Страница 10 из 14
«В какой же момент я не туда полез?» – Стрельцов вошел в квартиру, со стоном скинул ботинки и достал из тумбы удобные шлепанцы. Ноги после долгой беготни по длинным коридорам прокуратуры были как не свои. «Черт меня дернул в этом магазине обуться! Колодки для пыток какие-то…» – пожалев заплатить лишнюю сотню долларов, он только наказал сам себя. Но мысли о болевших конечностях быстро вытеснили размышления, как ему поступить дальше. Шеф, конечно, человек не без связей, выкрутится, а ему, Денису, что делать? Пока все было безобидным сбором информации об этом старике, он искренне пытался помочь. Даже ненависть, которую Дубенко не мог скрыть к этому человеку, не настораживала. Мало ли какие причины для того у него были? Года три ушло, чтобы найти Щеглова Ивана Петровича. Слишком часто тот менял место жительства. Да то и понятно – строитель. Бесконечные запросы, ожидание ответа. А после колонии-поселения, где тот отбывал срок за то, что допустил к работе нетрезвого рабочего, а тот упал с лесов и разбился насмерть, и вовсе след потерялся. Отметился в родном городке Руденске и пропал. Но больше, правда, в руки правосудия не попадался. Исправился, значит. Это и осложнило поиск. Стрельцов вдруг вспомнил, как довольно хмыкнул шеф, когда он ему докладывал, по какой статье отбывал срок Щеглов. Правда, потом процедил сквозь зубы, что мало, мол, дали ублюдку, легко отделался. Стрельцов тогда на правах главного помощника рискнул спросить, зачем ему этот человек. Тот поморщился, но ответил, что Щеглов – его старый должник. Пришлось сделать вид, что удовлетворен ответом. Хотя разница в возрасте у шефа со Щегловым в двадцать лет, какие тут долги! Но самое интересное было потом, когда он привез Дубенко в ту богадельню, где доживал свои последние годы Щеглов. От главврача он уже знал, что у старика болезнь Альцгеймера со всеми вытекающими. Зрелище и так не для слабонервных, а уж при государственном-то уходе… Осторожненько так предупредил шефа, но тот твердо решил увидеть все своими глазами. При встрече Стрельцов не присутствовал, сидел в холле, медсестричку анекдотами развлекал. Когда шеф вышел из палаты, на нем, как говорят, лица не было. Медсестричка засуетилась, капли стала капать в стакан. Но Стрельцов хорошо знал шефа. Медицинская помощь тому не требовалась. Шеф был в дикой ярости. Подвернись под руку в этот момент – убьет. Потому он девушку обнял за плечики и осторожно на стул усадил, чтоб не лезла. Дубенко ненадолго зашел в кабинет главврача, а когда вышел, был абсолютно спокоен. Вот и ломай голову, что связывает его со Щегловым Иваном Петровичем…
И еще Стрельцов тогда понял, что в прошлом Дубенко есть темные пятна. Он знал только то, что шеф воспитывался в детском доме. Больше ничего. Загадочный человек со странными желаниями.
Со Щегловым закончили, появился новый фигурант. Этого искать не надо, нарисовался сам. Беркутов Егор Иванович. Сначала казалось, что он никак не связан со стариком. Да и сейчас связь явно не просматривалась. Единственное, что объединяет этих двоих, Щеглова и Беркутова, – отношение к ним Дубенко. Та же ненависть в горящих глазах на грани безумия. Тогда впервые Стрельцов поймал себя на мысли, что начинает сомневаться во вменяемости шефа. Тому все реже удавалось скрыть маниакальный блеск глаз. И при чем здесь эта девчушка, Марина Голованова? Подумаешь, на руках он ее пронес несколько метров… Естественно, во время взрыва та пострадала, а Беркутов ей просто помог. Скорее всего, они случайные знакомые. Но Дубенко велел «отработать» и ее. Зачем? Зачем ему знать, сколько раз Беркутов был женат, есть ли дети? Где родился? Сестры, братья и другие родственники? Последнее задание и вовсе не обрадовало. Когда Стрельцов доложил Дубенко, что Беркутов живет в квартире с соседкой-старушкой, тот задал уж совсем неподходящий вопрос: на каком этаже? В гости собрался? Сомнительно, при таком-то отношении к фигуранту!
