Артефакторика

— Видимо, она очень хочет внуков, — усмехнулся Вередан. — И я только за. Ты вполне хорошо перенесла даже его неконтролируемую, скажем так, страсть. Так что и не проси помощи теперь, когда он полностью очеловечен, я скорее тебя саму усыплю, чтобы ты не сопротивлялась.

— Только попробуй! — разозлилась я. — И вообще, ты слышал, что Андрей говорил?

— Слышал. И совершенно не поверил. Ты ж посмотри, как Ворх над тобой трясется.

— Это из-за тебя.

— Как раз таки из-за тебя, — возразил клинок. — Вот уж в чем был прав твой брат, так это в том, что ты наивная как щенок. Спи уже. Или хочешь его дождаться?

— Вот черт языкастый! — я поднялась и пошлепала босыми пятками на кухню. — Подожду.

— Вот это правильно, но на кухне не стоит этого делать.

— Почему? — я поставила чайник.

— Стол жесткий, тебе не понравится, — хмыкнул Вередан.

— Вот как тебя заткнуть, а?

— Никак. И вообще, я есть хочу. Что-то редко стал твой благоверный меня кормить.

Я фыркнула:

— Ага, так я и стану сама просить его потрогать мою голую спину.

— Ну, можешь передать меня ему на пару часов, этого потом надолго хватит, — предложил клинок.

— Обойдешься.

— Почему не спишь? — вошел на кухню и сам вервольф, снова весь мокрый и насквозь пропахший травами из своего курева.

— Да вот тебя жду, — я заварила чай и поставила чашки на стол. — Устал?

— Немного, — кивнул Ворх, поглядывая на меня с подозрением.

— Клеймо на своем месте, если тебе от этого легче, — успокоила я его и села напротив. — Так что не смотри так. Что нашли?

— Ничего. Если это снова был полиморф, то он вполне мог скрыться и в городе.

— Мы с Ирвой в прошлый раз успели полгорода перенюхать, но ничего подозрительного не нашли, — я стянула ворот туже, так как он постоянно норовил сползти с плеч, открыв следы укусов.

— Хорошо прячется стервец, — магистр заметил мой маневр и виновато отвел глаза.

Я вздохнула и поднялась, устав терпеть это его чувство вины. Откровенно говоря, было страшно, что он сейчас просто оттолкнет и уйдет, снова с отвращением. Но и ждать, что все как-то само решится, тоже времени не оставалось. Неделя от силы. И нужно срочно что-то делать. А с постоянным страхом его неприязни, я точно с меткой ничего сделать не смогу.

— Перестань себя винить, — я обошла стол и с некоторой опаской обняла его со спины.

Сидя Ворх был даже немного ниже меня, поэтому мне не составило большого труда сделать это. Он замер, как-то напряженно прислушиваясь ко мне, я чувствовала его замешательство и настороженность.

— Прости, но я просто обязан это сделать, — он, стараясь не делать резких движений, завел руку за спину, сунул ее под край рубашки и нащупал ожег в виде волчьей морды.

— Это почти обидно, — я терпеливо позволила ему проверить, хоть это и смущало. — Я просто стараюсь помочь.

— Я ведь уже говорил, не надо заставлять себя, — Ворх, снова раздраженный и виноватый, чуть повернулся, чтобы видеть меня.

— Что заставлять? Я действительно хочу помочь. Тебе мало того, что я не ушла сегодня, хотя Андрей тянул весьма настойчиво? Это еще не повод мне верить?

— Вот я и пытаюсь понять, что с тобой случилось, — магистр тоже осторожно приобнял меня одной рукой, заставив нервно вздрогнуть. — Вот видишь, тебе по-прежнему неприятно, ты сразу занервничала. Так зачем заставлять себя?

Я так и замерла, переваривая его слова.

— Мне не неприятно. Просто очень непривычно, — осторожно начала я. — И я нервничаю, потому что не знаю, какой реакции от тебя ждать. Но я не хочу, чтобы ты и дальше чувствовал вину за случившееся. Я сама виновата, так что успокойся, ты ничего страшного не сделал, я в порядке.

— Это называется «ничего страшного»? — он свободной рукой дернул за край ворота, открыв-таки свежий след на правом плече. — Я собственными руками Трэса в реку макал за такое.

— Поэтому ты теперь весь мокрый? — я рассмеялась. — И что, помогает?

