Страница 21 из 24
В XX в. в нескольких сотнях метров к западу от городской стены было обнаружено крупное захоронение, насчитывавшее более 3000 скелетов, ни на одном из которых не было обнаружено видимых следов ранений, полученных в сражениях. И хотя в жизни Гонура-Депе царил мир и покой, спустя несколько сотен лет город все же был оставлен.
В короткий промежуток времени все жители собрались вместе и спешно покинули город. По какой причине они так быстро отсюда удалились? Была ли это массовая эпидемия или несчастный случай? Возможно, у них закончилась вода?
Или же из-за постоянной вырубки леса почву поразила эрозия? Куда они ушли? Снова и снова археологам остается только строить догадки.
Одно из самых загадочных открытий профессора Сарианди находится под жестяной крышей, защищающей его от дождя и солнечных лучей. В гробнице, состоявшей из одного большого и трех маленьких отделений, им были найдены скелеты осла и трех ягнят. В могиле осла покоится всего один скелет, а в захоронениях ягнят были обнаружены еще и остатки пищи и небольшие керамические горшки. Голову одного из ягнят венчает корона. Была ли эта находка частью могилы человека во власти? В таком случае странно, что поблизости не найдено ни одного человеческого захоронения. А может, в этом месте в жертву богам приносили животных? Или животные здесь считались священными?
Вернувшись на стоянку, мы увидели свет в домике, стоявшем на противоположной стороне дороги от билетной кассы, и направились в ту сторону. Заглянув в открытую дверь, увидели спартанского вида меблированную комнату с обычной раскладушкой, маленьким столиком и двумя стульями, на одном из которых пристроился маленький, круглый человек с растрепанными белыми волосами и большими усами. Он сидел, уткнувшись носом в толстую книгу и не услышал, как мы вошли.
– Добрый день, – поприветствовал его Мурат на русском. Голос его внезапно приобрел набожный оттенок. – Надеюсь, мы вам не помешали, господин профессор?
Старик отложил книгу и поднял глаза. И тут до меня дошло, что перед нами профессор Сарианиди собственной персоной.
– Добрый день, – звучным голосом взревел профессор. – Вы археологи?
Мы с Муратом покачали головами.
– А грешно, ведь здесь еще непочатый край работы! – Опираясь на трость, он с трудом встал, затем поднял со стола маленькую глиняную фигуру человека и монету. – Есть предположение о том, что здешнее коренное население ведет свой род из Сирии. Однако вот эти фигурки также свидетельствуют о том, что у них были контакты и с Индией. – Он поднял вверх фигурку и монету. – А в Индии, например, уже обнаружены места их происхождения. Есть версия, что после того, как 3000 лет назад из этих мест ушла вода, некоторые из местных жителей направились в Индию. Если, конечно, это предположение верно. Это всего лишь предположение. Некоторые из них могли продолжить свой путь дальше, в Мерв. Есть версия о том, что Мерв был основан выходцами из Гонура-Депе.
Говорил он медленно, тяжелым, громким басом. Рука, опирающаяся на трость, дрожала; лицо его было серым, почти синеватым.
– А сколько людей проживало на этой территории? – поинтересовалась я.
– Этого сказать невозможно. Абсолютно невозможно. Я приезжаю сюда каждый год вот уже на протяжении 40 лет, а сколько еще предстоит открытий! На самом деле все еще только начинается.
– Мы только что видели захоронения животных, – сказала я. – Вам что-либо о них известно?
– Возможно, я вас снова разочарую, – ответил профессор Сарианиди. – Для нас все это остается загадкой. Возможно, мы так никогда и не узнаем, почему они именно таким образом произвели захоронения животных и почему у одного ягненка на голове корона. В этой части света еще так много неизведанного. Бесконечно много.
Он замолчал, и его взгляд затерялся в дебрях тысячелетий. Мы с почтением попрощались и пошли ставить палатки рядом со стоянкой. Это была моя последняя ночь в пустыне. Когда следующим утром на рассвете мы отправились в путь под громкое птичье щебетание, Сарианиди уже был на ногах и приступил к новым раскопкам города бронзового века.