Сегодня это дело совсем перестало нравиться Стрельцову. Что греха таить, испугался. В квартирке той, где майор проживает, преступление произошло. Бабушку-соседку убили, да еще попытка организовать взрыв газа налицо. Беркутов жив остался, но не факт, что покушались не на него. И вот встает вопрос: с какого боку тут шеф? Сейчас расследование полным ходом идет, жителей дома опрашивают. Вдруг кто-то вспомнит, как он, Стрельцов, во дворе крутился? Без хвастовства он мог себя назвать заметным мужчиной.
Он попытался припомнить, кто тогда во дворе был? Мамочка молодая на дворника кричала – тот размахивал своей метлой недалеко от коляски с ребенком. Дворник беззлобно огрызался. В беседке сидел подросток, цедил из банки пиво. И все. Трое потенциальных свидетелей – не так уж и мало.
Завтра он пойдет к Дубенко и спросит напрямую, что происходит. Но сначала скажет ему про убийство и посмотрит на реакцию. Хотя Стрельцов почти уверен, что это его рук дело. Столько совпадений не бывает просто так. То, что начальник способен на крайность, сомнений не вызывает. Не то чтоб он считал его законченным негодяем, но человек, который помогает людям решать всякие нестандартные вопросы, берет за это гонорар, практически не скрываясь, рано или поздно срывается. Безнаказанность порождает самоуверенность и притупляет осторожность. Ох как не хотелось быть причастным! Так ведь теперь в сторону не отпрыгнешь. Денежки-то брал!
Он вспомнил, как впервые шеф попросил его собрать информацию об одном чиновнике. Самую деликатную информацию. Знал Денис, что вторгается в частную жизнь, в общем-то, неплохого человека. Честный был слишком чиновник, а кому-то нужно было, чтоб взятку взял. Стрельцов его и так и эдак проверял, ну почти святой! И все-таки нашел слабое место – внебрачный ребенок. Все получилось, как клиент заказал. И конвертик вручили, и вопрос решили. А чувство, что в дерьме искупался, у Дениса до сих пор осталось. Мог отказаться? Мог, но тогда полный конец карьере. Дубенко его просто выкинул бы со службы. Да и из города тоже.
Уже два года Стрельцов работает с шефом, точнее, на шефа. Но смертей до сих пор не было. Люди уходили с хлебных должностей, на их место ставились свои, прикормленные. И вот – первый труп. Избитая фраза «запахло жареным» не выходила из головы. Денис даже стал напевать ее на мотив какой-то известной песенки. А сам лихорадочно пытался настроиться на разговор с Дубенко. Попытка у него будет одна, как у сапера. Одна ошибка, один «не такой» взгляд – и все, Денису конец.
Глава 11
Егор вышел из подъезда дома и невольно поежился. Сырость, мгновенно забравшись под тоненькую куртенку, минуя рубашку, жадно приникла к телу. Оказывается, пока он сидел у Головановых, прошел дождь. Егор пожалел, что отпустил машину райотдела, все равно нужно было еще заехать к Кузьмину.
Он вышел на Дворянскую и направился к остановке. «Хвала тому, кому пришла в голову мысль пустить по городским маршрутам микроавтобусы! Пятнадцать минут страха, деньги водиле, и ты на месте!» – Егор поднял руку, и около него тут же остановился желтый автобусик. Всю дорогу до своего района он продремал, на мгновение приоткрывая глаза при резком торможении или на повороте.
Когда Беркутов вошел в кабинет Кузьмина, тот что-то писал, низко наклонив голову к столу. Ткнув шариковой ручкой в направлении стула у противоположной стены, Кузьмин той же ручкой поскреб у себя в затылке.
– Как съездил?
Беркутов неопределенно пожал плечами.
– Вовремя успел. Эта ненормальная мамашка успела забрать девочку из больницы домой.
– Какая мамашка? Эй, ты не в курсе, что я не в курсе?
– Прости. Галина Голованова. Мать девочки, которая была рядом со мной во время взрыва в переходе метро. Девочка хорошо рассмотрела парня со свертком. К тому же она студентка и плюс промоутер.
– Теперь все ясно. – Кузьмин насмешливо посмотрел на Беркутова. – Знаю я, что ты не краснобай, но, похоже, обо всем остальном я должен догадаться сам?
Беркутов, рассказывая приятелю о Галине и ее дочери, невольно как бы проигрывал все встречи с ними еще раз. Кузе он мог рассказать все. Несмотря на свою грубоватую манеру разговаривать с людьми, Сашка был для Беркутова, да и не только для него, кем-то вроде личного психоаналитика. Еще в Чечне ребята, обиженные на Беркутова, шли к Кузьмину на исповедь. И тот всегда возвращал их «в строй», объясняя, что командир суров им же на пользу.