— Нет, — признался Ворх с явной досадой.

— Перестань. Вот метка была действительно очень болезненная. А это так, мелочи, быстро заживет. И да, терпи, это для твоей же пользы.

Ворх тяжело вздохнул и стянул рубашку на этот раз с левого плеча. Осторожно провел пальцем по краю метки. Это тут же отозвалось практически электрическим разрядом в ней. Я даже дернулась от неожиданности. А еще вспомнила, как похоже дернуло его укус на правом плече, когда он дотронулся до него давно, еще в казарме.

— Почему метка реагирует так же, как и старый укус? — не удержалась я.

Ворх в ту же секунду убрал руки. Я едва успела ощутить его испуг, граничащий с паникой, тут же подавленный привычным раздражением.

— Что случилось? — я просто опешила от такой неожиданной реакции. Тронула уже едва различимый отпечаток зубов на изгибе шеи справа, — Что-то не так с тем следом?

Магистр выдохнул, облокотился на стол:

— Нет. Извини, все в порядке. Не хотел опять делать больно.

— И из-за этого столько страха? — хмыкнула я. — Ты еще страннее обычного. Пойдем спать, уже поздно.

— Иди, я позже приду.

— Что, опять? — я провела по мокрым волосам, задержала руку на затылке, — Давай я сама тебя макну в воду, и на этом успокоимся. Пойдем спать, не дури. Вередан вон жалуется, что ты про него забыл.

— Хорошо, — он нехотя поднялся и пошел в комнату, на ходу стянув мокрую майку.

Я глянула на уже подмоченную рубашку, но снимать ее не стала, сама высохнет. Зато, как назло, вспомнила слова Айны про метку. И заметила, идя следом, что она уже благополучно перетекла на плечи, а с них и на лопатки стала наползать. Да и бока мужчины уже были покрыты рисунком.

— Это нормально? — я обогнала его уже в комнате, потрясенно глядя на едва различимое глазом движение некоторых линий. — Она уже и на спине.

— Да, обычное дело, — Ворх достал из шкафа сухую майку и надел ее, снова спрятав метку, но не смог скрыть смущения, хоть и короткого. — Ложись, будем с артефактом разбираться.

Проснувшись среди ночи от ощущения боли в груди, я осторожно приподнялась на локте, стараясь не потревожить магистра, так как его рука все еще была у меня на спине под рубашкой. Он снова тяжело дышал. Я тронула его лоб, горячий.

— Вот что с тобой делать? — я провела ладонью по его щеке с едва наметившейся щетиной.

Перед глазами встала картинка из моего видения. Изможденный Ворх уже есть, так что и Волчонок, видимо, уже истекает кровью, если уж это была аллегория его Зверя. Или это был лишь плод моего больного воображения? Но если это правда, то времени уже почти нет. Как там Вару мне напророчила? Могу спасти ценой своего сердца? Пусть бы и так. Я согласна. Может, я просто стала оборотнем, а может, смирилась с тем, что люблю его несмотря ни на что. Хоть и не за что. Скорее, вопреки всему. Любовь зла, полюбишь и злого декана.

— Я уже, вроде, со всем смирилась, все простила, даже переспала с ним. Что еще я должна сделать? — тихо спросила я в пустоту.

— Даже не знаю, что тебе сказать, — ответил Вередан. — Прими ты его уже хоть как-нибудь. Что еще ты не пробовала?

— Такое чувство, что все, — я вздохнула и осторожно прислонилась лбом к виску мужчины. — Держись, не умирай.

Ворх никак не реагировал, и хотя я уже привыкла, что он в последнее время спит очень крепко, но это настораживало. Раньше хоть прижимал к себе крепче, не просыпаясь.

— Моя кровь помогла бы? — спросила я у Вередана.

— Не тот случай, прости, малышка. Даже опосредовано, через ведьму, ты уже сделала все, что могла.

— Плохо.

— И не говори.

— А ты? Ты ведь Клинок Судеб.

— Я могу только пересекать нити. Но не воскрешать.

— А если перенестись в прошлое? Если как-то предотвратить все это?

— Мне очень лестно, но ты меня переоцениваешь, — фыркнул клинок. — Я еще не в полной силе, ничего не выйдет, да и твоего темного источника маловато для такого финта. Он еще жив, делай сейчас все, что можешь, потом будет поздно.