Страница 5 из 13
Представьте, что я попрошу вас сейчас сжать кулак и держать его так. Через минуту рука у вас начнет уставать; через десять минут она заноет, а потом и заболит. А что произойдет, если вы будете держать кулак сжатым целый день? Месяц? Год? У вас разболится не только кисть, но и запястье, и вся рука, начнется дистрофия мышц, появятся и другие проблемы. Потом это распространится на плечо и дальше. Представьте, что то же самое происходит в больной части вашего тела: напряжение копится, мышцы сокращаются, приток крови иссякает, и приходит боль.
По словам Сарно, единственный способ справиться с СМН – это обратиться к глубоко залегающим эмоциям, ставшим причиной боли: «Когда пациенты понимают, что испытывают гнев или непереносимые чувства, эти чувства могут помешать стремлению осознать их. Если эту угрозу убрать, необходимость отвлечься физически исчезнет, и боль уйдет». Работа Сарно показывает, что мы можем лечить физическую боль, находя новые способы налаживать контакт с «тело-умом» и полнее переживать наши эмоции.
Даже если вам сразу не пришлась по душе идея подавленного гнева (как ни крути, он подавлен!), попробуйте поразмышлять, нет ли у вас эмоций, хотя бы самую малость запрятанных вглубь, немного застопорившихся, оставшихся без какой-то доли должного внимания.
Подумайте о том, что, возможно, ваше тело несколько напряжено, а мышцы сокращены из-за неких прошлых переживаний, которые вы еще не полностью отпустили, раны от которых еще не зажили. Уже одно то, что вы откроетесь для такой возможности, может дать заметный исцеляющий эффект. Далее мы подробно разберем эти идеи.
Наш мозг склонен к негативу
При изучении того, как эмоции и мозг связаны с болью, важно понимать, что в ходе эволюции человеческий мозг приучился больше сосредоточиваться на неблагоприятных вариантах развития событий. Для нашей же защиты он был настроен так, чтобы всегда предполагать худшее – он склонен к негативу. Кандидат наук в области клинической психологии Рик Хансон в своей книге «Подключение к счастью» («Hardwiring Happiness») подробно объясняет это:
«Наши предки могли совершить две разные ошибки: (1) решить, что в кустах сидит тигр, когда его там нет, и (2) решить, что в кустах нет тигра, когда он там сидит. Цена первой ошибки – неоправданное беспокойство, цена второй – смерть. Поэтому мы эволюционировали так, чтобы раз за разом повторять первую ошибку – лишь бы не допустить второй. Наш мозг по умолчанию склонен переоценивать угрозы, но недооценивать возможности и средства для того, чтобы справляться с угрозами и использовать возможности. А мы обновляем эти установки, когда появляется информация, которая их подтверждает, и игнорируем или отвергаем ту, что их не подтверждает. В миндалевидном теле есть специальные области, которые не дают нам не научиться страху, особенно в детстве. В результате мы зацикливаемся на угрозах, которые на самом деле не такие страшные и непреодолимые, как нам кажется, и упускаем возможности, которые важнее, чем мы считаем. Словом, наш мозг – параноик, боящийся бумажных тигров».
Нам в большинстве своем легко понять то, что Хансон называет «особой силой страха», потому что эту силу в наше подсознание вдалбливали тысячелетиями. Если вы, живя своей обычной жизнью, вдруг сделаете движение, которое причинит вам боль, то, как и большинство людей, забудете об этом движении на месяцы. А если вы сделаете что-нибудь, что успокоит боль или придется вам по душе, это так просто не запомнится. Вот такой у нас примитивный мозг.
Иными словами, наш мозг эволюционировал так, что негативные впечатления обычно перевешивают позитивные. Психолог Даниел Канеман получил Нобелевскую премию по экономике за то, что доказал: большинство людей активнее старается избежать потери, чем получить равноценную выгоду. В близких отношениях нам обычно нужно пять позитивных взаимодействий, чтобы уравновесить одно негативное. А чтобы добиться успеха в жизни, нужно, чтобы позитивные моменты перевешивали негативные по крайней мере в соотношении 3:1.
Не будем далеко ходить за примерами: представим, что у вас был отличный день, вы прекрасно себя чувствуете и у вас почти ничего не болит, но в самом конце дня сосед говорит вам обидную вещь. О чем вы будете думать перед сном – о том, какой у вас был замечательный день и насколько лучше вы себя чувствовали, или о словах соседа? Большинство из нас переключится на слова соседа. Так работает склонность нашего мозга к негативу.
