Страница 2 из 14
– У вас кровь, – сказала отстранённо, будто отметила, что на небе тучи.
Хилберт пощупал раненый бок – и боль отозвалась изнутри ощутимой резью. Надо же, и не заметил даже, что рана снова открылась: видно, после ритуала, ведь, как ни крути, тот всё же забирал некоторые силы. Теперь кровь промочила перевязь, которую Паулине сменила утром, и уже растеклась пятном по штанам.
– Ерунда. – Он махнул рукой.
– Серьёзно? – фыркнула девушка. – Я могу посмотреть. А можете истекать кровью дальше, если вам нравится быть обиженным судьбой страдальцем.
Хилберт покачал головой. Паулине встала и подошла. Парой резких движений расстегнула крепление нагрудника, глядя на него сверху вниз. Остановилась, будто ждала его сопротивления. Но он не стал ничего говорить, не стал её отталкивать, пусть и хотел. Он позволил продолжить, наблюдая за ней и поражаясь собственным необъяснимым ощущениям. Будто шёл, качаясь, по ненадёжному мосту. И надо, просто необходимо довериться всем этим прогнившим на вид, трухлявым доскам и истлевшим канатам – иначе не перебраться на другой берег. Иного пути нет.
Гнев утихал. И на его место приходила невыносимая усталость. Просто не хотелось больше ничего делать. Даже шевелиться лишний раз. А Паулине быстро проверила рану и, обработав, перевязала вновь, не сказав больше ни слова. Разделив оставшиеся ещё запасы мяса и лепёшек на две части, чтобы хоть немного подкрепиться утром, они поужинали и устроились спать.
Единственное, что спросила Паулине напоследок:
– Они точно сюда не проберутся? – шёпотом, прижимая кулачки к груди.
Хоть и хорохорилась, держалась, а всё равно боялась проводить ночь в Пустоши. Помнится, он сказал, что сумеет её защитить, иначе не достоин. Какая глупость в самом деле. Защищаться нужно не от слангеров, а от неё самой.
– Точно, – буркнул Хилберт, отворачиваясь.
Нельзя смотреть. Особенно когда она так близко. Обернётся бедой: он просто возьмёт её силой – от ещё ворочающейся в груди злости и давящего мозг даже сейчас возбуждения – ведь Паулине вряд ли согласится теперь лечь под него добровольно. А ему, признаться, хотелось её гнева и сопротивления. Хотелось до зуда в ладонях и напряжения в паху. Проклятая ядовитая змея с гибким телом, завораживающей грацией и магнетическим взглядом. Паулине дер Энтин. Его личное наказание плетью по уже рассечённой плоти – изо дня в день.
Скоро Паулине совершенно непосредственно уснула. И хоть до этого она пыталась держаться на расстоянии, немного отодвинуться, теперь расслабилась и перекатилась к Хилберту под бок в поисках тепла. Прижалась грудью к его спине, бедром – к пояснице. Двигаться было некуда, потому он смирился и скоро тоже уснул.
– Хилберт… – осторожный шёпот вырвал из чуткого поутру сна. – Хилберт!
Он шевельнулся, сбрасывая последнюю дремоту, и понял вдруг, что под его рукой слегка встревоженно вздымаются хрупкие рёбра, проступающие под кожей, ощутимые даже через ткань плотного платья. Он, ещё не вполне осознавая свои действия, скользнул ладонью чуть ниже, на мягкий живот – тот дрогнул от прикосновения. Послышался тихий вздох. И тогда только донеслась до рассудка вялая мысль: он лежит на твёрдой скамье, от которой уже онемел бок, и обнимает Паулине, весьма крепко прижимая к себе.
Хилберт отдёрнул руку, будто обжёгся.
– Что? – выдохнул, яростно потирая глаза. – Встаём. Пора идти… Да.
– Хилберт. – На сей раз Паулине тронула его плечо. – Око Хельда. Оно погасло.
Он вскочил резко, проснувшись окончательно. В боку стрельнуло болью, но это ладно, потому что шар в руках изваяния Светлого и правда перестал излучать сияние. А значит, порождения скоро почуют, что защита Храма пропала, и ринутся сюда. Через какое-то время, конечно, потеряют интерес к этому месту, но в первые дни здесь будет очень опасно.
– Надо уходить. Немедленно.
Хилберт встал и, быстро покидав вещи в сумку, потащил Паулине прочь.
