Страница 9 из 18
Имперские аристократы в свое удовольствие тратят деньги, а жители провинции, приученные скудостью жизни к накоплению, соответственно, складывают денежка к денежке. Если бы валютными спекуляциями занимались римляне, капитал оседал бы в Риме, а не в Иудее.
Но… Не занимались они!
Вот также москвичи ругмя ругают черных, которые все рынки захватили, но попробуйте хоть одного жителя столицы загнать на рынок!
Мы, как и римляне – имперцы. Римлянам лишь бы повоевать, в банях попариться, поговорить о высоком, благо театров и прочих мест духовного кормления в столице – пропасть. А тем временем еврейские капиталы подтачивают основы империи!..
В общем, внутренний долг растет.
Рим катится в пропасть.
Император Тиберий это понимает.
Тиберий пытается бороться с экономикой проедания, воюет с роскошью: издает антиалкогольные указы, высылает из Рима артистов, закрывает элитные рестораны, пытается директивно сдерживать цены.
Это, естественно, ни к чему хорошему не приводит.
Напротив, растет инфляция, процветает черный рынок, в обществе накапливается напряжение. Растет раздражение аристократов против ростовщиков.
Растет раздражение администрации против финансовых спекуляций фарисеев, отнюдь не способствующих укреплению денежной единицы Рима. Растет раздражение аристократов против императора Тиберия, который ограничивает их в развлечениях. А когда такие дела, и до заговора недалеко.
И заговор с целью убийства Тиберия действительно случается.
Во главе заговора некто Элий Сеян – легат преторианской гвардии. Как бы мы сейчас сказали, командующий римским военным округом.
Здесь необходимо небольшое, но любопытное отступление. Заговор Сеяна состоялся в 30–м году нашей эры.
Раньше считалось, что Христа распяли в 33–м году н.э., когда ему стукнуло 33 года.
Но современные богословы и историки отодвигают эту дату на три года назад – в Нисан года тридцатого, то есть все случилось как раз в период заговора против Тиберия.
Вообще говоря, разными историками дата рождения и, соответственно, возраст смерти Христа определяется по–разному.
Самым смелым был, по–моему, отец Александр Мень. Он полагал, что на момент распятия Христу исполнилось всего только 23 года. Мальчишка…
«Тиберия – в Тибр!» – таков лозунг заговорщиков.
Но, Сеяну нужна поддержка на случай вероятной гражданской войны, которая, возможно, вспыхнет в результате его переворота.
И Сеян пишет своим старым друзьям и в том числе – наместнику Иудеи прокуратору Понтию Пилату.
Просит поддержки. Пилат соглашается. Но у него проблема: прокуратор не уверен, пойдут ли его легионеры воевать за самозванца.
Тем более, что из–за разницы золото–серебряных курсов в Риме и на Востоке, на свою зарплату легионеры могут позволить себе в Иудее жить в три раза лучше, чем в метрополии.
Так на кой ляд им возвращаться на Родину? Вы нас Родиной не пугайте, товарищ Пилат!..
Тем паче, что есть повод не послушаться прокуратора: Сеян–то – государственный преступник, самозванец. Падла.
Значит, нужно дать легионерам деньги. Много денег.
А где взять? Пилат – простой римский чиновник, живущий на одну зарплату. Откуда у чиновника такие деньги? Но прокуратор знает, где нужная сумма имеется. Однажды он уже брал из этого источника. Еле отмылся потом…
Гигиена важнее бога.
В Иерусалиме была очень старая канализация. И старый водопровод. На улицах воняло. Городу грозили эпидемии. Пилат неоднократно писал в Рим, чтоб дали денег на починку.
Столица отмалчивалась. А местные религиозные власти в лице фарисеев и саддукеев денег на коммунальное хозяйство жалели, полагая, что канализация находится в федеральном подчинении, зато исправно вкладывали капиталы в валютные спекуляции и в предметы роскоши лично для себя.
Ножницы между нищими иудейскими массами и правящей левитской верхушкой все увеличивались.