Эта весенняя экспедиция была его последней. Через несколько месяцев после нашего знакомства, 22 декабря 2013 г., профессор Виктор Сарианиди умер в Москве. Ему было 84 года.
Самый успешный возраст
Каспийское море купалось в оранжевых красках, когда шасси самолета Туркменских Авиалиний оторвались от земли. Золотом сверкала рябь на воде. В тот момент, когда самолет подъезжал к терминалу, перед фронтальным стеклом кабины задрожал портрет Гурбангулы Бердымухамедова. Аркадаг, защитник, не покидал нас даже в воздухе, вероятно, чтобы напомнить нам о том, кого следует благодарить за необычайно дешевые рейсы. Внутренние рейсы в Туркменистане, пожалуй, самые дешевые в мире. Билет в любой конец внутри страны обойдется вам не более пары сотен крон.
Когда я увидела световое отражение в Каспийском море, стало понятно, почему русские окрестили город Красноводском, «городом красной воды». Основанная ими в 1869 г. крепость служила отправной точкой военных кампаний против Хивы и проживавших на территории Туркмении диких племен. В наши дни это наименее туркменский город во всей стране, чье население в основном состоит из прибывших с севера русских, армян и азербайджанцев, перекочевавших сюда с противоположной стороны Каспийского моря.
В 1993 г., всего через два года после обретения независимости, город получил новое название – Туркменбаши, – словно президент решил показать, кто именно принимает решение за все нетуркменское население. Бердымухамедов предпочел оставить имя своего предшественника в качестве названия города.
Когда я оказалась перед мраморным фасадом аэропорта, ко мне подошел живой, худенький мальчик лет 12–13, представившись моим шофером. Семенящей походкой я поспешила за ним к обветшавшему «мерседесу». К счастью, за рулем сидел его отец.
Пока мы проезжали через центр, отец и сын пребывали в благоговейном молчании. Центр города окружала цепочка невысоких коричневых горных хребтов. Вокруг возвышались постройки советских времен, выкрашенные в яркие цвета и напичканные спутниковыми антеннами. По тротуарам на высоких каблуках ходили молодые девушки, одетые в плотно облегающие короткие юбки.
Едва только мы выехали из центра, отец с сыном вдруг разговорились. Они говорили без умолку, в основном о том, что приходится много работать, а времени на отпуск нет, что летом не получается даже пойти искупаться, хотя живут они у самого пляжа, и что все, чем приходится заниматься, это работа и еще раз работа, тяжелая работа, без конца и края. Без какой-либо паузы или естественного перехода сын вдруг заговорил о том, как хорошо живется в Туркменистане.
– Здесь все бесплатно, – похвастался он. – Соль бесплатно, газ и вода бесплатно, даже бензин почти бесплатный, и все благодаря нашему президенту.
– Если все бесплатно, почему же вы так много рабо таете?
– Потому что мало зарабатываем, – объяснил мальчик. – Получается максимум триста долларов в месяц, из которых 75 % уходит на питание. Так как мы мало зарабатываем, то покупаем все в кредит: крупные вещи, например машины, и всякую мелочь, такую как хлеб и молоко. Получив зарплату, погашаем кредит, а затем берем новый.
Когда мы въехали на полуостров, где я должна была провести свою последнюю ночь в Туркменистане, дырявая советская дорога сменилась современной роскошной трассой. Теперь в нашем распоряжении оказалось семь-восемь полос. «Добро пожаловать в международную туристическую зону Аваза!» – сверкала надпись на огромном плакате. На горизонте виднелось несколько десятков сверкающих небоскребов. В окнах квартир отражался розовый закат. На мгновение у меня вдруг возникло впечатление, будто я нахожусь в Дубае. Но только на мгновение.
Ничто в мире не имеет вид столь заброшенный, как курорт вне сезона. Чтобы попасть в холл гостиницы нефтяников, мне пришлось использовать вход с торца, потому что вне сезона вращающаяся дверь оказалась закрытой. Вестибюль украшали сусальное золото и мрамор. Сонный портье выдал мне ключ от моей комнаты. Здесь я оказалась единственной гостьей.