Артефакторика

— Ничего, потерпит, — кивнула я сама себе. — Главное, что жив.

— Собирайся, некогда сидеть и рефлексировать, — напомнил Вередан.

— Да, точно, — я поднялась и достала рюкзак, стала собирать вещи, но застопорилась на поиске своей вчерашней одежды.

Она обнаружилась в пределах кровати и в основном порванная, так что я поспешно ее выбросила, отчаянно заливаясь краской и стараясь не вспоминать, как она пришла в негодность.

— Да что не так с моим Зверем? — возмутилась я, снова сев за стол. — Мазохист какой-то!

— Привыкай, Зверь становится сильнее. Среднее арифметическое, помнишь? Вот это и значит быть оборотнем — принимать как должное то, что делают по праву силы, — усмехнулся клинок. — Кроме того, насколько я знаю, самец никогда не переступит черту, если не чувствует, что самка его хочет.

— Да кто ж тебя за язык-то вечно тянет?! — я уронила голову на сложенные на столе руки. — Кажется, это мне было знать не обязательно!

— То ты обижаешься, что от тебя скрывают что-то, то уже обижаешься на то, что сообщают правду, — потешался он. — Определись уже.

— Ладно, хорошо! Я согласна с тем, что Ворх был прав, когда не говорил мне всего! — сдалась я. — Теперь ты доволен?

— А ты?

Я вынуждена была признаться, хотя бы самой себе, что да, мне стало легче, когда я отпустила свою обиду. Вероятно, я бы на его месте сделала то же самое.

— Вот видишь, — протянул Вередан, — можешь ведь здраво рассуждать, а не дуться, как ребенок.

— Наверное, я еще и есть ребенок, — я вздохнула и подняла голову. — Может, потому ему и противно?

— Посмотри на свои руки, плечи, — напомнил клинок. — Вот посмотри на эти следы. Разве похоже, что ему было неприятно?

Я вспыхнула и скорее спрятала руки под стол:

— Слушай, я ведь знаю, что он чувствует.

— Ага, как и он, — фыркнул Вередан. — И что же он почувствовал от тебя после случившегося? Боль, разочарование и обиду.

— Боже, да я ведь не… — я осеклась. — Да.

— И что он будет думать?

— Где ж ты раньше был, такой умный? — возмутилась я.

— Учитесь разговаривать словами, идиоты малолетние, — усмехнулся он. — А то понадумываете себе проблем, если и дальше будете надеяться на эту эмоциональную связь. Да ты и сама знаешь.

— Знаю, мы ведь даже проверяли, — я снова поднялась и стала убирать постель.

— Ну вот, и все равно топчетесь на тех же граблях.

Появившийся среди комнаты Ворх заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

— Риен подрядит Стеллу проверить всех ее выпускниц, работавших в Лазурном мире.

— Хорошо, спасибо, — я старательно на него не смотрела, чтобы меньше нервничать после слов Вередана. — И извини. Ты был прав, когда не говорил мне про артефакт и про бурых… Но я все равно против ментальных блоков, — на всякий случай уточнила я. — И прости, что я так поступила вчера…

— Ты меня ударишь, если я сейчас тоже проверю, на месте ли клеймо? — уточнил он с явным сомнением. — А то мне кажется, что тебя подменили.

— Возможно, ударю, — я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. — Но оно там же, где и было, можешь не проверять.

Прощаясь до начала семестра, Нераны меня обнимать не рискнули, но многозначительно поглядывали на мою байку с длинным рукавом и на палящее за окном солнце, едва ли не хихикая в открытую.

— Вот ведь выхухоли, — обиделась я.

— Попрошу не выражаться, — возмутился Люцифер, гневно раздувая розовые ноздри.

— Извини, это в их огород камень, потому что они до выхухолей еще не доросли, — я погладила Дашкиного фамильяра и показала кулак братцам-некромантцам. — Вот и сообщаю им, в какую сторону эволюционировать надо.

— Как же с вами тяжело, — вздохнул Лютик и шустро залез к Трэсу на плечо. — Поехали.

— До такой наглости не грех и сэволюционировать, — присвистнул Ири, но фамильяр его проигнорировал.

