XX-XY

Стараясь придать эмоциональную очеловеченность машинам, все современные модели с уровнем семь и выше, эти эмоции научены имитировать. Притом восьмёрка это делала столь искусно, что трудно было отличить от настоящих. Именно из-за этого умения Костя выбрал себе последнюю бринос максимально доступного уровня. Именно ставя на ней эксперименты в этой области он её и спалил психотропным излучателем. Машина, несмотря на всю свою надёжность, оказалась физически значительно слабея человека.

– Дом. Что я должен знать об этом модуле? – выполняя правило номер один, Костя запросил инструкцию пользователя.

– Константин. Это модуль является Вашим персональным жилищем на планете Земля.

– Так я что уже на Земле? – в очередной раз вскипел Решетников.

Но «дом» не ответил на этот эмоциональный порыв «содержанта», так как не прозвучало кода разрешения включиться в диалог, а значить вопрос его не касался, но при этом выдержал корректную паузу, не перебивая и так как человек после разговора сам со собой молчал, позволил себе продолжить инструктаж:

– Модуль имеет четвёртую степень защиты от проникновения. Никто, кроме Вас не сможет в него войти даже в Вашем сопровождении. В связи с агрессивной психологической внешней средой класса А, Вы не вправе изменить данную программную процедуру.

– Понятно, – согласился Костя, считая, что это вполне разумное решение и такая персональная скорлупа создаёт чувство некой защищённости.

– Нижний левый отсек – ваша гардеробная.

С этими словами слева от Решетникова на стене, где-то на высоте сорока сантиметров появилась чёткая полоса разрыва и нижняя часть выступила вперёд, как длинный выдвижной ящик. Там находилась запечатанная в мягкий и тонкий пластик одежда. Костя подошёл к выдвинутому сегменту и произвёл краткую ревизию содержимого. Пачки трусов, маек, носков. Судя по их количеству, смена нижнего белья подразумевается ежедневная.

Дальше шли комплекты лёгких комбинезонов примерно таких же в котором он был одет, но расцветки под пятнистый камуфляж и без каких-либо знаков отличия.

Пройдя дальше, он долго смотрел на ячейку обуви, притом его взгляд зацепил лишь один странный на вид комплект. Костя даже сначала не понял, что это такое. Лишь достав это бесформенное, уродливое, явно резиновое изделие, напоминающее ногу по колено, сообразил, что «это» похоже надевается на нижнюю конечность, но экспериментировать не стал, от греха подальше, а решил проконсультироваться со всезнайкой:

– Дом. Это что?

– Это защитная обувь называется резиновые сапоги. Предназначена для хождения в химически агрессивной почвенной среде с повышенной загрязнённостью.

– Только химии мне с грязью не хватало, – пробурчал пилот, – что не могли нормальный защитный скафандр выдать?

Искусственный интеллект остался глух и нем к его ворчанию. Молодой человек брезгливо забросил сапог обратно в ячейку. Вторая разновидность обуви представляла собой знакомые десантные берцы. Такие он по крайней мере видел на служивых, хотя самому ни разу не приходилось одевать. В самом крайнем отсеке стояли спортивные кроссовки.

Костя: Ну хоть что-то родное и знакомое.

– Дом. Инструктируй дальше.

Ящик задвинулся в стену, но тут же стал выдвигаться сегмент выше. Это оказалась кровать. Заправленная и запечатанная в защитной плёнке. Ложе так себе, но тут изыски и не требуются, а так как он мог уснуть где угодно, когда угодно и как угодно, посчитал этот плацдарм даже несколько излишним для одного заключённого, каким наконец-то стал себя осознавать.

– Дом. Дальше.

Кровать задвинулась в стену и с противоположной стороны открылась раздвижная дверь, за которой оказалось такое же по площади помещение с навороченным унитазом, приличных размеров ванной, где можно было устроиться даже на пару, душевой отсек с системой «водопад-суховей».

Как только Костя перешагнул порог, «дом» выдвинул все ящики и открыл все потайные дверцы. Полный комплект всего необходимого. Даже интеллектуальный парикмахер имелся.