Вызванное этим имущественным расслоением социальное напряжение и без того росло как на дрожжах. А тут еще добавлялось недовольство горожан плачевным положением дел с канализацией и водоснабжением. Причем, случись эпидемия, граждане–то будут все валить на проклятых оккупантов!
А не дай бог, волнения! Мало того, что их придется подавлять силами вверенного Пилату гарнизона, так еще и из Рима по шапке настучат: чего это ты так доуправлялся, милый друг? А не пора ли на заслуженный отдых?..
И Пилат решился на смелый ход.
Он силой взял деньги из корвана – казны Храма.
И на эти деньги провернул огромные строительные работы – обновил канализацию, водопровод построил и городские бани.
Естественно в Рим тут же полетели доносы и жалобы от первосвященников: «Мы все налоги заплатили, а Пилат из священной казны деньги забрал!!! Нецелевое расходование средств! Вор!»
В Риме по этому поводу даже сенат заседал.
Тогда Пилату удалось отвертеться. Ему было что ответить сенаторам: ребята, здесь по улицам говно течет, у меня завтра половина гарнизона с дизентерией сляжет; а зато я бани новые построил известного архитектора такого–то – загляденье просто бани вышли…
И сенаторы оправдали Пилата: «Бани важнее Храма!»
А уж прилипло ли сколько–ни будь от этого ремонта к рукам Пилата, того мы не знаем. Может, и прилипло. Чиновники все одинаковы.
Но сейчас повторить тот же трюк Пилату уже не удастся.
В Риме тут же станет известно, что прокуратор опять взял из корвана кучу денег. «А зачем?» – тут же спросят сенаторы. Не ответишь же, что на заговор… Значит, надо подумать. Крепко подумать.»
Итак мы узнали, что по мнению К. Коликова прокуратор Иудеи Понтий Пилат состоял в преступном заговоре с Элием Сеяном и готовил свержением императора Тиберия, место которого планировал занять сам Сеян.
Но верить на слово это не наш принцип и тут мы вправе задать и новыми вопросами.
«Что нам известно из достоверных источников о Понтии Пилате?
«А что по поводу заговора Элия Сеяна против императора Тиберия писали разные историки?».
И вот получая такая историческая картина по первому вопросу:
После прочтений книги М. Булгапкова «Мастер и Маргарита» я так и не уяснил себе разницу межу титулами» правитель» и «прокуратор» которые в разных местах вышеназванной книги Булгаков применял к Понтию Пилату. И раз так я ниже даю исчерпывающее пояснения по этому вопросу.
Правильно Понтия Пилата все же называть-правитель Иудеи, чем прокуратор!
Правитель (Мф 27:2). Правители или игемоны были собственно высшие чиновники, которые назначались из Рима к наместникам провинций, избирались обыкновенно из лиц значительных – из «римских всадников» и обязывались заботиться о доходах казны императорской, а также и разбирать гражданским порядком разные дела, возникавшие по этому предмету.
Иногда, как это бывало в небольших провинциях, или в странах требовавших отдельного управления, правители совершенно заменяли наместников. За удалением от высшей власти и ссылкою Архелая, сына Иродова, в 6 г. по Р.Х. Иудея и Самария отчислены были к составу бывшей уже Сирийской провинции, и правители имели резиденцию свою, вместе и главную квартиру подведомого им войска в приморской Кесарии (Деян 25:6).
Первым в ряду правителей Иудеи был «римский всадник» Кононий, а упоминаемый в Евангелии Понтий Пилат был уже шестым.
Положение правителей бывало иногда очень тяжело, частью от своеобычности и упрямства Иудеев, частью оттого, что они обыкновенно занимали должность правителей в стране, которую мало знали. Но, с другой стороны, корыстолюбие и произвол правителей, даже по возведению тех или других лиц в первосвященническое звание подавали Иудеям много поводов к жалобам, которые или не имели ходу, или оставались без последствий в тогдашнем Риме, наполненном всякими интригами.
Прокуратор (procurator) – в Древнем Риме название управителя вообще, например, управляющего имуществом, имением и т. п., и в этом смысле почти равнозначащее со словом vilicus или calculator.