Это видно даже в мозговой деятельности. Миндалевидное тело – та часть мозга, что активируется под действием стресса, а также отвечает за эмоции и физическую боль, – обычно сильнее оживляется при негативном воздействии, чем при позитивном.
Уверен, вы уже недоумеваете, при чем здесь таппинг и избавление от боли. Мой опыт говорит – и на это же намекает Хансон, – что склонность мозга к негативу заставляет нас переживать лишний стресс. Когда тело напряжено или чувствует угрозу, оно вырабатывает гормон кортизол, также известный как «гормон стресса». Угроза при этом может быть физической (надвигающаяся машина) или эмоциональной (тревога, злость, страх). Чем дольше вы находитесь в состоянии стресса, тем больше кортизола вырабатывает тело, тем уязвимее вы становитесь для боли и тем меньше шансов, что рана заживет быстро, а боль уйдет.
Когда настроение у вас улучшается, тело расслабляется, и уровень кортизола естественным образом понижается. Тело вновь может исцелять себя и справляться с болью.
Налаживаем связь с природными обезболивающими нашего организма
Мы увидели, как наше тело, эмоции и стресс взаимодействуют друг с другом, порождая боль. Какова же роль таппинга в механизме боли и, что важнее, ее облегчении и «тело-уме»?
Хотя четкого ответа на вопрос, почему таппинг так хорошо унимает боль, у нас нет, этот вопрос сейчас активно исследуется. Кандидат наук в области природной медицины Доусон Чёрч провел исследование двойным слепым методом, которое показало, что час занятий таппингом приводит к снижению уровня кортизола в среднем на 24 %. Если же в течение этого часа пациенты просто участвовали в терапевтической беседе, без таппинга, уровень кортизола падал значительно меньше.
Возможно, понижение уровня кортизола – одна из причин, почему таппинг помогает от боли: было проведено несколько исследований, показавших, как хорошо он с этим справляется. В афинском госпитале Красного Креста провели рандомизированное контролируемое испытание среди пациентов, страдавших от головной боли напряжения: после таппинга интенсивность и частота возникновения болей снизились более чем на 50 %. В другом испытании участвовали 216 медработников: после однодневного курса таппинга физическая боль у них ослабла на 68 %. Исследования среди ветеранов и больных фибромиалгией также показали, что таппинг значительно снижает уровень физической боли.
Наука доказала, что иглоукалывание – как, судя по всему, и точечный массаж – снимает боль, повышая уровень эндорфинов в организме. Поскольку таппинг воздействует на те же самые точки, возможно, что он точно так же позволяет организму вырабатывать эндорфины, успокаивающие боль.
Многократные исследования показали, что у значительного числа людей с ампутированными конечностями они постоянно болят. Национальные институты здравоохранения США опубликовали результаты одного такого исследования, показавшего, что почти 80 % людей, лишившихся ноги или руки, страдают от хронической боли в отнятых конечностях – порой очень сильной.
Интересно, что таппинг показал себя весьма эффективным средством от фантомных болей. Моя подруга Кэри Манн, специалист по ТЭС, живущая в Лондоне, работала с такими клиентами. Одним из них был Бен Макбин: в 2008 г. в Афганистане он наступил на противопехотную мину и потерял правую ногу и левую руку. Пять лет его мучили фантомные боли, постепенно усиливаясь.
Во время сеанса Кэри, постукивая по точкам на теле Бена, заставила его вспомнить то, что он пережил в день взрыва. Когда он начал чувствовать жар, который ощущал во время взрыва и сразу после него, и сильные эмоции, Кэри велела ему отстраниться от своих воспоминаний. Вместо того чтобы переживать их заново, Бен под ее руководством отправился в тот день, чтобы заверить себя-прошлого, что с ним все будет хорошо. При этом некоторые моменты в воспоминаниях вызывали в нем сильный страх и тревогу. Каждый раз, как это случалось, он останавливался и с помощью Кэри простукивал этот момент, пока наконец не освобождался от него. (Обо всех этих техниках таппинга мы подробно поговорим позднее, так что вы сможете проверить их на личном опыте.)
К концу сеанса фантомные боли у Бена заметно ослабли: это уже была не столько боль, сколько зуд. Через три недели они исчезли совсем. В первый раз с тех пор, как Бен остался без руки и ноги, он смог жить без боли, не отдавая большую часть своего времени и энергии отсутствующим конечностям.