Костя: Ну что ж, неплохо. У нас на корабле и то хуже. Надо будет высказать как-нибудь при случае командирам, что гальюн в тюрьме и то лучше, чем в доблестных космических войсках, да ещё дальнего космоса. Да, стыдно товарищи командиры. Стыдно.

Хозяин инспекционно-медленно прошёлся по санузлу, заглядывая в открытые ящики и шкафы, запоминая что где находится. Тут же использовал унитаз по назначению. Заценил бесшумный слив. Потрогал на ощупь полотенце, банный халат, понюхал моющие средства, парфюм и вполне довольным вышел обратно.

– Дом. Дальше.

Дверь в санузел закрылась и рядом с ней справа в стену утопился куб размером где-то полтора на полтора метра. Костя даже ни удивился такому не логичному трансформеру. Ведь он только что был за этой стеной и там в этом месте стоял душ, а теперь в проёме куба – кухня, вернее кухонный агрегат с привычной панелью меню выбора и приёмно-выдающей плитой. Он, недолго думая потыкал в сенсорную панель, плита раскрылась и на микролифте поднялась пластиковая бутылочка сока.

– Дом. Дальше, – скомандовал Решетников открывая сок и присасываясь к содержимому.

Кухонный куб не закрылся, ожидая посуду обратно, а в торце комнаты отрылась новая дверь и молодой человек, увидев, что за ней находится аж поперхнулся, резко отстраняясь от питья в наклоне и вытаращив глаза.

Костя: Грёбанный пульсар! Здесь даже это имеется?

За дверью в энергококоне стояла бринос с закрытыми глазами. Он поставил недопитую бутылочку на микролифт пищевого куба, зачем-то крутя в руках оставленную крышку, всецело занятый разглядыванием голой бриносихи. Затем, видимо опомнившись, швырнул крышку в зев куба и направился к биороботу.

Привычным движением попытался активировать, но та осталась к нему безучастной.

– Дом. Не понял. Почему бринос не активируется?

– Константин. Вы не давали мне команды на активацию?

– Дом. А она что, не автономна? – спросил Костя, явно почувствовав подвох.

– Константин. Это модель третьего уровня, и она не обладает ни приёмно-аналитическим центром, ни голосовым синтезатором.

– Тьфу, – в сердцах сплюнул размечтавшийся самец, – примитивный мастурбатор. А я-то уж размечтался. Дом, дальше.

На противоположной стене сверху расползлись в сторону створки и показался стандартный 3-d экран дисплейного монитора.

– Дом. Инет есть?

– Да, Константин.

– Дом. Управление через тебя?

– Нет, Константин. Управление стандартное, автономное. Пароль на включение 118. Поменять пароль?

– Дом. Почему 118?

– Константин. Это идентификационный номер данного модуля.

– Понятно, – пробурчал чем-то недовольный приговорённый к принудительным работам, – дом, а сесть тут можно где-нибудь или только на пол.

– Можно, – ответил искусственный интеллект и над тем местом, где выдвигалась кровать замигали световые квадратики привлекая к себе внимание.

Как оказалось, они там были с самого начала, только Костя не обратил на них внимание. Пиктограммы оказались вполне понятные. Тут же выяснилось, всё что открывалось-закрывалось искусственным интеллектом можно было проделать и без общения с машиной.

Костя выбрал кресло по центру комнаты. Оно сформировалось из пола, выдавив напольное покрытие вверх. Вполне удобное с подлокотниками и эргономичной спинкой и как оказалось ещё и мягкое в придачу. Арестант тут же плюхнулся в него и включил монитор, намереваясь полазить в инете, но как только сеть загрузилась, на экране замерцало предупреждение, что его ожидают представители работодателя для проведения вводного инструктажа.

Костя: Вот бездна крашеная, а я и забылся уже на радостях.

– Дом. Как выйти наружу? Я не нашёл пиктограммы входной двери, – обратился он к машине, орудуя на стенной панели, убирая кресло и монитор.

– Константин. Вам необходимо переодеться в рабочую форму одежды. Выход в армейской форме не допустим. Технический комбинезон необходимо загрузить в отдел для использованного белья. Вы получите его обратно по окончании срока общественных работ.