Викинг

— Что ж, может, оно и к лучшему.

Вторая часть неизвестно какого праздника пролетела совсем незаметно. Сынок постоянно прикладывался к рюмке, в перерывах пытаясь отвести свою новую подружку в спальню, которую никак не мог ее найти. А шатенка не особенно стремилась принимать участие в поисках.

Теплая компания стала расходиться только за полночь. На Сынка свежий воздух поначалу подействовал как снотворное. Выйдя на улицу, он плюхнулся на стоящую рядом с подъездом скамейку и моментально уснул. Пока Винни-Пух хлопотал над телом хозяина, обе дамочки благоразумно исчезли.

Сынок проснулся где-то через час, слегка протрезвевший и готовый к активным действиям.

— Куда ты девал баб? — накинулся он на Винни-Пуха, не обнаружив рядом с собой отвоеванной шатенки.

— Смылись. Суки, — виновато ответил тот.

— Пошли искать, — Сынок неожиданно резво вскочил и, описывая ногами замысловатые математические кривые, не поддающиеся никакой научной классификации, двинулся в направлении, не известном даже ему самому.

К огромному разочарованию Сынка ни одной женщины они по дороге не встретили, зато наткнулись на статую пионера, играющего на трубе. Она представляла из себя выполненную из металла фигуру высотой примерно в три четверти человеческого роста.

Сынок зачем-то обошел статую кругом и вдруг изо всех сил вцепился в трубу.

— Дай подудеть.

Но металлический мальчик не собирался исполнять прихоти какого-то пьяного идиота. Даже не шелохнувшись, он продолжал стоять с гордо поднятой головой, невзирая на потуги сына своего классового врага. Сынок аж зашелся от бешенства.

— Винни, забери у него инструмент, — приказал он.

— А может не стоит, Мишан, он же не настоящий, — пробасил Винни-Пух.

— Делай, что тебе говорят! — злобно прикрикнул Сынок.

Винни-Пух схватил трубу и сильно дернул. Тем не менее горн остался в руках у пионера, а вот сама статуя вместе с постаментом накренилась и едва не рухнула на землю. Гигант приготовился ко второй попытке, но тут за спиной раздалось насмешливое:

— Нарушаем?

Сынок и Винни-Пух, как по команде повернулись на голос. Перед ними стоял одинокий милиционер. Черт его знает, почему он в ночное время шатался по городу один, без машины или хотя бы напарника. Может, отстал от своих или решил, как тигр, охотиться в одиночку. Если верно последнее, то зря он не подумал о возможности встречи с медведем.

Впрочем, Винни-Пух в данный момент напоминал добродушного сказочного мишку, а не свирепого шатуна. Зато Сынок походил на злобного хорька. Он был очень недоволен, что пришлось оставить понравившуюся забаву. В его шкодливом умишке зародилась очередная пакостная идея. Сынок нетвердо шагнул вперед и обхватил милиционера руками.

— Винни, держи его! — заорал он при этом.

Трезвому Винни-Пуху перспектива сражаться с представителем закона пришлась явно не по душе. Он топтался на месте, не понимая, что же ему делать в этой непростой ситуации. Все решилось, когда милиционер, освободив правую руку, отработанным движением расстегнул кобуру и нащупал рукоять пистолета. Винни-Пух шагнул вперед и размашистым ударом отправил милиционера в глубокий нокаут. Высвободившись из его объятий, Сынок посмотрел на распростертое тело, затем на статую и расплылся в хитрой улыбке пьянчуги, сумевшего утаить от собутыльников оставшуюся на донышке водку. Он нагнулся и стал вытягивать из ботинок милиционера шнурки.

— Зачем они тебе, это фуфло копеешное? — удивился Винни-Пух.

— Увидишь, — Сынок сложил оба шнурка вместе и дернул, проверяя на прочность. — Ну-ка, волоки мента к пионеру.

Винни-Пух ухватил безвольное тело и под чутким руководством Сынка пристроил его к статуе. Сынок завел руки милиционера за спину, заодно обвив их вокруг пионера, и старательно связал запястья шнурками. Заметив, что милиционер начинает приходить в себя, он пошарил у него в карманах, нашел платок и заткнул жертве рот.