– Надо осмотреть рану. Может, перевязать, – попыталась возразить девушка.
– Мениэр Видбри осмотрит. Дойду и так.
Они спешно выдвинулись в обратный путь. Задерживаться больше нет резона. Так или иначе, возвращаться придётся, но прежде – восстановить бы защиту Храма. Однако если Хилберта не возведут в ранг Главы, этого не случится. Сплошные неурядицы. И кто им виной?
Хилберт невольно посмотрел на Паулине, которая, стараясь не отставать, шла за ним без единой жалобы. Она всю неблизкую дорогу до Волнпика остерегалась разговаривать. Ограничивалась односложными фразами. Может, опасалась отвлечь, помешать той сосредоточенности, с которой Хилберт озирался, чтобы не пропустить опасность. А может, просто подбирала слова. Или решала, как будет изворачиваться дальше.
Сегодня Хилберт совсем пришёл в себя, пропали те страшные ощущения развороченности – а потому встретить на пути порождения он не боялся. Даже несмотря на рану. Но, к счастью, обратный путь оказался спокойным и как будто более коротким. Несколько раз слышались вдалеке шаги и тихий клокочущий рык, но никто не напал. Словно твари чего-то опасались. Паулине настороженно прислушивалась, вертела головой и иногда порывалась схватить Хилберта за руку, но вовремя себя одёргивала. Хотя он не стал бы противиться. Если ей так спокойнее…
И его не покидало ощущение, что отпугивает чудищ как раз она. Точнее, то, что она содержит в себе, словно сосуд. Может, неосознанно девушка отталкивала их: ведь Науд сказал, что того полуобратившегося Изгнанного она даже сумела держать своей волей на месте некоторое время. Такой мощи Хилберт от неё, признаться, не ожидал. Да и кто бы ожидал от Ключа, а не Стража? Но и сложно было осознать двойственность её умений. А уж тем более углядеть в их применении умысел. Но разве теперь есть ещё чему удивляться?
Да только обращаться со своей силой толком Паулине, похоже, не умела. И отчего-то хотелось обучить её хоть чему-то. Раз уж такой уникальный Ключ достался. Но, насколько Хилберт знал, таких девушек никогда не обучали управлять силой Знака. Они знали только одно: что однажды им придётся просто передать её Стражу. А им самим она ни к чему.
А вот Паулине, похоже, знала о своих способностях гораздо больше. Она, верно, поставила цель изучить их – и достигла определённых успехов. По крайней мере достаточных для её личных намерений. Можно было, конечно, отдать её на поруки кому-то из Драконов Ордена. Учёных в Волнпике достаточно. Но зачем вручать ей ещё большую силу, чем она имеет сейчас, – знания?
Волнпик навис тёмной громадой из полупрозрачной мути почти неожиданно. Прежде чем подниматься по лестнице, Хилберт всё же подал руку Паулине: ещё не хватало, чтобы оступилась и сверзилась с высоты. Эта сторона замка, обращённая к Пустоши, хранила свои опасности, казалось бы, незаметные.
Аарди удивлённо посмотрела на его ладонь, как на невиданного зверька.
– Да ну? – буркнула насмешливо.
Хилберт закатил глаза.
– Пойдёте сами? Если что, я не буду вас ловить.
– Будете.
Она фыркнула тихо, словно ёж, и пошла впереди, горделиво приподняв подол. Вот же зараза. – Хилберт поймал себя на том, что слегка улыбается, глядя ей вслед. И поспешил за ней, а то, не ровен час, как назло, споткнётся.
Дальше он проводил её до комнаты и остановился, не собираясь входить. Надо без необходимости с ней не встречаться хотя бы некоторое время и не находиться рядом. Да, она хотела с ним поговорить, но пока он не ощущал хоть малейшего желания её слушать.
– Без моего разрешения вы не покинете свою комнату, – распорядился перед тем, как распрощаться с ней. – Можете ходить только до столовой.
– Может, сразу меня запрёте? – Она вздёрнула подбородок.
– Может, и запру, если будете разговаривать со мной в таком тоне. – Он улыбнулся нарочито угрожающе, а Паулине даже ноздри раздула, до того её и распирало сейчас негодование. – Никаких походов в библиотеку. Уже находились, вижу.
– Вы собирались меня выслушать! – Её чуть покрасневшие от пыли глаза гневно сверкнули. – Я требую! Я ваша жена. Как бы то ни было!