Портал снова выстроили лишь до реки, а дальше шли не торопясь. Всю дорогу Дашка подозрительно ко мне присматривалась, и в итоге не выдержала:

— Колись.

— Не хочу, это больно, — усмехнулась я.

— Колись, что случилось. Если судить по виноватому виду кое-кого, — она кивнула на идущего впереди магистра, — и по твоей одежде, то случилось все.

Я смутилась и скорее отвела взгляд, так как предмет обсуждения тут же оглянулся на мои бурные эмоции.

— Ничего, все в порядке, — отмахнулась я.

— Конечно же, в порядке, — согласилась ведьмочка. — Давно пора.

Я не стала спорить, с ней это занятие бесполезно. Зато на болоте я живо прибилась ближе к Ворху, беспокоясь по поводу найденного здесь раньше трупа.

— Все тела нашли в таких заметных местах? — спросила я.

— Нет, в основном они были практически в непролазной чаще. И сброшенные туда сверху.

— То есть на метле. Или дракон… А почему ее одну из пятерых тогда бросили прямо на протоптанной тропе?

— Вообще-то, пропало гораздо больше, просто нашли только пятерых, — уточнил Ворх. — Последних из пропавших. Остальные либо слишком хорошо скрываются от департамента по контролю редких видов, либо просто тел не осталось.

— А этих подбросили практически на виду, — осенило меня. — И чем дальше, тем заметнее. Только тогда департамент и зашевелился, стал отлавливать оставшихся. Да это же провокация чистой воды! У них кто-то свой в департаменте!

— Исключено.

— В стае, в департаменте, возможно, что и в Школе… Где еще, в тюрьме? Боже, они уже везде! — я буквально схватилась за голову. — Чего стоит полиморфу втереться куда-нибудь? И зачем держат эту старую ведьму, у которой постоянно снова открывается источник?! Она столько народу угробила! И такое чувство, что продолжает. Она и меня уже, видимо, не раз убивала! Как минимум один я точно помню.

— Ее изучают, — нехотя признался магистр. — Она согласилась сотрудничать. Большинство в Высшем Совете проголосовало за ее помилование от смертной казни.

— Куда катится этот мир? — я остановилась, пораженная. — Уже и там у них свои… Раньше опасных преступников убивали на месте, не разбираясь.

— И это было правильно, — согласился он и потянул меня за локоть дальше. — К сожалению, департамент охотников несколько упразднили, лишив такой привилегии.

— Так что, нам теперь всех только живыми задерживать? — нагнал нас Трэс, услышав последние слова. — И ты тоже так работал?

— А почему, как ты думаешь, меня сослали в Школу преподавать? — вздохнул Ворх. — Я продолжал делать свою работу правильно, даже оставшись без команды. Меня и вовсе хотели на всякий случай лишить дара, но тут уж Риен не позволил.

— И слава святой праматери, — фыркнул парень. — Хоть кто-то нормальный остался.

— Я так понимаю, после такого нововведения резко возросла смертность среди охотников, — предположила Дашка.

— И Совет это вполне устраивало, — кивнул магистр.

— Во что мы влезли? — ужаснулась я. — Тут целый мир прямо под носом пилят со всех концов, просто мировой заговор какой-то.

— Ничего, прорвемся, — отмахнулся Ворх.

Меня порадовало множественное число, наведшее на мысль, что умирать сиюминутно он уже передумал. А вот его моя радость не к месту насторожила.

— Потом. Все потом, дома, — покачала я головой.

Айна уже ждала нас, предупрежденная вездесущей Вару. Впрочем, как и сама непоседа, мигом оказавшаяся у дяди на плечах. Глядя на это и чувствуя ту беспредельную любовь к малышке, что испытывал Ворх, я даже ощутила укол сожаления, что так боялась той случайно пойманной души.

— Что опять случилось? — мигом отреагировал на резкий скачек моего настроения мужчина.

— Переживает, — сдала меня Вару. — Расстроилась, что не забеременела.

— Я сейчас кого-нибудь убью, — процедила я, страстно желая провалиться сквозь землю, схватила свои вещи и побежала в знакомую комнату наверху, напрочь игнорируя потрясенное молчание за спиной.

Побыть одной мне традиционно не дали, так как практически сразу ко мне ворвалась Ирва, в последнее время все более счастливая с каждым днем.