Мы
расположили его, как и Лоуренса, подвесив на цепи, прямо напротив друг друга.
― Хочешь знать, кто я? ― спрашиваю я Лоуренса. Тайлер трясется от страха, выпучив глаза.
Слезы ручьями стекают из его глаз, и я быстро оцениваю состояние его тела.
Его нога определенно сломана. Джейк выместил свой гнев. Это хорошо. Он нуждался в этом.
― Ты сумасшедшая сука! ― орет Лоуренс.
Я ухмыляюсь, поворачиваясь к нему лицом.
― Нет. Я разозленная сумасшедшая сука. Ты знал меня, когда я была моложе. А также ты знал
моего брата.
― Эти слезы тебя не спасут, шлюха, ― повторяю я. И вот оно! Я вижу проблеск понимания в его
глазах. ― Умоляй меня.