— Ну вот, пусть отдохнет, а то, небось, набегался за ночь, — сказал Сынок, отойдя на пару шагов назад и любуясь своей работой.

— Мишан, а если нас потом найдут? — жалобно протянул Винни-Пух. Ведь кранты будут обоим.

— Не найдут. А если найдут — откупимся, — покровительственно похлопал его по могучему плечу Сынок.

Случайные совпадения играют заметную роль как в жизни отдельных людей, так и целых государств.

В сентябре 1066 года войско норвежского конунга Харальда Хардрады, которого называли «последним викингом», высадилось на берега Англии и осадило город Йорк. После нескольких дней осады горожане начали переговоры о сдаче.

25 сентября солнце светило по-летнему. Часть норвежского войска во главе со своим конунгом вышла из лагеря, намереваясь торжественно вступить в покорившийся город. Из-за жары воины не стали одевать кольчуги, поэтому из оборонительных доспехов у них были только щиты и шлемы. Неподалеку от города норвежцы заметили огромное облако пыли, сквозь которое пробивались отблески железа. То была английская армия во главе с королем Гарольдом. Норвежский конунг немедленно послал трех гонцов к воинам, оставшимся в лагере, а сам на вороном коне объехал свой отряд, заметив:

— Пойдем без кольчуг под острие железа. Шлемы наши блестят на солнце — храбрым людям и этого хватит.

И закипело сражение. При первом же столкновении Харальд Хардрада пал, пронзенный стрелой в горло. Одновременно англичане прорвали первую линию обороны врага. Одних щитов оказалось явно недостаточно, чтобы защитить податливую плоть от смертоносной стали. Лишенный предводителя отряд начал отступать.

В это время подоспели норвежские войска из лагеря, полностью вооруженные, но изнемогавшие от усталости после быстрого бега под палящими лучами солнца. Попав в жестокую мясорубку, они не успели оглянуться, как уже потеряли почти всех своих предводителей. Англичане захватили знамя конунга и предложили норвежцам мир. Те согласились и на двадцати трех кораблях отправились домой, поклявшись больше никогда не нападать на Англию.

Несмотря на кажущуюся легкость, с какой была добыта победа, войско короля Гарольда понесло серьезные потери.

Вильгельм-Завоеватель ничего не знал о планах норвежского конунга Харальда Хардрады. Просто по удивительному совпадению этот норманнский герцог тоже решил напасть на Англию осенью 1066 года. Узнав о появлении норманнов, Гарольд немедленно повел свою армию навстречу незваным гостям. Но потрепанное норвежцами войско имело немного шансов выстоять в открытом бою с шестидесятитысячной армией захватчиков. Гарольд укрылся в обнесенном рвом и частоколом лагере.

Утром 14 октября норманнское войско пошло в наступление. Сопровождающие армию священники и монахи взобрались на холм, чтобы оттуда во всех подробностях увидеть предстоящее сражение.

В одной из первых атак королю Гарольду стрелой выбило глаз, но он продолжал храбро сражаться. Затем норманны притворным отступлением выманили из лагеря часть английского войска и, подстроив засаду, беспощадно истребили.

Наконец воины Вильгельма сделали пролом в укреплении. В лагерь ворвались и пешие, и конные. Закипела рукопашная схватка. Английский король и оба его брата пали мертвыми у своего знамени. Так, благодаря удачному стечению обстоятельств, потомки викингов сравнительно легко добились победы над Англией.

Викинг ничего не знал об инциденте с участием Репьева. То, что он решил напасть на фабриканта подделок буквально через пару дней после разбирательства Репьева с Седым и Мокрецовым, явилось не тонким расчетом, а счастливой случайностью. Викинг взял Репьева на прицел после допроса финансиста уголовников. Тот задушевный разговор вообще прояснил довольно многое, но известие о связанном с паханами процветающем фабриканте явилось настоящим бриллиантом в драгоценной цепочке сведений о преступном мире города. Тот допрос и решил судьбу изготовителя фальшивок.

Казалось бы, устранение Репьева и на шаг не приблизит Викинга к намеченной цели — ведь в отлаженном механизме штамповки глотовских «рибоков» и «Кристиан диоров» исчезновение даже главного звена в лучшем случае приведет лишь к незначительному сбою. Очень скоро паханы найдут нового репьева, и денежки снова хлынут в их бездонные карманы.